Читать книгу "Ослокрады. Говорящий сверток - Джеральд Даррелл"

шанс одолеть василисков. Если мы добудем руты, ты попробуешь ее?

— Ну хорошо, хорошо, — сдался Рокфор и поспешно добавил: — Не сам, конечно, мне не позволит радикулит; мы испытаем ее на младшем садовнике.

— Слава тебе, Господи, — проговорил Попугай. — Наконец я слышу разумную речь.

— Когда вы ее доставите? — поинтересовался Рокфор. — Должен сознаться, я С НЕТЕРПЕНИЕМ жду этого эксперимента. Вообразите только, как ПОТРЯСАЮЩЕ будет, если она подействует! Все горностаи станут в пятьдесят раз храбрее! Уф, у меня прямо начинается зуд, как подумаю об этом.

— Ну-ну, не перевозбуждайся, — посоветовал Попугай. — Сперва еще надо ее раздобыть.

— Вот тут я могу оказать тебе НЕОЦЕНИМУЮ помощь, милейший Попугай, — оживился Рокфор. — Можно, я пойду с вами и помогу собирать траву? Вы, скажем, будете срезать ее, а я класть в корзинки? Или делать еще какую-нибудь такую же работу?

— Мы с удовольствием тебя возьмем, — отозвался Попугай. — Просто С НАСЛАЖДЕНИЕМ. Нам непременно понадобится помощь, принимая в расчет то, где рута растет.

— А где она растет, дружище? — насторожился Рокфор.

— На поляне в гуще Мандрагорового леса на Оборотневом острове, — зловеще произнес Попугай.

— Ой-ой-ой! Ай-ай-ай! — завопил Рокфор, вдруг сгибаясь пополам и опять хватаясь за поясницу. — Ох, какая боль! Какие муки, ой-ой-ой! — Не переставая верещать, он, шатаясь, поплелся к дивану и улегся на него, положив на лоб кружевной платок. — Ох-ох-ох, — простонал он. — Ох, дорогой мой Попугай, какая боль, какие муки. Перед тобой больной страдалец, которому, вероятно, недолго осталось жить на этом свете. Ой-ой-ой, и ведь, как назло, мне стало хуже, как раз когда я мог быть тебе полезен. Я не знаю, куда деваться от стыда. О какая боль! О какое унижение! Ах, какие муки!

— Ах, да успокойся ты, — остановил его Попугай. — Я пошутил, мы и не ждали, что ты пойдешь с нами.

— Нет? — Рокфор спустил ноги на пол, забыв снять со лба платок. — Так ты просто шутил? Тогда это шутка дурного тона, мой любезный Попугай, позволь тебе сказать. Смеяться над чужим радикулитом, особенно во время острого приступа, жестоко и грубо.

— Ну ничего, я думаю, ты останешься жив, — весело проговорил Попугай. — А теперь, раз ты болен и чаем нас не угощаешь, мы откланиваемся.

— Дружище, — прошептал Рокфор. — В обычных обстоятельствах я с превеликим удовольствием угостил бы тебя чаем, но с тобой эти громоздкие… громоздкие… существа. Если их пригласить к чаю, нам самим негде будет поместиться. Не пойму, зачем ты таскаешь их за собой. Как ты их назвал?

— Дети. Знаешь, человеческие малыши.

— Ты хочешь сказать, что они еще вырастут? — перепугался Рокфор. — Меня просто бросает в дрожь при мысли об этом. Не представляю: кто их захочет держать в доме? Разве кто-то имеющий ОЧЕНЬ большое жилище.

Попугай поблагодарил его за помощь и присоединился к ожидавшим его детям и Этельреду. Они опять заняли свои места на единорогах.

— Итак, — проговорил Попугай, когда они тронулись дальше, — дела как будто подвигаются. Мы заручились помощью единорогов, это уже кое-что, а если рута подействует, на нашей стороне окажутся горностаи, и это тоже немало. Сейчас я предлагаю заехать по дороге к грифонам. Их около пятидесяти. Мирная, трудолюбивая колония. Если они нас поддержат, это будет большая удача.

