Читать книгу "Ещё не Аюта - Владимир Осипцов"

очень устала, и мне давно хочется... — она попыталась как-то жестом изобразить запрещённое слово, но не справилась и закончила: — ...увидеть сегодняшний сон.

Убийца

— Конечно, иди, дочка, я вижу, тебя совсем измучили, — охотно согласился отец.

Мать промолчала, испытующе глядя на неё.

Кадомацу ещё раз поклонилась родителям, встала, услышала, как за спиной вскакивает Ануш, и, не отвечая ни на какие вопросы, в гордом одиночестве направилась к Северному Входу.

Телохранительница нагнала её уже в тоннеле.

— Могла бы остаться, — заметила принцесса, вспомнив, как та с удовольствием беседовала с придворными.

— Что ты, да разве я тебя одну брошу...

— Да ладно, я уже взрослая, с какой стороны мне всё ещё требуется нянька? — девушка обернулась, разведя руками, одетыми в широкие нарядные рукава, демонстрируя себя подруге.

Ануш прищурилась. В темноте её светящиеся зелёные глаза с вертикальным зрачком сделали её похожей совсем на кошку:

— С левой. Вооон там бочок мягкий присмотра требует — вдруг, кто ухватит, и утащит!

Кадомацу рассмеялась:

— Ну, мне далеко до Вас, госпожа сёсё. У тебя оба бока, ноги, крылья и хвост успеют утащить раньше, чем до моего левого бока только дотянутся!

— И голову! — смеясь вместе с ней, воскликнула Ануш: — Не забывай, первой я теряю всегда голову!

Отсмеявшись, принцесса вздохнула:

— Можешь, иди по своим делам. Ты свободна. Я хочу быть одна.

— Дай хоть до покоев тебя проводить!

— Пустое. Иди, ничего со мной не случится. Что ты думаешь, здесь, во дворце, на меня орава ниндзя набросится? Да тут стража на каждом шагу, — девушки как раз прошли мимо вытянувшегося по струнке при их приближении караула, на который принцесса указала ладошкой, как пример, а суккуба одарила долгим и многообещающим взглядом: — Не смеши, а? Иди, радуйся, сегодня ведь праздник — отдохни от обязанностей.

— Тогда я иду? — остановилась Ануш, всё ещё державшая краем поля зрения юношей из караула.

— Конечно, — улыбнулась её хозяйка: — С Новым Годом.

Они расставались уже в покоях Третьей Принцессы — так и получилось, что верная телохранительница, пусть не благодаря упорству, но девичьей болтовне всё-таки довела Её Высочество до уговорённого предела. Её Высочество без приключений добралась до своей спальни, отметив про себя, что шаги суккубы затихли не в стороне императорского дворца, а в проходе, ведущем на улицу, — скорее всего, в сторожку Дворцовой Стражи. Что же, она заслужила себе праздник. Переводя дух, принцесса отодвинула дверь в собственную комнату.

Первое, что она заметила — какой-то белый предмет, лежащий по диагонали комнаты. Сначала она даже испугалась, потом узнала в нём всего-навсего платье, наверное, забытое служанками. Девушка задвинула сёдзи, в темноте осторожно обойдя одежду, подошла к токонома, там зажгла свечку, достала зеркало... но какое-то неясное чувство заставило её обернуться, поднять взгляд вверх.

И тогда она увидела ниндзя.

Он сидел на потолочной балке, подобно большой чёрной птице, только желтые глаза светились в темноте на полоске открытой кожи. На мгновение девушке показалось, что убийца удивлён не меньше её, но в следующее мгновение в его руке появился меч, и, (принцесса даже успела восхититься искусством) на одних рулевых крыльях он спланировал вниз.

Однако его жертва оказалась не безропотной куклой, или цветком, славящимся только своей красотой и нежностью, а достойной ученицей Сэнсея. Ещё не успев понять, что происходит, она рефлекторно ушла с линии атаки, и ниндзя с грохотом воткнулся головой в токонома, сшибая на пол все навешанные и наставленные там новогодние украшения. Правда, это ему не особенно повредило — как тень-перевёртыш он вскочил на ноги, словно поменяв руки и ноги местами, и наотмашь ударил мечом.

Не думая о последствиях, демонесса поставила жесткий блок правой рукой — браслет на ней жалобно звякнул, пав смертью храбрых, а огарок свечи выпал из пальцев, воспламенив какую-то кучу хлама у противоположной стены.

Ниндзя толкнул её в грудь ногой — она упала, еле успев распахнуть крылья, сама в свою очередь, обеими ногами, оттолкнула его, и закричала, поднимаясь: «Стража!»

Убийца свистящим шепотом произнёс Мантру Молчания, и, взмахом руки, очертил сферу размером с комнату. Тишина ватными комками заткнула уши. У Мацуко теперь оставалась одна надежда — что кто-нибудь услышал грохот и её крики до этого. Просто выждать, пока заклятье кончится, было нереально — оно держалось, пока дышал заклинатель.

Теперь, бесшумно, они кружились по комнате вокруг скомканного платья. Соперник принцессы оказался достойным бойцом, хоть немного нервничал и торопился. Сама же принцесса, лихорадочно вспоминала, есть ли где в комнате оружие — действительно, теперь жаль, что забыли в крепости «Сосновую Ветку», насколько же она бы сейчас оказалась к месту! Здесь, в крайнем случае, мог оказаться только лёгкий лук в каком-нибудь из стенных шкафов — но, девушка не питала иллюзий, что оружие окажется собранным, тетива — натянутой, и что ей вообще дадут выпустить стрелу. Как назло, ещё и заколки в её причёске были не твёрдыми клинками, как в обычные дни, а хрупкими произведениями ювелиров.

Во время одного из защитных пируэтов ей удалось освободиться от накидки желтого пламени — теперь, хоть и оставались видимыми крылья, голова и кисти рук, но туловище и ноги, как у ниндзя, сливались с темнотой.

«Уравняли шансы» — подумала она. Тёмное платье, на фоне светящихся крыльев, не хуже, а может и лучше комбинезона убийцы, скрывало её движения и стойки.

Снова несколько безуспешных атак ниндзя — и девушка опять отбросила его к стенке. К своему удивлению, она обнаружила, что значительно сильнее противника, и если бы не оружие, то давно бы, играючи, скрутила его.

«Меч!» — заставляла себя думать она: «Думай только о мече!» — и едва не пала жертвой столь опрометчивой концентрации, чуть не пропустив коварный удар ногой. Она перехватила его и бросила убийцу на пол толчком в пятку, и уже поймала рукав вооруженной руки — но воин-невидимка юлою выкрутился из захвата, и вновь оказался в стойке, оставив в когтях уже было торжествовавшей принцессы вырванную с беззвучным треском манжету чёрного комбинезона.

Кадомацу про себя благодарила Сэнсея, что позволил с утра разогреться, да и за науку — прилети она без испортившей её настроение утренней тренировки, счастливая, а не сомневающаяся, да ещё и разомлевшая после пира... тут бы её история и закончилась. А