Читать книгу "Президент исчез - Рекс Стаут"

Джим Коркоран стиснул кулаки, тесно прижал локти к бокам — жест, за двадцать лет ставший хорошо знакомым на подмостках верхней палаты конгресса, — и оглядел собравшихся.

— Джентльмены, я все сказал. Мы можем участвовать или не участвовать в этой проклятой войне, но я решительно отмежевываюсь от тех, кто думает, будто он может играть в «блошки» с избранными представителями народа Соединенных Штатов, и любая игра, которую ведут они, — не для меня. Невзирая на все различия в точках зрения по вопросу о войне, мы должны провести совместное обсуждение положения дел с Уорделлом и кабинетом министров. Нам нужно любой ценой предотвратить переворот в конгрессе, при одной мысли о котором захватывает дух, и если для этой цели наиболее эффективным будет перерыв в работе до возвращения президента, то мы должны сделать именно это. Нам следует добиваться сплоченности нашей группы на принципах, предложенных Хорнером, и в этой связи я прошу сенатора Аллена покинуть нас. Если он откажется, я требую, чтобы его немедленно вывели отсюда. Я также настаиваю, чтобы у сенатора Рейда были затребованы заверения в том, что его цели не расходятся с нашими.

Собравшиеся переглянулись. Кто-то закашлялся. Рейд улыбнулся. Стерлинг сказал:

— Браво, Коркоран. Это лучше, чем бить его исподтишка.

Джекмен с мрачным удовлетворением закивал.

Аллен молчал, лицо его побагровело. Заговорил Рейд:

— Джим, так вести себя нехорошо. Кто рассказал вам о заговоре? В конце концов, ведь вы находитесь в моем кабинете. Я обманываю только тогда, когда мне это выгодно.

Коркоран посмотрел на Аллена.

— Сенатор, мы не нуждаемся в вашем обществе, — сказал он и оглядел остальных, — не правда ли?

Все присутствующие, за исключением Рейда, одобрительно закивали. Аллен поднялся с кресла, заметно смущенный. Он старался насмешливо улыбаться, и в силу привычки ему это удавалось.

— Благодарю вас, джентльмены, — проговорил он и, остановившись перед креслом Бронсона Тилни, открыл рот, но, подумав, закрыл его снова. У двери Аллен повернулся к собравшимся: — По-моему, джентльмены, сейчас самое время вмешаться армии.

Когда дверь была открыта, Рейд крикнул секретарю, сидевшему возле нее на страже:

— Джонсон, сенатор Аллен покидает нас.

Утомленные карие глаза Тилни оценивающе оглядели Рейда, и сенатор ответил на этот взгляд улыбкой. Затем он одарил улыбкой всех остальных.

— Джентльмены, — сказал он, — я готов представить любые заверения, которые вам могут потребоваться. Я искренне желаю быть вместе с вами, хотя и из иных соображений, нежели приведенные здесь моим другом Коркораном. Я испытываю глубокую привязанность к парламентским формам правления и ради них готов предать своих самых старых друзей. Если вы считаете нужным устроить более подробное обсуждение моей персоны, могу ли я предложить, чтобы для ведения этого дела был избран сенатор Джекмен? Я полагаю, что он — единственный из вас, кто по-настоящему не любит меня, и допрос вылился бы в увлекательное состязание в любезности.

Глава 5

Из списка лиц, арестованных по приказу Льюиса Уорделла, Линкольн Ли подлежал освобождению последним.

Ему пришлось ждать, пока начальник секретной службы Скиннер найдет возможность побеседовать с ним.

Правда заключалась в том, что Скиннер не был вполне искренен с Уорделлом, когда говорил ему, что хотел бы попробовать получить от Ли хоть какие-то сведения; на самом деле ему любопытно было увидеть лидера «Серых рубашек», человека, который в постоянно расширяющихся кругах своей организации демонстрировал гений великого администратора, страсть, красноречие и смелость прирожденного вождя, себялюбие Наполеона и отчаянное неистовство Гитлера. Скиннер относился ко всему этому с большим недоверием и хотел познакомиться с подследственным поближе.

