Читать книгу "Колдун - Глен Кук"

– Да, – сказала Грауэл. – Можно и переучиться… Помню, я слишком много училась, когда сдавала экзамены на воктора.

Слово «воктор» на языке силт означало что-то вроде дегнанского «охотница», но, кроме того, еще и «стражница», и «та, кому доверено носить оружие в присутствии силт».

– На некоторые вопросы я так и не смогла ответить.

– У тебя, – сказала Барлог, – по крайней мере была возможность отвечать еще раз. А у Марики такой возможности не будет.

В принципе, если Марика сегодня пару раз и ошибется, ничего страшного не произойдет – лишь бы исход церемонии был правильным. Но Марика не могла позволить себе хоть на шаг отступить от совершенства это дало бы ее врагам слишком сильное оружие против нее. Стоит только проявить слабость, и они начнут кричать, что Марика не соответствует образу идеальной силты.

Как всегда у силт, форма значила больше, чем содержание.

– Барлог! Ты еще хранишь наши Хроники?

– Да.

– Когда-нибудь я выкрою немного времени и почитаю, как ты описываешь все то, что с нами произошло. Что бы сказала Скилдзян, да и остальные тоже, если бы каких-нибудь пятнадцать лет назад сумели прочесть то, что ты тут понаписала? Если бы они смогли заглянуть в будущее?

– Они бы меня камнями закидали.

Марика нанесла на шкуру последний мазок растительной краски.

Добывать ингредиенты для красок было, пожалуй, еще труднее, чем звериные головы. Некоторые из них пришлось просто купить – наступающий холод уничтожил все подходящие растения в окрестностях Макше.

Марика снова подошла к окну и повернулась на север, туда, где остались ее корни. Небо было ясным, что случалось теперь крайне редко.

Линия горизонта поблескивала – яркий солнечный свет отражался от огромных дальних снежных полей. В семидесяти милях к северу от Макше зима уже не кончалась никогда. Через год то же самое будет и здесь.

Марика взглянула на небо. Именно там была скрыта разгадка, она была в этом уверена. То, что враги силт так тщательно скрывали от них. Но Марика еще много лет не сможет добраться дотуда. Она вообще больше никогда и ничего не сможет сделать, если не пройдет сегодняшние обряды.

– Готова я?

– С виду – вполне, – ответила Грауэл.

– Мы ничего не пропустили, – сказала Барлог, просматривая приготовленный Марикой список.

– Тогда идем.

Растерянность в ее душе сменилась ожесточением.

* * *

Охотницы сумели проводить Марику только до двери того здания, где должна была проходить церемония. Это событие вызывало такой интерес, что Градвол перенесла место проведения обряда в большой зал собраний.

Послушницы оттеснили Грауэл и Барлог назад. Обычно Тогар был открытой церемонией, и прийти посмотреть на него мог всякий, кто пожелает.

Впрочем, никто не приходил, кроме самих участниц и их друзей. Но здесь был особый случай. Марика давно уже не была простой послушницей.

Враги Марики надеялись, что она не пройдет обряда, хотя раньше такого никогда не случалось. Расчет был на то, что присутствие такого количества недругов настолько испугает Марику, что она перепутает ответы или церемониальные приветствия. Вдруг она совершит какую-нибудь ужасную, непростительную ошибку! Такого зрелища нельзя упускать!

Те, кто сочувствовал Градвол, а тем самым и ее фаворитке, пришли, чтобы слегка развеять зловещую атмосферу, нагнетаемую врагами Марики.

Противники постарались, чтобы на церемонию не смог проникнуть никто, кроме силт. Марику гораздо больше любили вокторы, чем силты.

Она обращалась с ними как с равными, ей они были обязаны своими победами. Вокторы были нужны Марике, а она – им.

Марика шагнула через порог, и тут же на нее уставились сотни глаз.

Она физически чувствовала разочарование тех, кто надеялся, что она не придет. Марика сделала несколько шагов вперед и застыла, дожидаясь, пока все рассядутся.

Стало еще страшнее.

Градвол и Дортека неоднократно говорили Марике, что нельзя полностью полагаться на Сущих. Но даже зная, что не следует сейчас этого делать, Марика все равно потихоньку скользнула в темный мир и разыскала там сильного призрака. Это ее немного успокоило.

С помощью призрака Марика внимательно изучила весь зал, чтобы убедиться, что никаких изменений в проведении Тогара сегодня не предвидится. Мир призраков был холодным. Ни одной эмоции. Эфир был полон страха – если та среда, в которой плавают духи, это действительно эфир. Марика почувствовала внутри себя то же ледяное спокойствие.

Теперь Марика готова сделать все, что от нее требуется. Забыть о том, чего ей это будет стоить, забыть свое воспитание будущей охотницы и матери Дегнанов. Она выпустила призрака, благодарно прикоснувшись к нему на прощание, и вернулась в обычный мир – мир ненависти, страха и непрекращающейся борьбы. Холодными глазами обвела зал. Все силты уже заняли свои места.

Марика невозмутимо шагнула вперед и выпрямилась, элегантная в своем наряде. Подождала, пока две послушницы закроют за ней дверь. Потом повернулась направо и нагнулась поцеловать край древнего горшка с дарамом. На вид это был просто старый горшок, такой изношенный, что стоило бы его выбросить. Марика окунула палец внутрь и помазала сладкой вязкой массой язык и губы.

Горшок был очень древним – древнее, чем Рейгг. Даже древнее, чем Серк, община, породившая Рейгг. Он был сделан когда-то на заре времен.

Край горшка был истерт прикосновениями бесчисленных губ, внутренняя сторона стала шершавой от остатков присохшего дарама, тонны которого прошли через этот сосуд. Это был самый древний предмет в мире Рейгг, символическая связь между общиной и доисторическими силтами древности, сосуд Всесущего, дающий силтам возможность ощутить вкус Вечности, вкус Великой Силы. А до того, как Всесущий создал себя, горшок служил семи другим богам и богиням – с той же целью.

Тепло дарама побежало по жилам, вызывая легкое онемение, как от чэйфа. Но у дарама было еще и другое действие: сознание Марики начало расширяться, пока не охватило всех, кто находился в зале. Они тоже лизнули дарама, поэтому от их мысленной защиты почти ничего не осталось. Прикосновения присутствующих слились в единое сознание, нечто большее, чем индивидуальное сознание каждой силты. Сознание Марики тоже стало каким-то расплывчатым и менее индивидуальным.

Существовала легенда, что когда-то в древности, до начала цивилизации, силты сливались в единый разум, принимая большие дозы дарама.

Часть ее разума, большая часть, – то, что оставалось Марикой, несмотря на дарам, не переставала удивляться. Как же так получается, что в каждом из этих слившихся в единое сознание разумов таится столько страха, злобы и ненависти?

Верховная жрица Градвол – поручительница Марики – и главные жрицы ждали ее в дальнем конце зала. Марика нараспев произнесла первую песнь – просьбу послушницы разрешить ей приблизиться и смиренно подать свое прошение. Где-то справа от нее одна из силт что-то спросила. Марика отвечала автоматически, не задумываясь. Только потом она заметила, что первой, кто задал ей вопрос, оказалась Утиэль, старая силта, которую она собирается сменить в четвертом кресле Совета. Все Советницы Макше приняли участие в этой церемонии, даже старшая жрица, которую было не видно и не слышно с тех пор, как она впала в немилость у Градвол.