Читать книгу "Служители Зла - Светлана Полякова"

— Человек, а что в этом сложного?

— Вот это и сложно. Что есть человек, Господи, — сколько раз вы вопрошали об этом? Так же как вам неведомо, кто вы, так затруднюсь ответить и я. Знаю только, что «человеком» была. Не очень долго, и время пролетело как-то совсем незаметно — я даже не успела толком привыкнуть к жизни, как мне сказали — все, шоу закончилось! Зато сейчас я могу спокойно существовать, не заботясь о таких бредовых вещах, как «хлеб насущный». Знаете, любопытно, но именно этот самый «хлеб» отравляет жизнь человеку. Потому как у каждого свои представления о количестве и качестве этого самого «кусочка насущного хлеба». Вы поняли, кто я?

— Да, — кивнул Игорь, тоже доставая сигарету.

— И что, не боитесь? — удивилась старуха.

— Нет, — улыбнулся Игорь.

— Ну и правильно. — Она откинулась в кресле. — Бояться надо некоторых живых. Да и на этих при желании тоже можно найти управу. Кстати, я все-таки рекомендую вам иногда крестить воздух. Поскольку и ЭТИ здесь тоже бывают. Дело в том, что это — ПРИЗРАЧНОЕ МЕСТО. Вас сюда привел Миша, да?

— Кто? — удивился Игорь. — Ах да… Привел какой-то мальчишка с собакой. Но я не знаю, как их звали. Они забыли представиться…

— Правильно, — кивнула старая женщина. — Собаку зовут Арантой. Сейчас они забыли про боль. Я рада за них. Ох, как тяжело это испытывать! Знаете, первое время Смерти просто ужасно!

— Что с ними случилось?

— А вы спросите у Душки. Пусть она ВСПОМНИТ.

— Может быть, ей не стоит вспоминать? Мне кажется, девочка и так находится в стрессе.

— Чтобы душа не умирала, милый мальчик, она должна любить. Она должна сострадать. И — страдать тоже… Она непременно должна сохранять в своей памяти черты ушедших людей, чтобы ушедшие могли прийти на помощь. Этот хмырь Юлиан пытается лишить мою девочку воспоминаний. Будьте уж так любезны напоминать ей о нас! Впрочем, кому я это рассказываю? Вы ведь священник?

— В прошлом, — кивнул Игорь. — У меня не получилось.

— Чего вам не хватало?

— Веры. Понимаете, мне не хватало веры в то, что Он всегда прав… Поэтому я священник в прошлом.

— Священников «в прошлом» не бывает, — покачала головой старуха. — Если уж вы дали Ему присягу верности, вы стали Его солдатом. Солдаты не имеют права покидать поле брани. А что касается Его правоты… Вот если бы мы с вами создали Его, тогда можно было бы с Ним поспорить. Но так как мы, видите ли, творения Его, то не нам обсуждать Его замыслы.

— Я был плохим священником, — признался Игорь. — Много грехов тащилось за мной…

— Когда за человеком они, как вы выразились, не тащатся, то бишь у него нет воспоминаний и осознания этих самых грехов, он становится таким самоуверенным типом, что легко попадает в лапки… Ну, не будем о них! Они же как комары и мухи — только вспомнишь, они уже и запищали над ухом! И ведь, что интересно, и в самом деле — пожирают душу, а потом принимаются за тело… Если бы эти самонадеянные глупцы знали, что с ними происходит, может, хотя бы из своего непомерного тщеславия вели бы себя иначе… — Она рассмеялась. — Я вас не утомила?

— Нет. Мне интересно говорить с вами.

— Кстати, хорошая песенка звучит в вашем магнитофоне. Кирилл и Анна совсем не слушали музыку, а дети все больше грохотали странными канонадами, которые им бог знает почему нравились… Как это там? «Серебро Господа моего»?

— Да, именно так…

Она улыбнулась:

— Жалко, что я не встретила вас, когда была живой.

— Мне тоже. Нам явно друг друга не хватало.

Они рассмеялись, но внезапно старуха прижала палец к губам и опасливо оглянулась:

— За окнами рассвет. Нас могут услышать, а мне надо еще много успеть рассказать вам. Постарайтесь не обращать внимания на некоторую сладость здешней жизни. Постарайтесь запомнить: все тут неправда. Это город, населенный призраками, — но призраками, лишенными души. Не реагируйте ни на что, а остальное…

Она поднялась — легко, как девочка.

— Постойте, — попросил Игорь. — У меня еще так много вопросов… Я не могу понять, что здесь происходит…

— Обычная война, — передернула она плечами. — Вы ведь, наверное, в курсе насчет постоянных сражений за душу?

— Конечно.

— Так что ничего нового… Война, мой милый. И наверное, вам выпала особая честь защитить эту самую душу. Или Душку. Как вам больше нравится…

— Почему — она?

— Потому что она, — улыбнулась старуха.

— Вот такой ответ.

— А кто такой этот тип?

— Юлиан?

— Ну да… Он что, посланец ада?

— Да нет, что вы! Ответы, мой милый, ищут сами.

— А если я не знаю, где его найти?

— Господи, как это — где? Начните откуда-нибудь… Скажем, с чердака. Иногда в пыли чердаков хранятся самые неожиданные и простые ответы! — Она улыбнулась. — Мне пора. Остальное расскажу вам завтра, если вы сумеете быть настолько умным, что сохранитесь до нашей следующей встречи. Впрочем, я в этом не сомневаюсь. Он бы не выбрал вас, если бы не был в вас уверен. Отвернитесь!

Игорь недоуменно посмотрел на нее:

— Зачем?

— Глупый мальчишка! Сейчас я буду таять, а я все-таки женщина! Таять, милый, это как раздеваться… Поэтому давайте-ка выполнять правила этикета!

Он рассмеялся, но отвернулся.

— До завтра! — пропел за его спиной голос, становясь все тише.

— До завтра, — ответил он, и, когда обернулся, в комнате никого не было, кроме серых предрассветных лучей.

Только оставленная на кресле пачка «Беломора». И она ему тоже — снится… Он еще не спал, но тяжелая волна Полузабытья все больше и больше накатывала, накрывала его, делая сокрушающий мир призрачным и зыбким. Он даже отчетливо услышал плеск воды, потом тихие приглушенные голоса. Где-то далеко, так далеко, что он не мог разобрать, о чем они разговаривают.

«Уснуть и видеть сны-ы-ы-ы…»

Был ли это плеск воды, или человеческий голос, или его собственное «внутреннее я» прошептало все это, — он не знал.

Ему было все равно. Он засыпал, все дальше уносясь в манящее пространство покоя.

Теперь он шел по дороге, вслушиваясь в собственные шаги. Это была темная, узкая улочка, освещенная тусклыми старинными фонарями. «Как я здесь оказался?» — подумал он, оглядываясь. Но, вспомнив, что это сон и он знает, что это сон, немного успокоился и пошел дальше. «Я сам не знаю, куда я иду и что ищу», — подумал он. Но — разве во сне это важно? Во сне человек свободен от рассуждений… Он просто движется вперед, туда, куда его ведут…

Тихий детский смех прозвучал рядом. Он вздрогнул, пытаясь увидеть дитя, нарушающее ночной покой, но снова напомнил себе: «Это сновидение». Ничему не следует удивляться.