Читать книгу "Тамерлан. Правитель и полководец - Гарольд Лэмб"

Это оскорбило знатных рыцарей. Возник горячий спор, и в это время появились цепи турецких стрелков. Французам и немцам показалось, что Сигизмунд стремится обманом вывести их из битвы, чтобы присвоить лавры победы себе одному.

Тогда верховный коннетабль Франции Филипп де Артуа воскликнул:

– Венгерский король желает присвоить победу себе! Кто хочет, пусть соглашается с этим, я же не согласен. Мы – элитная часть войска и должны первыми начать сражение. – Он велел поднять свой боевой стяг. – Вперед, во имя бога и святого Георгия!

За ним последовала масса знатных рыцарей в сопровождении эскадрона всадников в кольчугах. Предварительно они уничтожили пленных турок и сербов. Закрывшись щитами, рыцари Европы бросились в атаку с копьями наперевес, у острия которых трепетали вымпелы. Закованные в латы кони рыцарей громыхали доспехами, переходя в натужный галоп. Тяжеловооруженные всадники знатного происхождения, рассеяв стрелков, поскакали вверх по длинному косогору и изрубили находившихся наверху пеших лучников. Затем они перестроились, чтобы атаковать появившиеся полки турецкой легкой кавалерии – сипахов. Они пробились сквозь их расстроенные ряды и продолжили движение вперед. В результате этой весьма эффектной атаки битва была проиграна.

Первые три боевые линии составляли всего лишь передовой заслон войска Баязита. Когда рыцари взобрались на гребень следующей гряды холмов, то увидели перед собой цвет турецкой армии численностью в шестьдесят тысяч человек. Это были янычары в белых тюрбанах и полки тяжелой кавалерии, выстроившиеся полукругом. Не желая тратить живую силу в контратаке, турки стали обстреливать коней рыцарей стрелами. Оказавшись без коней и неуклюже поворачиваясь в своих доспехах, некоторые крестоносцы продолжали бой с мрачной решимостью. Другие бросились наутек, пока их коням не причинили вреда.

Но, попав в плотное кольцо турок и оторвавшись на значительное расстояние от своих сил, многие рыцари сложили оружие.

Между тем часть армии христиан под командованием короля Сигизмунда еще не вступала в сражение. Она продвинулась на некоторое расстояние вслед за бешеным карьером конного авангарда рыцарей, но не оказала им поддержку. Вопрос о том, задержалась ли эта армия из страха или не могла поспеть за рыцарями, остается открытым. С тех пор он горячо обсуждается в Европе.

Очевидно, однако, что неудачная атака рыцарей повлекла за собой общее поражение крестоносцев. Беспорядочное бегство изнуренных и окровавленных христианских всадников, преследуемых по пятам турками, подорвало боевой дух пехоты. Валахи, занимавшие фланги, тоже обратились в бегство. Венгры и баварцы некоторое время держались, но затем были вынуждены спасаться бегством к реке, чтобы укрыться на венецианских галерах. Вместе с ними бежал Сигизмунд с окружением.

Что касается судьбы плененных рыцарей, то Баязит был не из тех государей, щадящих убийц пленных и своих воинов. Летописец Фруассар скорбно замечает:

«Их всех привели к султану в одних рубахах. Он поглядел на них немного, затем повернулся к стражникам и дал знак начать резню. Пленников подвели к сарацинам с обнаженными мечами в руках. Всех их изрубили на куски без пощады».

Такая участь постигла несколько сот рыцарей. Мурзы уговорили султана сохранить жизнь двадцати четырем христианским пэрам ради выкупа. Среди них оказались несчастный граф Неверский и Бусико из Франции. Двести тысяч золотых монет потребовали турки в качестве выкупа за внука французского короля и его приятелей. Эта сумма, весьма скромная по представлениям турок, собиралась в Европе с большим трудом. В конце концов ее выплатили и пленники получили свободу. Фруассар сообщает, что Баязит обратился к освобожденным знатным особам с прощальным словом, рекомендуя им набирать новое войско для предстоящей встречи с ним.

