Читать книгу "Крылья любви - Барбара Мецгер"

Ворон вытер клюв о ковер, как бы давая понять, что возразить ему нечего.

Глава 16

Наутро Джини проснулась в своей постели. Ей незачем было гадать, как она сюда попала, – она помнила, что руки мужа обнимали и удерживали ее. Гадала она о том, что такое кухарка положила в бисквиты, если Ардет стал вдруг таким разговорчивым и даже откровенным, отведав десерта. Ничего подобного с ним прежде не бывало, во всяком случае, в ее присутствии. Нельзя сказать, что рассуждал он более разумно, чем обычно. Бедняга просто помешался на мысли о том, что некий неотвратимый рок увлечет его в сверхъестественный храм в точно определенный день, если до этого срока не будут найдены маленькие песочные часы. Или, может быть, он все еще чувствовал себя героем волшебной сказки, рыцарем в блистающих доспехах, на которого возложена магическая миссия.

Однако безумен он или нет, Джини не собиралась отпускать его.

У нее добрый и заботливый муж и достаточно денег, чтобы можно было ни о чем не беспокоиться. У нее есть друзья, семья и наконец-то обретенное честное имя. Единственное, в чем она остро нуждалась, это чудо, на которое намекнул Ардет.

Не кощунство ли это – молить Бога о том, что выглядит почти языческим? Джини не знала, стоят ли ее молитвы хотя бы двух пенсов, ведь ей случалось лгать и ругаться, она не почитала родителей и не была верна памяти Элгина. Ох, и к тому же она жаждала быть ровней своим соседям в то время, когда сама не имела ничего.

Джини, сказать по правде, не знала, верит ли она в чудеса. Однако она твердо верила в то, что Бог помогает тем, кто сам себе помогает. И потому была твердо намерена помочь себе добиться в этой жизни настоящего счастья. Если чудеса и вправду бывают, то для нее чудом стал Ардет, появившись в то самое время, когда она в нем особенно нуждалась. И она должна удержать его.

Она не собиралась сдаваться, не собиралась отдать мужчину, которого полюбила – в этом она могла себе признаться, – во власть какого-нибудь мерзкого убийцы или зловещего колдуна-чародея, даже если они существуют только в его помутившемся рассудке.

Он останется с ней, Джини была в этом уверена, если она отыщет песочные часы и если он любит ее.

Так кто же, спрашивается, живет в мире иллюзий? Причудливая безделушка, если она не есть всего лишь плод воображения Ардета, потерялась где-то в другой стране, за океаном. Однако трудности этих поисков ничто в сравнении с тем, в какой ловушке очутилась она, Джини. Такой человек, как Ардет, невероятно умный и удивительный, полюбит глупенькую рыжую Имоджин Хоупвелл? Ха! И тем не менее игра стоит свеч. Попытка не пытка.

Джини знала, что Ардет заботится о ней и желает ей счастья, но то не была любовь. Не было и интимных отношений. Впрочем, это лишь начало. Он уже обратил внимание на ее кожу, волосы, губы, грудь. Она не наивная девчушка, которая не умеет угадать желание мужчины. Она прочитала желание в его темных, сводящих с ума глазах, почувствовала в его прерывистом дыхании. Теперь она решила использовать возможности своего женского обаяния, чтобы поставить мужчину перед собой на колени и залучить в свою постель вопреки всем глупостям, которые удерживают ее мужа от близости с ней. Пусть только попробует сослаться на головную боль, счета или друзей!

Таков был ее план – соблазнить собственного мужа.

Джини не принимала в расчет существование многих женщин, призывно глазеющих на Ардета, более красивых, чем она, более опытных в любовных играх, более решительных и смелых. Она его жена, и этим все сказано.

С другой стороны, быть может, это он настроил на любовь ее чувства и ум, даже на четверть не такой быстрый, как его разум. А также ее характер. Она приложила все старания, чтобы простить сестру. И написала вежливое благодарственное письмо матери. Зная, что Ардету по сердцу добрые дела, она добавляла к каждой игрушке, каждому лакомству, каждой книжке, которые посылала своему маленькому племяннику, по несколько дюжин того, другого и третьего для передачи в ближайший сиротский приют. И делала это вовсе не потому, что хотела произвести впечатление на Ардета. Ради собственного удовольствия приезжала она в приют, играла с детьми и читала им. Маленький Питер редко чувствовал себя достаточно здоровым, чтобы Джини могла с ним пообщаться, но мальчуган просто обожал фокусы Олива.

Джини сознавала, что она ничего особенного предпринять не может. Хорошо выглядеть и стараться нравиться ему – вот и весь ее арсенал. Впрочем, надо попытаться почаще проводить время с графом, чтобы он оценил по достоинству ее телесные и душевные качества, а главное, понял, насколько она к нему привязана. Судя по прочитанным ею романам и болтовне Мари, взаимная симпатия – это и есть лучшее возбуждающее средство.

Она искала его общества и старалась проводить вместе с ним время, свободное от поездок в приют, в антикварные или ювелирные магазины, в которых она надеялась наткнуться на подходящие песочные часы. Ей казалось, что если существует одна такая безделушка, то могут найтись и другие, сделанные по тому же образцу. А вдруг ее муж с его одурманенным сознанием не заметит разницы?

Мари сделала более глубокими декольте на платьях Джини. Мисс Хэдли занималась с ней уроками пения. Рэндольфы поддерживали огонь в каминах и доброе настроение в сердцах. Джини старалась разжечь искорки страсти в надежде, что они вспыхнут жарким пламенем.

Она устраивала приватные танцевальные вечера, на которых вальсировали под музыку маленького наемного оркестра, скрытого за ширмой, только Ардет и она.

Иногда к ним присоединялись мисс Хэдли и Джеймс, а также сестра Джеймса со своим женихом, а матушка последнее го счастливо улыбалась, глядя на них и наслаждаясь тарталетками с омарами. Джини подозревала, что Мари с Кэмпбеллом и чета Рэндольф танцуют в соседней гостиной, и потому оставляла дверь приоткрытой, чтобы музыка была слышна и там.

Как бы то ни было, пока играла музыка, Ардет должен был обнимать Джини за талию. Она приникала к нему, прижималась достаточно крепко и призывно улыбалась, но… этот твердокаменный тип не переступал порог ее спальни. Ласковый поцелуй на сон грядущий, видимо, являл собой тот самый предел, до которого он позволял себе дойти, – и ни дюйма дальше.

Что, во имя всех святых, могла еще предпринять женщина, чтобы соблазнить собственного мужа? Умолять его, стоя на коленях? Спрятаться у него в постели? Расплакаться? Униженные мольбы поставили бы в неловкое положение обоих. И тогда Джини решила дожидаться появления Ардета в гостиной, примыкающей к его спальне. Он должен был что-то услышать или почувствовать запах ее духов. Он ни разу не вышел. Что касается слез, то это оружие слабого. Ардет станет ее утешать, но это не приведет его в возбуждение.

Она ему нравится. Он заботится о ней. Ему приятно быть с ней рядом. В этом Джини была уверена. Как и в том, что его влекло к ней. Он вздрагивал и проглатывал комок в горле, когда она облизывала губы. Она чувствовала жар его тела, когда они танцевали. Он стал чаще улыбаться.