Читать книгу "Четыре с лишним года - Олег Рябов"

– Кварц?

– Кварц! – ответил индус.

Джонни провёл по стеклу камнем и покачал головой с удивлением и удовлетворением: царапина была убедительной. Он с минуту с подозрением разглядывал ювелиров, и вдруг лицо его посветлело. Он отошёл на пару шагов и наклонился над большим валуном-булыжником.

– Кам хиэ, – позвал он нас.

Мы подошли. Джонни положил бриллиант на булыжник и, взяв второй, поменьше, но всё равно с полголовы, спросил у индусов:

– О’кей?

– О’кей! – ответил один.

– Ноу! – нерешительно закачал головой другой.

– О’кей! – более решительно повторил первый.

Джонни с бесшабашной весёлостью ударил булыжником по «каратнику». Камень рассыпался в пыль, и Джонни с детской радостью стал оглядывать нас.

– Я тебе завтра всё объясню, – успел сказать он мне.

Дальше над пляжем понеслись дикие крики и ругань. Орали все трое. Из всего произносимого я разбирал только слово «фак», которое произносилось так часто, что я устал считать. Потом Джонни замолчал, продолжая слушать визги индусов, но уже через минуту он вытащил откуда-то пистолет и выстрелил в песок. Индусы в белоснежных костюмах убежали.

– Я тебе завтра всё расскажу, – с улыбкой сказал мне Джонни и, засунув пистолет в карман брюк, пошёл по берегу.

Я впервые видел, как стреляют из пистолета на улице.

На следующий день Пушпа поведала нам, что ограблен большой ювелирный магазин и полиция ищет тех двух индусов, которые приставали ко мне на пляже, и возможных покупателей бриллиантов, которые успели продать бандиты. Она с подозрением поглядывала на меня, но я скромно молчал.

Когда все разошлись, и мы остались вдвоём с Николаем Ивановичем, он, очень холодно и независимо посмотрев на меня, заметил:

– Вы вчера могли попасть в очень и очень сомнительную и неприятную историю.

– Да, Николай Иванович, если бы не американец Джонни, я бы крепко влетел.

– Не говорите мне про этого Джонни: я терпеть не могу ни Америку, ни американцев, ни этого Джонни. Америка – это утроба человечества, регулярно изрыгающая в мир своих ублюдков. Америка – это источник гибели человеческой цивилизации, а Джонни – классический типаж.

– Ну, что вы, Николай Иванович, Америка являет собой пример для подражания всему земному шару, и скоро всё человечество будет стремиться жить так, как живут американцы.

– Перестаньте, Америка в течение веков давала приют всем этим забитым венграм, полякам, евреям, итальяшкам, которым при монархиях, демократиях, тираниях не находилось места в родных странах, и в табели о рангах для них не имелось даже низшей строчки. Все эти отбросы человеческого общества создали новую нацию, нацию каннибалов, вырезав коренное население целого континента. Теперь они готовы грызть друг друга и пожирать друг друга, как загнанные в угол смертельной опасностью маленькие дикие зверьки. И вот, уже в наше время, как граждане Великой супердержавы, они, полные подлости и предательства, расползаются по Земле, давая самоуверенные назидательные советы и поплёвывая на местные обычаи и культуры. И есть у них единственное отличие, заметное при пристальном наблюдении: полное отсутствие страха смерти, что встречается лишь у сумасшедших и животных, больных бешенством. Ваш Джонни – лишь образец классического американца. А их наглое утверждение, что они выиграли Вторую мировую войну, в подтверждение своего заявления они пишут об этом книги, снимают кино. Фу, как противно.

– Николай Иванович, они не войну выиграли, они в выигрыше от войны. Разве я не прав? Посмотрите, какой у них уровень жизни, и какой у страны – победителя.

Немного помолчав, я продолжил.

– Поведение американцев их писатель Стейнбек, точно не помню где, возможно, в записках «Путешествие с Чарли в поисках Америки» оправдывает тем, что пионеры, заселявшие этот континент, были из самых беспокойных в Европе, а потомки унаследовали, да и корни их, как считает Стейнбек, ушли в американскую почву совсем недавно и еще не успели в ней укрепиться.

Мы возвратились в Дели после месячной прогулки по Индии, откуда должны были лететь на родину. Всегда во время длительных поездок какие-нибудь ЧП случаются. Не обошлось и в этот раз. Мы на два дня, оставшиеся до отъезда, оказались заложниками в своём огромном отеле, а вместе с нами и другие туристы из Японии, Италии, Франции.

Как нам объяснили, во время пикета или демонстрации полицейские убили своими палками одного студента. И теперь тысячи студентов из всех делийских институтов и университетов с чёрными повязками на рукавах взяли в осаду несколько крупных объектов, в том числе и нашу гостиницу, не выпуская никого в город, даже снабженцев ресторанов. Студенты требовали расправы или суда над полицейским-убийцей.

Вместо экскурсий мы оставшиеся два дня купались в гостиничном бассейне и ели ананасы, обсуждая с юмором и некоторой тревогой, как будем выбираться из отеля и добираться до аэропорта. Тревога рассеялась, когда нам вовремя был подан автобус, в котором, кроме водителя в белой чалме, сидел долговязый студент с чёрной повязкой на рукаве. Он нас сопровождал, пока мы ехали через центр города, разруливая конфликтные ситуации, возникавшие у стихийных блокпостов и импровизированных небольших баррикад. На окраине он неожиданно вышел, и мы продолжили свой путь самостоятельно.

Уткнулись мы в большую пробку, тянувшуюся на несколько километров уже на подъезде к аэропорту. Водитель заглушил двигатель, и они вместе с нашей Пушпой вышли, чтобы выяснить ситуацию. Обстановка оказалась патовой: восставшие студенты заблокировали подъезды к аэропорту, как и нашу гостиницу и ещё несколько крупных городских объектов.

Так мы стояли уже минут двадцать, обливаясь потом и не предпринимая ничего, когда мимо нас по встречной пустой полосе в направлении аэропорта прошелестел огромный открытый малиновый «кадиллак». Пролетев метров сто, он остановился и задним ходом, мягко покачиваясь на рессорах, вернулся, остановившись около кабины автобуса. На сиденье, рядом с водителем «кадиллака», развалился с сигарой в зубах мой Джонни-американец. Он небрежно перебросился парой слов с гидом Пушпой и махнул нашему водителю-сикху: «кам он».

Мы с недоверием и надеждой ехали вдоль длиннющей тупой молчаливой очереди из автобусов, такси, моторикш, пока не встали перед бетонным телеграфным столбом, поваленным поперёк дороги. С той стороны столба стояла такая же пробка. Столб охраняли два полицейских в форме и с карабинами, а также два худых индуса-студента с траурными повязками на руках.

Джонни вышел из лимузина и небрежной походкой подошёл к полицейскому. Так ходить умеют только американские киногерои. Не вынимая сигары изо рта, он стал что-то говорить полицейскому. Полицейский пожимал плечами, разводил руками и показывал куда-то вдаль. Тогда наш Джонни выплюнул остаток сигары в сторону и, с сожалением покачав головой, развернулся и хуком профессионального боксёра ударил полицейского в ухо. Тот упал, выронив своё ружьё.