Читать книгу "Homeland. Игра Саула - Эндрю Каплан"

– А твоя, папа? – прокричал в ответ Саул. – Лагеря забыл?! Как насчет твоей борьбы?

– Со мной то же самое. Иначе зачем мы живем?

Мира спасла его. Еще в самом начале, когда он только увидел ее первый раз, у высокого камыша, на берегу озера Рверу, что частично служило границей между Бурунди и Руандой. Воды его, во многих смыслах, таили опасность, и это не считая гиппопотамов. Широкое озеро, окруженное болотами: стаи птиц, целые луга кувшинок на его глади, покрытые гиацинтами плавучие острова. Было в Мире что-то такое: стройная, как тростник, в слаксах цвета хаки и белой рубашке, с длинными черными волосами. Этот образ еще долго вставал у Саула перед мысленным взором.

Когда она обернулась, он сразу все понял.

– Что тут делает mzungu? – спросила Мира. Слово, которое она употребила, на местном наречии означало «белый». А белых здесь видели редко.

– В Бужумбуре случился путч, – ответил Саул. – Свергли Микомберо.

– Слава богу, – сказала Мира. – Чертов мясник. Пьяница и грязный убийца, подонок. Среди хуту снова устроят резню?

– Не знаю. Надо выводить отсюда ваших людей.

Позднее, используя полномочия агента, Саул сумел стабилизировать ситуацию с новым режимом, когда к власти пришел полковник Багаза. Чтобы отпраздновать победу, Саул и Мира выбрались на пикник в пригород столицы, Бужумбуры, к горе на берегу озера Танганьика. На том же месте Стэнли встретил Ливингстона. Они даже нашли вытесанную Стэнли дату: «25-XI-1871» на склоне горы. Саул и Мира сидели на пледе, только вдвоем, посреди зеленых холмов и лугов, чокаясь бутылками пива «Примус».

Той ночью – самой лучшей ночью в жизни Саула – он наконец познал радость и в ней, в Мире, обрел наконец дом.

Им нужна была только Африка, о ней они думали. Однако все изменилось.

В страшной духоте аэропорта, ожидая рейс на Кувейт, Саул вспоминал Тегеран. Может, это была судьба? Шанс, предоставленный свыше? На улицах тысячи людей проходят друг мимо друга. Бывает, остановишься купить в ларьке газировки и, не думая, приобретаешь выигрышный лотерейный билет. Или, опоздав куда-то всего на минуту, попадаешь под колеса автобуса. Здесь, на Ближнем Востоке – сплошь фаталисты. Как гласит арабская поговорка: «Если тебе суждено утонуть, то и пригоршни воды хватит».

Официально он работал помощником атташе по вопросам культуры при посольстве США в Тегеране. Неофициально же был оперативником и мальчиком для битья при Барлоу, шефе местного отделения (бывалом агенте) и его льстивом заме Уитмане, стареющем выпускнике Йеля, у которого имелись компадрес в САВАК, а еще – вкус к красивой, по-королевски роскошной жизни.

Надо было еще тогда выйти из игры. Это спасло бы и Саула, и Миру, и брак.

Или же нет?

Как-то ночью они с Миррой обсуждали это в садике за домом в районе Фармание. Говорили шепотом, опасаясь, что дом нашпигован «жучками», либо кишит агентами САВАК, либо своими же. Да, теперь им стало чего бояться.

– …Помочь им в угнетении народа? – спросила Мира. – Это не для нас, Саул. Давай вернемся в Африку.

Саул уже хотел покинуть ЦРУ, готовился подать рапорт.

Так что это было? Случай? Удача? Судьба? Или отец правду сказал: «Думаешь, твоя борьба с Ним окончена? Нет, ошибаешься». Неужто, думал Саул, потея в терминале аэропорта, Ха-Шем, Господь, Правитель вселенной вмешался, вступил в игру? Внезапно все, чего они с Мирой желали, чего хотели ЦРУ и остальной мир, потеряло значение. На кону оказались не только жизни Саула и Миры, а судьба целой страны.

Проклятый матч. Жизни Саула и Миры, судьба нации зависели от него. Как так? Понять было попросту невозможно. Одна лишь Мира пыталась найти происходящему разумное объяснение. Пыталась и не могла, и потому злилась.

Позднее, вернувшись из Тегерана в Лэнгли, Саул кричал в отчаянии:

– Зачем я вообще пошел на игру?!

– Может, мы и весь мир, – отвечала Мира, – просто игрушки для твоего ветхозаветного Бога? Того, который требует от отца взойти на гору и там пожертвовать сыном, лишь бы доказать Ему преданность. Он как безумный дон мафии! Изощренный садист, играет нами!

Футбольный матч.

Тегеран, ноябрь 1977 года. Стадион «Арьямехр». Народу набилось под завязку: сто тысяч орущих фанатов, включая семнадцатилетнего кронпринца Реза Пехлеви – он пришел засвидетельствовать самую важную игру в футбольной истории Тегерана. Квалификационный матч Кубка мира, против сильной австралийской команды.

Иран прошел отбор на чемпионат, победив со счетом один – ноль слабенькую команду из Кувейта. Австралия к тому времени разбила мощных соперников из Гонконга, Тайваня, Южной Кореи и Новой Зеландии. Судьба Ирана висела на волоске: лишь победив австралийцев, могли они выйти в плей-офф.

Да что стадион! Во всей стране жизнь замерла. Во всех кафе, во всех лавках зеленщиков и домах работали черно-белые телевизоры, настроенные на трансляцию с игры. В горах и пустынях целые племена собирались в жилище того, у кого имелся «ящик». Обычно запруженные транспортом, улицы Северного Тегерана пустовали. Машины не ездили, постовые движение не регулировали. В пустых мечетях не раздавалось молитв. Молились в тот день только фанаты.

Саул пришел на стадион. Место досталось козырное – возле зоны полузащиты (Уитман раздобыл у чинов из САВАК пару билетов). Мира идти не захотела, и Саул отправился на игру в компании Крокера, торгового атташе (единственного, кого во всем посольстве считал другом).

Такой игры Саул прежде не видал. Вся страна кипела от недовольства политикой шаха. Исламисты примкнули к коммунистам: религиозные лидеры и демократические реформаторы, подумать только! Чем больше САВАК зверствовал, тем сильнее росло недовольство. Звучали призывы вернуть из изгнания аятоллу Хомейни.

Никто не знал, чего ожидать. Казалось, судьба Ирана, да и всего Ближнего Востока зависит от исхода матча.

И тут началось, практически внезапно: Австралия с ходу доказала, что с ней шутки плохи. Ее полузащитники играючи обошли иранцев, передали мяч нападающим. Мяч метеором устремился прямо в ворота. Еще доля секунды – и, казалось бы, гол… Но юный голкипер Нассер Хеджази прыгнул вбок и буквально кончиками пальцев сбил мяч с траектории. Сэйв вышел просто невероятный. Стадион моментально взорвался тысячеголосым ревом. Фанаты повскакивали с мест, и Саул аж покрылся мурашками. Ничего подобного он прежде не испытывал. Целая нация кричала, празднуя спасение.

Игра продолжалась в том же духе: иранцы смазано работали в полузащите, тогда как агрессивные нападающие Австралии били по воротам. И только умница Хеджази спасал ситуацию. Прошла половина времени, а счет так и не размочили.

Зато после перерыва Геличкани перехватил мяч у австралийского форварда и передал его Хасану Рошану. Тот проскользнул мимо двух австралийцев и нанес внезапный удар. Страна затаила дыхание. Против всех чаяний, мяч оказался в воротах. Гол! Народ Ирана безумствовал.