В два часа Уорделл ушел в Белый дом на заседание кабинета министров, и Скиннер принял командование.

Он уже не был тем Скиннером, которого его подчиненные знали и уважали и которому подчинялись уже более шести лет. Прежний Скиннер в любой обстановке выделялся своим спокойствием и самообладанием, при любых осложнениях умел быстро разобраться в ситуации и имел сверхъестественную способность находить главную нить в узле проблемы. Нынешний был вспыльчивым, запутавшимся и постоянно раздраженным. Скиннер знал, что до сих пор ни один начальник секретной службы, ни один следователь ни в одной стране мира не получал такой возможности отличиться; он знал, что никто и никогда не имел под своим руководством такой большой команды высококвафицированных специалистов, и тем не менее он, Фил Скиннер, со всеми своими возможностями, оборудованием и способностями оказался бессилен добиться хоть чего-нибудь. Дело не в том, что за сорок восемь часов он не смог найти президента, Фил знал, что иногда нужно быть терпеливым, чтобы добиться победы; его доводило до белого каления то, что, за какую бы ниточку они ни брались, она неизменно рвалась. Как только было установлено, что в понедельник вечером миссис Деллинг продала хлороформ секретарю президента Гарри Браунеллу, тотчас же началось стремительное изучение прошлого Браунелла, его связей, а в особенности деятельности в течение последнего месяца. Никакого результата. Никаких встреч со сторонниками военных действий, никаких выявленных совпадений интересов с противниками правительства, никаких заигрываний с разного рода интриганами, никакого зуда честолюбивых устремлений, — одним словом, идеальный секретарь. И конечно, нужно добавить еще одно обстоятельство: он не признает себя причастным к похищению. Далее, нет полной ясности с показаниями Виолы Деллинг; разведка, проведенная в этом направлении, тоже не дала ничего существенного. Брошенный на улице грузовик, на полу которого был найден перочинный нож президента, — видит бог, это след, да еще какой!

Трудно поверить, что усыпленного хлороформом президента вытащили из грузовика и перенесли в другую машину без того, чтобы кто-нибудь не оказался свидетелем если не всей операции, то хотя бы части ее. Однако свидетелей не нашлось. Был обнаружен только грузовик, а дальше — тупиковая ситуация. Возможно, Браунелл покупал хлороформ, возможно, и нет — опять тупиковая ситуация. Еще одной дорогой в никуда оказался Вэл Оркатт.

Он на самом деле присутствовал на месте похищения, именно в тот самый момент, когда оно произошло, однако обо всем, что касалось преступления, — о количестве преступников, их приметах, о том, откуда они пришли, были ли они мужчинами, женщинами, шимпанзе или японцами, — он знал не больше, чем мог бы знать, находясь в тысяче миль от Белого дома.

Начальник секретной службы Скиннер в который раз подумал, что в этом деле есть какая-то фальшь. Фальшь или абсурд. Он не подозревал Вэла Оркатта в соучастии, в этом не было никакого смысла. По большому счету он не подозревал и Браунелла; вполне возможно, что при опознании человека, покупавшего хлороформ, произошла ошибка, а сходство платков оказалось простым совпадением. Однако Скиннера не покидало ощущение, что в показаниях этих людей было что-то не так. Что-то не так было в самой сущности расследования, в каком-то стержневом факте, о котором, возможно, они даже и не подозревали или же проглядели его и который должен быть извлечен на свет, иначе следователи всего мира окажутся в той же точке, в которой уже оказались они, — в тупике. Скиннер даже вернулся к одной из своих задумок, которая пришла ему в голову еще во второй половине дня во вторник и результатом которой стало проведение обыска в Белом доме, но тогда он проводил обыск сам вместе с пятью своими лучшими агентами настолько методично и настойчиво, что само по себе воскрешение этой мысли делало ее нелепой.