Читать книгу "Сострадание к врагу - Сергей Герасимов"

Она замолчала и прислушалась, словно ожидала ответа. Тихо шумели верхушки деревьев.

— А в этом лесу нет ни одной птицы, — сказала она. — Когда ты родишься на свет, я расскажу тебе, как поют птицы. Обязательно расскажу.

Она вздрогнула и вскочила на ноги: что-то зашуршало совсем близко в прелой листве. Листва шевелилась. Вдруг быстрое блестящее существо метнулось к ее ногам. Металлическая змея обвилась вокруг левой лодыжки.

Рита открыла рот, чтобы заорать, но онемела от ужаса. Змея медленно скользила и постепенно поднималась всё выше по ее ноге.

— Тихо, дура, — сказала змея знакомым голосом. — Это я.

— Ты?

— То, что осталось от меня.

— Что случилось?

— А мы с тобой все-таки хорошо поиграли в любовь, да? — Голос не ответил на вопрос. — Но дело есть дело. Игра закончена.

— Я ношу твоего ребенка!

— Какое мне до этого дело? — И змея ужалила женщину в бедро.

* * *

Когда Денисов добрался до корабля и обнаружил, что никого нет, то первым делом запустил радиозонд. Зонд давал пятнадцать минут стабильной связи на расстоянии до четырехсот километров. Этого оказалось достаточно.

К утру люди вернулись на корабль. Не было лишь Риты.

— Я сожгла змею из плазмомета, — рассказывала Йец. — Хватило одного заряда. Похоже, что тварь уже умирала. Он все-таки убил эту девицу. Это ведь было его заданием.

— Тебе ее не жаль?

— Все там будем.

— Это не ответ.

— Отстань от меня, а? Почему я должна кого-то жалеть, если меня никто не жалеет?

— Я тебя жалею.

— Да? Плохо, что мы поссорились перед ее смертью. Она обиделась и унесла свою обиду с собой. Навсегда. Ничего нельзя изменить. Что бы я ни сделала в своей жизни и сколько бы ни прожила, это останется со мной. Ответ принят?

— Что-то вроде того.

— Ты становишься сентиментален.

— Просто пытаюсь остаться человеком.

— А что тебе мешает?

— Вроде бы ничего, — ответил Денисов. — Но эта планета даже сейчас, когда мы в безопасности и всё хорошо, почему-то действует мне на нервы. Давит на меня. Эти мирные пейзажи под мирным солнышком. Эти непуганые зайцы, которых словно кто-то специально подсунул нам. Я всё меньше этому верю. Ты думаешь, у меня паранойя? Ничего подобного. Просто слишком хорошо знаю, что ничего безопасного, а тем более гостеприимного, в этой Вселенной не существует. Рай мы найдем только после смерти, в лучшем случае. Что с Капи-таном?

— Ничего хорошего. Он лежит и улыбается. Никогда не видела его таким. По-моему, у него что-то повредилось в голове. Каким он был раньше?

— Строгим и надежным, — ответил Денисов. — Очень надежным. Если он что-то говорил, этому можно было доверять на все сто. Конечно, он был старомоден и носился со своими моральными принципами насчет того, что люди, мол, разумные и справедливые существа. Ты знаешь, он ведь и к Бойду полез только поэтому. Он считал это своим моральным долгом.

— Он и меня спас.

— Да. За что я ему буду до смерти благодарен. Но мы ужасно рисковали. И, между прочим, рискуем до сих пор. На этой планете мы оказались только потому, что этот престарелый романтик, который сейчас валяется в траве, вспомнил о своем моральном долге.

— Не говори так, — возразила Йец.

— Нет, я его уважаю, и всё такое. Но никто другой не поступил бы так.

— А как бы поступил ты?

— Честно говоря, не знаю. Я не тот человек, который долго раздумывает или взвешивает обстоятельства. Я привык действовать. И действую так, как мне подскажет сердце. Могу ошибиться, но по-другому не получается.

— За что тебя поперли из патруля? — спросила Йец. — Только честно.

— Честно? Ладно, расскажу. Понимаешь, однажды мы провисели в пустоте целых шесть месяцев, не видя никакой твердой почвы под ногами. И, представь себе, мы висим на орбите над такой планетой, куда в принципе, можно высадиться и отдохнуть. Устроить что-то вроде шашлыков на природе. Особо враждебной биосферы там не имелось, так, всякая мелочь. Шлюпка с шестью мужиками высаживается туда, чтобы расслабиться по полной программе. Выжигаем круг в двести метров радиусом, для того чтобы ни одна мразь не подползла незамеченной. И начинаем гулять. То есть они гуляют, а я дежурю вверху и жутко им завидую, потому что по инструкции кто-то должен остаться на корабле. Ребята разгулялись не на шутку, отправились к морю, прямо на реактивной тяге, они выжгли такую здоровенную черную полосу, которая отлично была видна с орбиты. Я их предупредил, что по головке нас за это не погладят, а они меня только послали подальше.

— И что было дальше?

— Решили порыбачить. Стали глушить рыбу. И тогда из моря поднялась такая черная тварь, похожая на живую тину, окружила их со всех сторон и всосала вместе со шлюпкой, совершенно не обращая внимания ни на защитный экран, ни на плазменные пушки. Она убила их за две минуты. Может быть, за три.

— И что с тобой сделали за это?

— Не за это. Мы не делали ничего такого, что было запрещено. Мы имели право высаживаться, производить исследования и всё такое. Это был несчастный случай. Но, когда я увидел, что произошло с ними, я просто озверел. Я вскипятил это море десятком ядерных зарядов, а потом начисто сжег весь континент. А когда явился наш командир и стал рассказывать, что я был не прав и что за это можно загреметь под трибунал, я чуть было ни убил его тоже. Планета сожрала шестерых моих друзей, ты это понимаешь?

— Понимаю, — сказала Йец. — Но на месте твоего командира я бы всё же отдала тебя под трибунал. Ты только не обижайся.

* * *

После обеда Денисов решил отправиться в небольшую экспедицию, к лесу высоких деревьев, который виднелся неподалеку. Из оружия он взял с собой парализатор и плазмомет — надежный, но годный лишь для ближнего боя. Плазма в струе была довольно холодной, чуть теплее обыкновенного огня. С помощью плазмомета можно мгновенно поджарить маленького хищника или хорошенько напугать большого. При правильной фокусировке луча плазма могла прорезать проходы в лесных зарослях.

Он устал, пока добрался до леса; идти сквозь высокую траву оказалось не так-то просто. Чем ближе к лесу, тем плотнее становилась трава. На ней появлялись какие-то усики, которыми один стебель намертво сцеплялся с другим. Всё это здорово хватало за ноги; Денисов даже несколько раз упал по пути, не сумев вовремя вытащить ногу из сплетения стеблей. К счастью, травяное море редело и исчезало на опушке леса.

Хотя день был не слишком жарким, его рубашка стала совершенно мокрой на спине.

Он достал и настроил картографический зонд и выстрелил его в небо над головой. Зонд ушел с шипением, оставив за собой тонкую полоску пара. Эта штука поднимется довольно высоко, зависнет там на несколько секунд, прежде чем начнет падать. За эти секунды зонд многократно сфотографирует местность и передаст информацию на корабль.