Читать книгу "Хозяйка города Роз - Юлия Гойгель"

В первом стекле зияет небольшое отверстие, а по второму — мелкие трещины.

— Артур, отойди, — испуганно просит Элина.

Костя что-то бормочет во сне, несколько раз беспокойно переворачивается, сбрасывает одеяло. Марек поднимает его, попутно осматривает Костю и заставляет того попить. Через несколько минут Комаров вновь сопит на всю комнату.

— Как он? — спрашивает девушка.

— Нормально. Он много выпил, но не до отравления, — успокаивает её Марек. — Сидеть возле него не обязательно. Нам всем нужно отдохнуть. Пойдём в спальню.

— А мне на коврике возле Кости? — уточняю я у сладкой парочки. — Или возле окна? Одеяло дадите?

— Кровать большая. Вы с Мареком не будете на ней мешать друг другу, а я лягу в комнате Артёма, — произносит Эля глядя в двери комнаты сына.

— Уверена, что уснёшь? — уточняет Марек.

— Не уверена. И там окно рядом с кроватью. Может, вы её передвинете?

— Ляжем втроём, — ни на кого не глядя произносит Добровольский. — Я с краю, чтобы вставать к Косте. Наведу будильник, чтобы проснуться через час. Если уснём.

Глава 26. Нянька

Свет в коридоре обратно включаем. Он никому не мешает. Марек первым садится на очень широкую кровать и начинает вынимать запонки из манжет. Но у него, как и у меня, крупные пальцы, да ещё темно и с первого раза расстегнуть запонку не получается. Эля садится рядом и помогает ему. Затем расстёгивает вторую. Я тоже присаживаюсь с другой стороны и протягиваю руку:

— Поможешь?

У меня защёлка более сложная. Приходится дольше повозиться даже её тонким пальчикам. Но девушка справляется, и берёт мою вторую руку. Уже сам расстёгиваю браслет часов и кладу на прикроватную тумбочку, как и Марек.

— Ой! Подождите! Сейчас чистое постельное перестелю, — спохватывается хозяйка.

— Здесь же только ты спишь. Мне не нужно, — первым отвечает Марек. — Тур пусть себе простыню сверху набросит.

— Не нужно, — отказываюсь я. Меня вполне устроят простыни, которые хранят её запах. Невольно обращаю внимание на постельное бельё. Очень качественное. Дорогое. Видимо, Костя действительно не может запустить руку в доходы от цветочной фирмы. Я привык к более тёмным и однотонным, «мужским» расцветкам. Максимум «в полоску» или «ромб». Сейчас на кровати светлый комплект золотистого оттенка с милыми разноцветными бабочками. Скорее всего, Комаров здесь тоже никогда не спал.

Эля всё же подходит к шкафу, открывает дверцу и поворачивается ко мне:

— Артур, достанешь себе плед? Мне нужно за стулом идти.

Пока я выполняю поставленную задачу, Марек уже сбросил рубашку и брюки. Лёг в кровать и накрылся одеялом. Сама кровать занимает большую часть комнаты, но приставлена к стене только изголовьем. Мне не надо перелезать через Добровольского, чтобы занять указанное место. Я тоже снимаю рубашку и брюки, оставшись в боксерах. Эля сейчас за моей спиной, и я её не вижу, но уверен, что на моё раздевание она не смотрит. Ложусь на спину и накрываюсь лёгким пледом. Он не узкий. Рассчитанный на двоих взрослых человек.

Элина, как я и предполагал, на меня не смотрела. Её вообще в комнате нет. Неужели пошла в комнату сына? Но девушка возвращается через несколько минут с мобильным телефоном в руках. Кажется, он остался на кухне. Кладёт гаджет к нашим, на прикроватную тумбочку. И забирается на кровать. Не через Марека, а через невысокое изножье. Оно на одном уровне с матрасом. В шортах и майке. Переодеваться не стала. Ложится ближе к Мареку, но поверх его одеяла.

— Эль, ты чего? Иди, переоденься и залезай под одеяло, — возмущённо шепчет тот. Видимо, всё же рассчитывает её потискать. — Тебе в одежде будет спать неудобно.

— Нормально. Это домашние шорты, жать не будут.

— Эль, переоденься. Ну, когда ты в последний раз спала в одежде?

Она всё же встаёт. Наверное, чтобы Марек её полночи не доставал. Что-то берёт из шуфляды комода, стоящего возле шкафа и уходит. Скорее всего, в ванную. Когда возвращается, я, наверное, и Марек тоже, разочарованы. На ней совсем не сексуальная ночная рубашка, а спальный комплект из других шорт и майки. Конечно, эти тоньше и трусиков под ними быть не должно, да и маечка на бретелях и с низким вырезом. Судя по блеску, шелковая.

В этот раз друг не тормозит. Едва Эля оказывается на кровати, он приподнимает край одеяла и притягивает её к себе. Я понимаю, что ничего они делать не будут. Но она прижимается к его телу, дышит его запахом, её волосы скользят по его коже… Мне это совсем не нравится. Хочется протянуть руку и дёрнуть её к себе. Нельзя. Она больше не та, Моя Эля, а любовница одного друга и жена второго. Впрочем, Костя скорее приятель, чем друг. Но сути это не меняет. Изменилось и ещё одно важное обстоятельство. Марека и Элю связывает не только Ева, а их общие отношения. Неважно, что об этих отношениях никто не догадывается. Что они не правильные, не одобренные обществом, известные лишь мне и городу. Но они есть. А нас с Элей больше нет. И даже Марек, который для нас обоих, оказывается, теперь больше чем друг (для меня он всегда был настолько близок, словно старший брат) не знает о том, что между нами было десять лет назад. Представляю его реакцию, если сейчас попробую прижать Элину к себе. Конечно, я могу обо всём ему рассказать. Но на сегодня новостей более чем достаточно. И для чего ему мой рассказ? Эля не сделала ни одного намёка на то, что хочет чего-то большего между нами. Не наше прошлое нас связывает, а Ева. Можно сказать, что мы с Элиной закончили тем, с чего начали. И я буду последним идиотом, если сейчас выверну на Марека не известную ему историю десятилетней давности. Никогда не совершал подлостей по отношению к женщинам. Никого не принуждал, не шантажировал, не обманывал. Никому и никогда ничего не обещал. И рассказать Мареку о нас с Элиной — это подлость по отношению к ней. Если бы Эля считала нужным, рассказала бы сама.

Сомневаюсь, что между ними это признание что-то изменит. Сам себя выставлю дураком. И всё же лежать и видеть, как они прижимаются друг к другу — очень непросто. С языка прямо рвётся очередная резкость, даже грубость по отношению к ней. Хотя точно не мне работать сотрудником полиции нравов. Кто-кто, а я точно не прошёл бы туда даже на должность младшего уборщика.

Понимаю, что Марек совсем её не тискает. Пытается успокоить, подбодрить, поддержать. Как и подобает настоящему мужику.

«От чего же