Читать книгу "Женщины да Винчи - Анна Берсенева"

А мужские свои потребности он удовлетворяет с Надей, это его вполне устраивает. И не только его – все довольны.

Что отношения соседей-супругов не изменились из-за нее, Белка понимала по тому, что Надя как-то приутихла. Может, решила, что напугала соседку достаточно, и выжидала, что та будет делать дальше. Угроз выжечь глаза с ее стороны больше не поступало, при встречах с Белкой она просто отворачивалась. Спасибо и на том.

К крыльцу подъехал реанимобиль, из него вышел Костя, и Белка выключила компьютер. Не доделала пару таблиц, но на сегодня достаточно, никуда не денется до завтра больничная статистика.

Да, именно обработкой статистических данных она занималась вот уже месяц в больнице скорой помощи, куда ее устроил Костя. И больница была приличная, по крайней мере, хорошо отремонтированная, то есть не нагоняющая тоску, и работа не пыльная, зря он стращал ее трудом санитарки.

На труд этот Белка, кстати, здесь нагляделась и отчетливо понимала, что она бы такого и трех дней не выдержала. Поди-ка полы перемой в одних только палатах! А коридоры, а туалеты… Ужас. Правда, Костя утверждал, что ничем он ее не стращал, просто ставки никакой тогда не было, кроме санитарки, а в нужный момент вот появилась, потому что сотрудница ушла в декрет.

Белка не могла без смеха вспомнить, как ее оформляли на работу – трудовой книжки нет, что начальство скажет, только потому, что Константин Николаевич попросил и что временно, только поэтому, Белла Леонидовна, идем вам навстречу, оформим по договору без трудовой… Больше, чем эти вселенские страхи, смешила ее разве что манера именовать друг друга исключительно по имени-отчеству. Ладно ее Беллой Леонидовной называют, двадцать семь лет здесь считается зрелый женский возраст, но вот и семнадцатилетнюю Катю, которая после школы устроилась как раз санитаркой, все так и норовят назвать Екатериной Олеговной.

«Сразу вниз спуститься или, может, он сюда поднимется?» – подумала Белка.

Она снова выглянула в окно. Из реанимобиля выкатывали носилки с лежащим на них человеком, Костя стоял рядом. Зрение у Белки было хорошее, даже с третьего этажа она видела, что лицо у него напряженное и злое.

«Поднимется, – решила Белка. – Чаю захочет выпить».

Но в ту же минуту, когда она это подумала, к крыльцу подъехали две черные «Волги» и остановились по обе стороны «Скорой». Сверху все это выглядело, как мизансцена в плохом кино. Из машин выскочили люди в форме с автоматами и встали полукругом между носилками и входом в больницу.

«Это что еще за боевик?» – подумала Белка.

Размышляла она об этом уже на ходу. Даже дверь за собой не заперла. Да его там пристрелят еще, пока она с ключом будет возиться! С них тут станется.

Она выскочила из двери приемного отделения и оказалась за спиной одного из этих, с автоматами. И сердито стукнула его кулаком в спину – стоит тут, как… Дай пройти!

Он обернулся и, окинув ее быстрым взглядом, решил, что она не стоит внимания, только шикнул:

– Стой где стоишь!

Белка, конечно, все равно попыталась пройти, но он повел плечом, и она оказалась вдавлена в перила крыльца. Ей ничего не оставалось, как только наблюдать за происходящим.

Что происходит, она не понимала.

Возле реанимобиля замерли санитары, на каталке лежала женщина и тихо стонала, а перед Костей стоял увесистый человек в неизвестной Белке форме, вроде военной, и выговаривал ему начальственным голосом:

– Ты что себе позволяешь? Под статью захотел? Нападение на сотрудников правоохранительных органов?

«Вот оно, их имя-отчество! – мелькнуло у Белки в голове. – Грош цена».

Словно уловив ее летучую мысль, Костя зло отчеканил:

– Вы мне не «тыкайте». Я свою работу делаю. И больную вам угробить не дам.

– Цела будет! – рявкнул начальник. – Нашлась цаца! Она придуривается, а вы способствуете!

– Молите Бога, чтоб вам так не придуриваться, – процедил Костя. – Оружие уберите немедленно. Пациентка нуждается в срочных реанимационных мероприятиях. Я лично рапорт вашему начальству напишу, а вы лично за ее смерть будете отвечать.

Неизвестно, нуждалась ли еще пациентка хоть в чем-нибудь; стонать она, во всяком случае, перестала. Но Костины слова, а точнее, Белка догадалась, его тон на человека в форме подействовали. Он нехотя кивнул автоматчикам, и они расступились.

– Быстрее! – бросил Костя, и санитары, отмерев, покатили каталку по пандусу.

Двое автоматчиков по очередному кивку двинулись следом. Белка шмыгнула обратно в дверь. Там, в приемном, она Костю и перехватит, и там же выяснит, что все это значит.

Но в приемное отделение ее не пустили. Не врачи или медсестры – она была в халате и вполне могла пройти, – а те самые автоматчики, которые вошли в больницу. Они стояли у дверей, опять же как в дурацком фильме, и не удостоили ее ни словом, просто не пустили, и все.

Кости не было видно.

«Он в реанимацию пойдет», – догадалась Белка.

Вообще-то врачи «Скорой» сопровождали больных только до приемного, но ей показалось, что на этот раз он в реанимацию пойдет обязательно. И смена на «Скорой» у него закончена, и в реанимации, Белка знала, он брал несколько дежурств в неделю, и, главное, очень уж он был рассержен, чтобы оставить эту историю без завершения.

В общем, она решила встретить его возле реанимации, а не ломиться без толку в приемное.

И не ошиблась. Каталка с той самой больной – мелькнуло белое, как у покойницы, лицо – пронеслась мимо Белки по коридору, рядом с каталкой стремительно шел Костя, а следом все те же двое автоматчиков. Они попытались было войти за ним и в двери реанимации, но он рявкнул:

– Здесь стоять!

И они остановились. Белка бы на их месте тоже остановилась, даже если бы была вооружена гранатометом. У Кости был такой голос и такое лицо, что она растерялась.

Закрылась дверь. Белка как дура осталась в коридоре рядом с двумя верзилами, лица которых сразу приняли сонно-равнодушное выражение, понятно, что напускное. Видимо, такое выражение помогало им не реагировать на то, на что нормальный человек реагировать обязан.

Она зашла за угол коридора и присела на банкетку. Ей хотелось узнать, в чем все-таки дело, и потом, ее так изумил Костин вид и тон, что растерянность ее перешла почти в испуг. Она никогда его таким не видела, она и предположить не могла, что в нем может умещаться такая ярость, и как-то… Как-то не понимала она, как ей относиться к такой в нем новизне.

Белка сидела на банкетке и крутила уголок халата, сворачивала его в жгутик. Это была дурная привычка, крутить уголки наволочек, пододеяльников, одежды, в детстве она перепортила этим все постельное белье и все свои домашние халаты, с трудом от этого отучилась. Вот, не отучилась, выходит.

Мимо Белки то и дело проходили в реанимацию и обратно врачи и медсестры, но Кости не было. Коридор здесь был без окон, телефон она забыла, поэтому не могла понять, который час. Она не понимала даже, быстро или медленно идет время. Что-то с ним произошло, со временем. Или с нею?..