«Поскольку я могу сокрушать целые армии и готов завоевывать новые земли в христианском мире», – добавил султан. Эти слова граф Неверский и его спутники хорошо запомнили на всю жизнь.

Лишь блестящий Бусико, затем маршал Франции, попробовал сразиться с турками еще раз. Так бесславно закончился последний крестовый поход европейцев. Печаль королевских дворов Европы могла сравниться только с отчаянием теперь считавших себя обреченными христиан Константинополя, которым спасение казалось таким близким.

Между тем после битвы под Никополем в 1396 году Баязит блокировал Константинополь и занялся присоединением к своей державе Греции.

На короткое время христиан воодушевило прибытие Бусико с пятьюстами рыцарями и несколькими галерами.

Нужно помнить, что азиатские и европейские провинции турок разделялись проливами. В это время флот Венеции и Генуи мог бы нанести удар по туркам и спасти город. Нужно было только зайти в проливы, но этого не произошло.

Венеция и Генуя соперничали друг с другом за контроль над торговыми морскими путями. Баязит, будучи способным дипломатом, вел переговоры с обеими сторонами, предлагая им поочередно в качестве приманки торговые льготы. Те же соревновались друг с другом в одаривании султана, а новый призыв со стороны папы спасти Константинополь остался неуслышанным. Европейские государи занялись междоусобной войной.

Сложилась парадоксальная историческая ситуация. Город цезарей, когда-то господствовавший над миром, защищался несколькими сотнями рыцарей-энтузиастов и наемников из греческой знати. Защитники Константинополя были настолько стеснены в средствах и голодали, что соратникам маршала Бусико приходилось совершать вылазки из города для захвата турецких галер с продовольствием. Им ничего не платили. Император Мануэль отправился в поездку по Европе, чтобы собрать солдат и денег для защиты города. Его окружение выглядело таким убогим, что итальянские аристократы из жалости снабдили императора и его спутников подобающей для императорского посольства одеждой. Преемник цезарей посетил один за другим несколько королевских дворов Европы. Ему устраивали пышные приемы и выражали безграничные симпатии, но реальной помощи не оказывали. Тяга к крестовым походам в Европе угасла вслед за недавней неудачной кавалерийской атакой рыцарей на турок. В данное время европейские монархи больше интересовались торговлей и политическими союзами. Церковь же тщетно выступала с призывами помочь отстоять Константинополь, а греческий император прилагал в одиночку бесплодные усилия, чтобы добиться помощи Европы.

Мануэль пребывал в отчаянии, а жители Константинополя перебирались через стены города, чтобы добыть у турок еды. Даже Бусико покидал его с аналогичной целью. Пока племянник императора строил планы передачи Константинополя Баязиту, город, осажденный во второй раз, получил передышку.

Неожиданно появились с востока воины Тимура, захватили Сивас и двинулись дальше. Баязит приостановил осаду Константинополя и поспешил в Азию.

Затем были собраны турецкие войска в Европе и переправлены через проливы. Император согласился сдать город, если Баязит одолеет Тимура.

Битва Тимура с султаном Громом

В начале лета 1402 года завоеватель Восточной Европы готовился к битве с завоевателем Азии. Полки, приобретшие боевой опыт в сражениях на Косовом поле и при Никополе, собрались в главном городе османских турок Бруссе, близ Мраморного моря. Там к ним присоединились войска из Анатолии и 20 тысяч закованных в латы и кольчуги всадников, сербов и других представителей балканских народов. Судя по летописи, они были защищены стальными доспехами до такой степени, что виднелись только глаза. К своему новому господину, султану, прибыли на службу греки и валахи. Общая численность войска составляла где-то между 120 и 250 тысячами человек.