Читать книгу "Святочный сон - Ольга Тартынская"

без тебя распорядилась обедом, Арина в лавку сходила и в ряды, - доложила Сашенька. - Дети ждали тебя, ведь ты собиралась учить девочек печь ватрушки. Вон у кухарки и тесто уже подошло...

- Да, я помню, - молвила Соня, забывшая все напрочь.

- Однако где же подробный рассказ о празднике у Мещерских? - не вынесла пытки Биби. - Кто был из гостей? Губернатор почтил бал своим присутствием? Чьи наряды вызвали восхищение? Чем угощали? Когда вы вернулись?

- Постойте, - прервал поток ее вопросов Владимир Александрович. - Прежде скажи, душа моя, - обратился он к кузине, - ты довольна первым выездом в свет?

Соня покраснела.

- Мне сделалось дурно, я скоро уехала.

- И это все? - лукаво улыбнулся Мартынов.

Биби негодующе подпрыгнула на стуле. Миша безуспешно ловил взгляд тетушки. Сашенька разочарованно вздохнула.

- Возможно ли, что ни одного танца вы не станцевали? И не вальсировали? - не унималась Варвара Михайловна, не потерявшая надежды вытянуть из Сони интересные подробности.

- Вальсировала, - неохотно ответила Соня.

- С кем? - дуэтом вопросили Сашенька и Биби.

- Володя, Марья Власьевна велела передать, что похлопочет о пансионе для Миши, - увильнула Соня от ответа. - Учить-то надобно! Полупансионером, может, и не худо будет? Мише не навредит. Ему нужны товарищи по играм, друзья. Пора уж...

"Так поскорее забудет Дюваля и не станет искать встреч с ним", - домыслила про себя заботливая тетушка.

Миша исподтишка показал ей кулак, но Соня сделала вид, что не замечает угрозы. Разговор ушел в сторону, и молодая особа уж было вздохнула с облегчением. Однако поторопилась. Сашенька попросила кузину зайти к ней после завтрака. Делать нечего, Соня подчинилась. На Сашенькиной половине ее ждали обе дамы в крайнем нетерпении.

- Ну же, Соня, голубушка, не томи! - возопили они.

- Что, душа моя? - притворно вздернула брови Софья Васильевна.

Однако теперь отвертеться никак было нельзя.

- Расскажи же все по порядку, - попросила Сашенька.

- Помилуй, душенька, тесто перестаивается!

- Пусть! - отмахнулась Мартынова. - Арина справится.

- Вольно же вам испытывать наше терпение! - сердилась Биби. - Ну, хоть скажите, Горский там был?

- Я не знаю... не помню... Верно, был... Впрочем, спросите у Марьи Власьевны.

- С кем же ты танцевала? - дознавалась Сашенька.

- С чиновником, знакомцем Марьи Власьевны.

- Да что ж это такое! - отчаялась Биби. - Я не доживу до Марьи Власьевны!

- Ну, хоть что-нибудь, - жалобно попросила Сашенька, и Соня сдалась. Она рассказала в подробностях о туалетах дам, о губернаторше - в чем была та одета, какие были украшения и головной убор - о мороженом и боскете, описала чиновника и других замеченных ею гостей, но ни словом не обмолвилась о Горском и о том, что произошло между ними. Дамы слушали с жадностью и остались в некотором удовлетворении. Соня, наконец, предалась повседневным делам в надежде, что больше не вспомнит ночные приключения.

Однако на ее беду к вечернему чаю нагрянула Марья Власьевна.

- Ну что, матушка, опамятовалась? - с порога озаботилась гостья здоровьем Сони, которая вышла встречать ее.

Провожая почтенную даму в гостиную, бедняжка силилась дать ей знак, что кое о чем не худо было бы промолчать. Марья Власьевна не понимала обиняков. Она вошла и уверенно воцарилась в гостиной, куда уже стеклись все домочадцы.

- Слава Богу, здорова! - громко вещала гостья. - А то я уж было за доктором послала, да дай, думаю, сначала погляжу, авось перемоглась.

- Вашими молитвами Софья Васильевна жива и здорова, - ответил Владимир в недоумении.

- Гляжу, зубами стучит, белая вся, трясется! - продолжала повествовать Аргамакова. - Я уж грешила на проказника, думала, на мороз выводил. Ан нет, мороженым накормил, да так, что детушка промерзла вся в платьице никудышном. Что, мать, - вновь обратилась она к помертвевшей Соне, - признавайся, от него сбежала? И верно. От таких подальше держаться надобно.

- Да вы о ком толкуете? - спросила Сашенька. - О чиновнике, с которым Соня танцевала?

- Как же, с чиновником! Да с Горским, будь ему пусто! Так заморочил девицу, всех кавалеров распугал.

В гостиной повисла тягостная тишина. Все с вопросом обратились к Соне. Бедняжка была готова провалиться сквозь землю. Марья Власьевна смекнула наконец, что дала маху.

- Ну, прости, Сонюшка! Не чаяла, что у тебя секреты. Да полно, будет вам!

Однако Владимир мрачнел и на глазах наливался бешенством. Биби нахмурилась и окинула Соню ревнивым взглядом. Сашенька обиженно надула губки, сердясь на скрытную кузину. Тут же подвернувшийся Миша с надеждой воззрился на смущенную тетушку.

- И вовсе нет здесь никаких секретов. Этот господин мне несносен, и я не желаю говорить о нем, - бормотала Соня, немилосердно краснея.

- Однако ты с ним танцевала, - сквозь зубы проговорил Мартынов.

- Пощади, Володюшка, - вступила Марья Власьевна. - Коли приглашена, так что ж? Скандала еще не доставало. Сонюшка по-умному поступила: сказалась больной и уехала. И чего ради набросился? Вовсе запутали девицу. Что ж, ей не выезжать теперь из-за князя?

- Стало быть, не выезжать, - отрезал Владимир.

Марья Власьевна готова была ринуться в бой, но Сашенька ее опередила:

- Полно, Володя. Марья Власьевна права: Соне надобно выезжать. Мы не должны вовсе запираться лишь оттого, что однажды ошиблись.

- Хороша ошибка! - зло возразил ее супруг. - Вам дай волю, вы заведете в доме постоялый двор, а то и еще что похуже.

- Ишь, развоевался, Аника-воин! - усмирила его Аргамакова. - Пора уж старое-то забыть.

- Я не желаю более слышать имя этого господина! - припечатал Владимир и покинул гостиную в знак неудовольствия.

Впрочем, вечер завершился вполне идиллически. Владимир Александрович скоро остыл и вернулся в общество. Он шутил с Биби, почтительно слушал Марью Власьевну, расписывающую выгоды пансиона.

Когда Соня уложила девочек и проводила Мишу до постели, он спросил взволнованным шепотом:

- Князь вспоминал обо мне?

9.

Горский безумствовал. Побег Сони с бала лишил его остатков благоразумия. В муках бессонницы и душевных терзаниях он решил наказать Амалию. Он не виделся с нею с того самого злополучного дня, когда в дом Мартыновых явились ряженые. Коншин напрасно удерживал друга от поспешных действий. Едва проснувшись на другой день, он потребовал выезд. Не слушая уговоры Филипьевны откушать кофию со сливками и свежих плюшек, князь помчался сломя голову к Никитским