Читать книгу "Держава под Зверем - Илья Бриз"

Теперь самое важное — не повторить ошибок автомобильной промышленности Советского Союза и Российской Федерации того мира. Надо признать, что конструкции самих автомашин там были достаточно удачными для своего времени. А вот качество сборки и комплектующих… Ничего, с нашим Министерством государственного контроля под руководством Мехлиса с нарушением технологий не разгуляешься. А там, глядишь, и привыкнут делать все по-человечески. На военных производствах ведь сумели же как-то обходиться без брака? Значит, могут? А если не захотят — заставим!

Средний класс представил ГАЗ вместе с планом постройки трех заводов — под Киевом, в Канаде и недалеко от Владивостока. Какая-го жуткая полноприводная помесь «Тойоты», «мерса» и «Ауди» того мира. На первый взгляд — красивая. Обещают, что при массовом производстве будет не очень дорогой. Резервы модернизации тоже немаленькие заложены. Черт с ними. Дал добро. Не пешком же советским людям в середине двадцатого века ходить? Да еще и названием порадовали — «Волга».

Но больше всех удивил ЗиС. Это был… «Майбах». Но не современный мне-Ваське, еще делающийся очень малыми сериями в Германии. А цельнотянутый оттуда, из двадцать первого века Правда, двигатель карбюраторный, и электроники маловато пока. Но вот во всем остальном — хороша. Что ж, с удовольствием поменяю свой «Паккард», когда запустят производство «Победы». Да, именно такое название этому самому комфортабельному и мощному лимузину предложили специалисты ЗиСа по маркетингу. Увы, но некоторые англицизмы проникли к нам прямо из архивов УСИ. Слова «маркетинг», «файл», «инжектор» и подобные прочно обосновались в русском языке. Как с этим бороться и надо ли, я пока не понял.

* * *

— Какой вообще ты хочешь сделать структуру власти в стране?

«Н-да. Вопрос, конечно, интересный!» — я посмотрел на Берию, достал сигареты, закурил и стал излагать свои не то что не формализованные еще идеи, а даже до конца не осмысленные. Некогда было.

— На нижнем уровне, несомненно, должна быть демократия или, как она у нас более правильно называется — Советы. А вот наверху… Направлять развитие общества должна олигархия[35]. Причем олигархия, руководствующаяся не своими личными интересами, а логикой развития всей цивилизации на нашей маленькой планете.

— Маленькой? — удивился маршал.

— Конечно. Если для Жюль Верна в прошлом веке «Вокруг света за 80 дней» была фантастика, то для нас уже через несколько лет полтора часа станут реальностью, — я усмехнулся. В том мире Гагарин облетел Землю именно за девяносто минут. — Впрочем, дело не в размерах. Все в мире относительно. Наша маленькая планета…

— Подожди, — перебил меня Берия, — ты считаешь, что мы олигархи?

— Нет, конечно, — я усмехнулся, — есть такой очень редкий термин — меритократия[36]. Одно из его значений — власть достойных. Здесь и сейчас мы с вами, Лаврентий Павлович, — эти самые меритократы. И нашей целью должно стать не только, и даже не столько, благо Советского Союза, а лучшая жизнь для всего человечества. Ведь невозможно строить планы для одной державы, не обращая внимания на окружающие страны. Именно поэтому я сейчас направляю нашу внешнюю политику с определенными, пусть и не очень существенными, потерями для экономики СССР.

Берия не стал спрашивать, с какими. Ясно же, что можно было обобрать поверженных противников до последней нитки.

— Впрочем, я несколько отвлекся. Итак, наверху мы и наш «ближний круг», — я впервые произнес этот термин здесь, но пояснять маршалу не потребовалось. — Сегодня и на будущее наша основная задача — отовсюду вытаскивать самых лучших, умных и самоотверженных, людей. Заставить их учиться, учиться и еще раз учиться, — мы оба усмехнулись, отлично зная, откуда эта цитата, — а затем выдвигать в высшие эшелоны власти. В принципе, что-то такое уже делал мой отец. Может быть не вполне осознанно и целенаправленно, но делал. Да, надо признать, что еще хватает тех, кто работает только ради личного успеха. Но у нас вполне достаточно времени заметить и убрать таких.

— Ну, карательный аппарат у нас готов выполнять все, что прикажем, — с некоторым удовольствием констатировал Берия.

— Добро должно быть с кулаками, — согласился я с ним, — вот этими кулаками у нас являются люди Синельникова, в буквальном смысле выпалывающие всякую погань из человеческого общества. Причем не только и даже не столько у нас в державе, как, в первую очередь, за рубежом. Хотя я, вообще-то, в отношении наших граждан предпочитаю все-таки методы убеждения, — на что маршал согласно кивнул. — Итак, на нижнем этаже, вплоть до уровня республиканских министерств — Советы. А вот начиная с руководителей республик и всего союзного руководства — только наши люди. Если точнее — наши с вами, Лаврентий Павлович, ставленники, действующие точно в нужных нам направлениях.

Так, все основное сказано. Остальное он должен додумать сам. К чему привело неправильное руководство страной Лаврентий Павлович прекрасно знает из того злополучного документа. А с другой стороны, злополучного ли? Ведь теперь Берии известно, во что компартия превратилась там за жалкие сорок лет. Что такого здесь допускать нельзя. И что кардинальные перемены остро необходимы. Не знаем, как решить этот клубок проблем? Рубить безжалостно вместе с самой партией!

* * *

Уставшая Галинка все никак не могла отдышаться, положив головку мне на грудь. Я гладил рукой по спутанной гриве ее шелковистых волос и думал о том, какой же я счастливый. Судьба изрядно побросала меня в том мире, так и не дав настоящей полной радости в жизни, но напоследок, когда казалось, что все уже почти кончено, улыбнулась. Улыбнулась и закинула сюда, в этот мир, в эпоху перемен. Я немедленно вспомнил старое китайское проклятие[37].

А вот все обстоит строго наоборот! Я рад, что живу здесь и сейчас, что не только могу влиять на эти перемены, но и направлять их. Интересно. Все больше и больше становлюсь тем умудренным жизнью полковником ФСБ, каким был там, а не Красным Васькой[38]. Хотя, похоже, удалось взять все лучшее от нас обоих. Плюс здесь я встретил свою ненаглядную. Сейчас отдышится и, как всегда, начнет задавать вопросы. Каждый вечер жена просит рассказать что- то еще о том мире. О себе я уже все рассказал. Все-таки насколько женщины сильно отличаются от мужчин. Нам бы после такой вспышки страсти вырубиться, а они… Они другие. Медленно отходят и еще долго находятся глубоко в этом настроении.