— А какого они вида? — спросил Питер.

— Ну, на мой вкус, довольно приятного, — сказал Попугай. — Тело льва и орлиные голова и крылья. У теперешних грифонов крылья выполняют чисто декоративную роль, летать они не могут. Когда-то грифоны были лиловые, но наши имеют рыжеватый оттенок. Повторяю, они спокойные прилежные животные, их главное занятие — добыча и накопление золота. Золото для них необходимо, они делают из него гнезда. Да, без золота грифоны давно бы вымерли.

— И больше они ничем не занимаются? — спросил Саймон.

— В сущности нет. Малые они солидные, порядочные, но совершенно лишены чувства юмора. Надо сказать, когда Ха-Ха основывал Мифландию, грифонов уже почти нигде не было и нам с трудом удалось разыскать три пары в Швейцарских Альпах. Они прибыли сюда и основали здешнюю колонию. Они разрабатывают единственный в Мифландии золотой рудник и делают это чрезвычайно умело.

Пока они беседовали, единороги пробежали через узкое ущелье, поросшее смешанным лесом из бутылочных и пробочных деревьев, и путешественники очутились в небольшой, но просторной долине. По левую сторону ее в откосе скалы виднелось множество уходивших вглубь туннелей. Судя по тому, что туда беспрерывно вбегали пустые вагонетки и появлялись снова нагруженные большими поблескивающими кусками руды, это были шахты. Вагонетки доезжали до центра долины, где над жаркими кострами булькали и переливались через край семь гигантских котлов.

Как только подкатывали полные вагонетки, три грифона лопатами скидывали куски золотой руды в котлы, где они мгновенно расплавлялись. По другую сторону котлов другие три грифона черпали жидкое золото черпаками, похожими на суповые ложки с длинными ручками, и выливали его в формы, имевшие вид кирпичей. Когда золото остывало и твердело, еще три грифона выворачивали бруски золота из форм, грузили на вагонетки и отвозили их в гигантскую пещеру, находившуюся по правую сторону долины.

Вход в золотой склад охраняли целых двенадцать грифонов, лежавших по сторонам неподвижно, как изваяния, и следивших за всем вокруг горящими золотыми глазами.

Едва один часовой завидел кавалькаду единорогов, он приподнялся, опершись на передние лапы, расправил крылья и трижды протрубил в тоненькую золотую трубу. Все грифоны немедленно бросили работу и столпились вокруг прибывших, а из шахт показалось еще много грифонов, покрытых искрящейся золотой пылью. Вскоре детей окружило около пятидесяти грифонов. Дети склонны были согласиться с Попугаем насчет того, что у них приятная внешность. Величиной с очень крупную собаку, с телом и желтовато-коричневой шкурой льва, с большой орлиной головой, они, несмотря на свой свирепый вид и крепкие изогнутые клювы, вызывали симпатию добрым выражением больших умных глаз. Время от времени они поднимали кверху крылья и хлопали ими, как делают хищные птицы.

— Доброе утро, доброе утро, золотоискатели, — обратился к ним Попугай. — Я привез вам привет от Ха-Ха.

Грифоны ответили «Утро доброе» рыкающими низкими львиными голосами. После чего вытолкнули вперед оратора.

— Герр Попугай, мы рады вас видеть очень, — начал он густым басом.

— Так, так, — хором подтвердили грифоны, кивая головами.

— Мы слыхал, что василиски вас и Ха-Ха убил, и мы очень-очень горевал, — продолжал оратор.

— Мы оба в полном порядке, — отозвался Попугай. — Но дело в том, что василиски совсем вышли из повиновения.

— Это есть очень прискорбно, — проговорил грифон. — Василиски должны послушаться.

— Они украли Великие Книги, — рассказывал дальше Попугай, — и держат их в своем замке. Мы — я и эти вот дети