Читать книгу "Сказка о глупом Галилее - Владимир Войнович"

Председатель. А, ну это дело другое. Что делать надо?

Секретарь. Судить надо. Подсудимый к допросу готов.

Председатель. Подсудимый? (Указывает на Прокурора.) Этот, что ли?

Прокурор (оскорбленно). Ды-ды-ды!

Секретарь. Нет, товарищ председатель. Это прокурор. А подсудимый этот.

Председатель. А, да, как же, помню. Это который Чехова из ружья застрелил?

Прокурор. Товарищ председатель, не Чехова, а милиционера. Чехова – это еще куда ни шло. А вот милиционера, да еще при исполнении служебных…

Защитник. Товарищ председатель, я протестую против искажения фактов. Он милиционера не застрелил, а только ударил.

Прокурор. Какая разница, застрелил или ударил? Важно, что милиционер получил тяжелые повреждения, в критическом состоянии доставлен в больницу и врачи борются за его жизнь.

Председатель. Прекратите базар! (Встряхнувшись, Подоплекову.) Подсудимый, ваше имя, отчество и фамилия?

Подоплеков. Вы ко мне, что ли, обращаетесь?

Председатель. Конечно, к вам.

Подоплеков. А, может быть, я не признаю себя подсудимым.

Председатель. А это не важно, кем вы себя признаете. Важно, кем мы вас признаем.

Секретарь. Вот именно. Мало ли кто кем себя признает! Важно, кем мы вас признаем.

Председатель. Подсудимый, когда к вам обращаются, надо вставать.

Подоплеков (поднимаясь). Ну, хорошо, я могу и постоять.

Председатель. Назовите ваше имя, отчество, фамилию.

Подоплеков. Ну, допустим, Подоплеков Семен Владиленович.

Председатель. Кем работали до ареста?

Подоплеков. До незаконного задержания работал инженером в научно-исследовательском институте железобетонных конструкций.

Председатель. Национальность?

Подоплеков. Русский.

Председатель. Семейное положение?

Подоплеков. Женат. Имею двоих детей.

Председатель. К судебной ответственности прежде привлекались?

Подоплеков. Не привлекался.

3

Председатель (встает и вместе с ним встают все участники спектакля). Судебное заседание объявляю открытым. Всех находящихся в зале предупреждаю, что вы обязаны вести себя тихо, дисциплинированно. Во время заседания должна соблюдаться тишина. Покидать свои места, передвигаться по залу, выходить из зала категорически запрещено. Запрещено разговаривать, смеяться, обмениваться записками, подавать какие бы то ни было сигналы подсудимому, свидетелям или членам трибунала, пользоваться карандашами, ручками, блокнотами. Абсолютно не допускается использование звукозаписывающих приборов, фотоаппаратов и биноклей. В случае обнаружения подобной техники она будет немедленно конфискована, а владельцы ее понесут суровое наказание. Надеюсь, это предупреждение всем понятно и в процессе заседания никаких недоразумений не будет. (Пауза, во время которой Секретарь подает Председателю бумаги. Председатель достает из кармана очки и надевает их поверх тех, которые уже на нем.) Зачитывается обвинительное заключение по делу Подоплекова Семена Владиленовича, русского, женатого, имеющего двоих детей, беспартийного, ранее не судимого. Подоплеков обвиняется в том, что сего дня (указывается действительная дата, когда играется спектакль), явившись в театр, где происходило заседание специального трибунала, вел себя вызывающе, высказывал отрицательные суждения о нашей книжной торговле, предпочитая политической литературе произведения буржуазных авторов, вел религиозную пропаганду, распространял клеветнические измышления по поводу нашей судебной системы и произносил угрозы, упоминая о каком-то ружье, которое якобы непременно должно выстрелить. Будучи привлечен к ответственности, отказался прибыть к месту совершения правосудия, не подчинялся требованию председателя трибунала, называя данное заседание чушью, абсурдом, дурацким спектаклем, мерзостью…

Подоплеков. Да это какой-то бред!

Председатель.…бредом…

Подоплеков. Идиотизм!

Председатель.…идиотизмом. При задержании оказал сопротивление представителям власти, в результате чего милиционер Горелкин получил увечья и доставлен в больницу, где врачи борются за его жизнь. Все эти деяния предусмотрены уголовным кодексом и содержат в себе признаки таких преступлений, как распространение заведомо ложных и злостных измышлений в целях подрыва нашей системы, оскорбление и неподчинение власти с попыткой совершения террористического акта… (Засыпая.) Террористи… (Спохватывается.) Вы признаете себя виновным в предъявленных вам обвинениях?

Подоплеков. Конечно, нет.

Прокурор. Ды-ды-ды!

Председатель. Подсудимый, как председатель данного трибунала я должен вам разъяснить, что чистосердечное признание совершенных вами преступлений и искреннее раскаяние могут облегчить вашу участь.

Подоплеков. Но я не понимаю, в чем я должен признаться!

Председатель. Почему же вы не понимаете? Вы же не можете сказать, что обвинения вымышлены.

Подоплеков. Вот именно, что вымышлены.

Прокурор. Ды-ды-ды.

Председатель. Напрасно вы так говорите. С практикой вымышленных обвинений мы давно покончили. Мы предъявляем обвинения только в действительно совершенных преступлениях. Ну посудите сами, разве не вы высказывались отрицательно о нашей книжной торговле? Разве не вы говорили о возможности существования высшего, как вы сами выразились, разума? Разве не вы оскорбляли суд и оказывали упорное сопротивление власти?

Прокурор. В результате которого милиционер Горелкин получил тяжелые повреждения, находится в критическом состоянии и врачи борются за его жизнь.

Председатель. У Горелкина, кажется, есть дети?

Прокурор. Да-да, у него очень много детей.

Защитник. Насколько мне известно, милиционер Горелкин бездетный.

Прокурор. Тем хуже. У него могло быть много детей, а теперь он умрет и не останется никого.

Подоплеков. Вы все врете! Что я мог ему сделать? Он такой здоровый, а я маленький. Я ему только пуговицу оторвал.

Прокурор. Между прочим, это тоже немалое преступление. Оскорбление мундира.

Председатель (Прокурору). А что, мы не можем допросить этого Горелкина?

Прокурор. Я думаю, что можем.

Председатель. Да, но он же в тяжелом состоянии.

Прокурор. Да-да, он в тяжелом состоянии, и врачи борются за его жизнь, но когда речь идет о долге, Горелкин готов подняться даже из гроба.