Читать книгу "Обольщение в красном - Мэдлин Хантер"

— Я была там, когда миссис Джойс приехала, чтобы все устроить, — упрямо продолжила разговор леди Феррис, словно она считала, что менять тему разговора можно лишь в том случае, если больше не о чем говорить. — Такая элегантная и приятная женщина.

— Все, кто знакомится с моей кузиной, говорят о ее грации, — заметила Одрианна. — Однако ей все равно будет приятно, когда я расскажу, как вы о ней отзывались.

— Слышала, что несколько лет назад она была гувернанткой. Можно лишь посочувствовать тому, что обстоятельства вынудили ее заняться торговлей. Кстати, с ней была одна девушка. Очень хорошенькая хрупкая блондинка, — пояснила леди Феррис. — Я сразу поняла, что у нее очень живой характер, хотя она и казалась подавленной.

— Это Селия, — кивнула Одрианна.

Леди Уиттонбери наклонилась вперед, чтобы разделить их своей фигурой.

— А вы собираетесь устроить собственный вечер в саду, когда начнется сезон? — спросила она. — В прошлом году о нем с восхищением говорили еще долгое время.

— Да. В середине апреля, — ответила леди Феррис. —Я тоже обязательно обращусь в «Редчайшие цветы». — Помолчав, она добавила: — Я узнала ее. Ту, что помоложе, Селию.

Одрианна не знала, что и сказать. Леди Уиттонбери — тоже. Так они и сидели молча, пока леди Феррис не заметила предостерегающего выражения в глазах маркизы.

— Я однажды видела ее в экипаже, — промолвила она. — Кажется, это было год или два назад. Мы с леди Джерси гуляли в парке, и тут мимо нас проехал этот особенный экипаж. Он всем известен. Он принадлежит — уж простите меня, моя дорогая, надеюсь, вы не будете слишком шокированы — женщине, известной тем, что она выбирает себе высокопоставленных любовников, которые ее содержат.

— Уверена, что вы ошибаетесь, — промолвила Одрианна. — Несколько лет — достаточно большой срок для того, чтобы вспомнить лицо, которое вы мельком увидели в экипаже.

— Это была открытая карета — такие женщины всегда предпочитают передвигаться в подобных экипажах. К тому же лицо женщины трудно забыть. «Кто это такая?» — спросила я у леди Джерси, так сильно меня поразило лицо этой молодой красавицы. «Это ее дочь, — ответила мне она. — Девушка росла в деревне, но теперь, когда выросла, мать привезла ее в Лондон».

Даже леди Уиттонбери, умевшая держать себя в руках при любых обстоятельствах, не смогла полностью скрыть своего смятения. Ее спина оставалась прямой, на лице застыла дружелюбная маска, но все же любой бы заметил, что в ее глазах загорелись сумасшедшие огоньки.

— Поскольку миссис Джойс живет не в городе, а за городом, то вы все же, должно быть, ошибаетесь, — наконец промолвила маркиза.

— Может быть. — Леди Феррис удовлетворенно улыбнулась.

Глаза леди Уиттонбери словно метали маленькие кинжалы. Она нашла какой-то предлог, чтобы завершить визит.

Но как только они оказались в экипаже, ее самообладание испарилось.

— Это невыносимо! Ради твоих интересов я вынуждена якшаться с ничтожествами вроде этой леди Феррис, а она смеет унижать меня… — Маркиза воззрилась на Одрианну. — Ты порвешь сразу со всеми этими женщинами из «Редчайших цветов», — заявила она. — Мне следовало с самого начала потребовать этого. Господи, что будет, если все узнают, что ты жила с этой… Селией?! — Маркиза была в таком ужасе, что ее глаза широко распахнулись, а рот открылся.

— Леди Феррис ошибается, — промолвила Одрианна. Впрочем, она вовсе не была в этом уверена, ведь она ничего не знала о том, что было с Селией, пока та не поселилась у Дафны. По правде говоря, тот факт, что Селия была дочерью куртизанки, не был лишен смысла.

Этим можно было объяснить широту души Селии, ту уверенность, с какой она говорила о том, как в уединении люди нарушают правила приличия, соблюдая их в обществе. А когда Селия ездила в город, она всегда старалась какое-то время побыть одна. Может, для того, чтобы навестить свою мать?

— Ты порвешь с ними! Ты должна это сделать! И не думай, что мой сын будет с тобой заодно. Он привык с легкостью использовать таких женщин, но он никогда не вырывал из трясины греха ни одну из них. И он не позволит, чтобы ты общалась с ними.

— Но она же не говорила, что Селия сама… сама была куртизанкой, — промолвила Одрианна.

— Святые небеса, дайте мне терпения! Дочь шлюхи! Да-да, шлюхи! — выкрикивала маркиза. — Иначе зачем бы ее привезли в город? Только для того, чтобы показывать в парке вместе с матерью, то есть чтобы она и сама превратилась в шлюху!

Одрианна терпеливо выслушала всю эту яростную ругань. Она больше не сказала ни слова и едва сдерживала собственное смятение. Может, именно поэтому Селия не пришла на свадьбу? Что, если она вовсе не ухаживала за Лиззи? Селия могла опасаться того, что кто-нибудь в церкви ее узнает.

Однако Селия — не шлюха, что бы там ни подсказывала логика леди Уиттонбери. Селия — ее добрая, милая подруга. Она жила вместе с остальными женщинами в безвестности и мире. Селия даже ни разу не ушла из дома на ночь, как это произошло с Одрианной. А ее искренний и веселый нрав всегда освещал их дни, заставлял Одрианну смеяться и улыбаться.

Едва карета остановилась, Одрианна захотела поскорее выйти из нее. Однако леди Уиттонбери загородила ей путь зонтиком.

— В будущем никого из них не примут в этом доме, — заявила она. — Моя обязанность состоит в том, чтобы поднять тебя для исполнения твоей будущей роли. И я не позволю вместо этого затащить нас вниз.

Отодвинув зонтик в сторону, Одрианна вышла из экипажа. И убежала в дом прежде, чем леди Уиттонбери заметила ее слезы…

Себастьян вошел в комнату, где лежал больной. Он даже не вздрогнул при виде открывшейся его взору картины, ведь в конце концов у него был богатый опыт.

Взрыв едва не убил Гарри Андерсона. Бедняга лишился ноги и руки, а на его обезображенном черепе больше никогда не будут расти волосы. Гарри не было еще и двадцати, когда война сделала его инвалидом.

Увидев его, Себастьян невольно подумал о Моргане. Будущее этого молодого человека будет таким же ограниченным, как у брата, и так же, как Морган, он обречен на одиночество и изоляцию. Правда, Андерсон сам в состоянии заботиться о себе, но все равно у него и у маркиза Уиттонбери было много общего.

Андерсон приветствовал Себастьяна с равнодушием. Так ведут себя все калеки.

— Вы оказали мне большую честь, согласившись увидеться со мной, — сказал Себастьян. — Мне сказали, что вы не желаете говорить о несчастье.

Андерсон шевельнул своей культей. Рукав его куртки дрогнул.

— Вы — единственный выживший канонир. Вас отбросило взрывной волной, и это стало вашим спасением.

— Да уж, мне повезло. Само собой, французы целились в пушки, но они не знали, что от них было мало толку.

Себастьян расслышал в голосе Андерсона горькие нотки.

— А что вы помните об этих бесполезных пушках?