Читать книгу "В чем фишка? Почему одни люди умеют зарабатывать деньги, а другие нет - Уильям Лейт"

переходит из одного состояния в другое). В своей книге «Верховный алгоритм» эксперт по искусственному интеллекту Педро Домингос перечисляет некоторые из этих вещей: тающий кубик льда, расширение Вселенной, «сдвиги парадигмы в науке», метод изготовления попкорна, влюбленность (или дословно в переводе с английского «падение в любовь»). Сюда же он относит эволюционную концепцию «прерывистого равновесия», суть которой состоит в том, что жизнь представляет собой череду подъемов и спадов, а не прямую линию.

Похоже, что все перемены происходят одинаково. Сначала: ничего. Потом: ничего особенного. Потом – раз! – выпуклая часть графика, где все происходит очень быстро. После снова ничего особенного.

По словам Домингоса, концепцию, сделавшую знаменитой книгу Малкольма Гладуэлла с одноименным названием, тоже можно было бы назвать S-образной кривой, за исключением того, что «ключевой элемент» – более удачное название. Под воздействием сложных сил вещи изменяются сначала медленно, а потом резко, подобно тому как мы незаметно толстеем и толстеем, а потом в один прекрасный день вдруг ломаем весы.

– Так что, – продолжает Талеб, – по отношению к источникам пищи мы являемся достаточно выпуклыми.

Мы говорим о диете. Талеб одобряет кратковременное голодание. Потом мы говорим о римлянах, эволюции нездоровой пищи, психологии поведения, психологе-бихевиористе Даниэле Канемане. Талеб, который почитает Канемана, просто ненасытный эрудит. Моя эволюционная теория нездоровой пищи сводится к тому, что такая пища, должно быть, призвана вызывать чувство голода. Это спонтанный феномен. Здесь не требовалось никакого планирования. Талеб соглашается.

Он соглашается!

Мы говорим о хронических и острых заболеваниях. Мы говорим о том, следует или не следует завтракать. Талеб склоняется к тому, что не следует. В конце концов, в дикой природе животные должны сначала добыть себе завтрак.

– Животные бегают, чтобы есть, – замечает он. – А не едят, чтобы бегать.

Я интересуюсь, как проходит его поездка.

– Это ад. Они прогоняют меня через ад, – сетует он. – Прошлой ночью я никак не мог уснуть, поэтому совершенно разбит.

Ему пришлось встать ни свет ни заря, чтобы выступить в утренней телепередаче. Он дает одно выступление за другим. Многие не понимают его. К примеру, он утверждает, что случайность (удача, если хотите) является важным фактором успеха, но не единственным. Талеб не считает и никогда не считал, что все зависит от удачи. У людей с определенным складом ума это с трудом укладывается в голове.

Реальность, по мнению Талеба, намного сложнее. Если наш мир становится все более непостижимым и непредсказуемым (что так и есть), не надо пытаться держать его под контролем. Не надо им управлять. Не надо раскладывать все по полочкам и просчитывать риски.

Он говорит быстро, используя собственный жаргон: «шкура в игре», «чтение птицам лекции о том, как летать», «заблуждение о “зеленом лесе”». Последнее выражение связано с успешным трейдером по имени Джо Сигел, который заработал целое состояние, торгуя «зеленым лесом», то есть необработанными пиломатериалами. Самое интересное, что этот парень действительно считал, что торгует древесиной, выкрашенной в зеленый цвет. Но это не имело никакого значения. Все, что имело значение, – это то, что он умел торговать. Другой трейдер, прослышав об успехах Сигела, досконально изучил все технические характеристики «зеленого леса» – и прогорел.

В данном случае фишка в двух типах знаний. Первый – это энциклопедические знания о древесине. Второй – нечто менее формальное и очевидное: знания о том, за что люди готовы платить деньги. Первый тип знаний для трейдера не важен. Второй – это все.

Талеб убежден: чтобы достичь успеха, надо действовать методом проб и ошибок, надо рисковать. Проводите небольшие эксперименты: делайте ставки, которые можете себе позволить, исследуйте окружающий мир, старайтесь формировать собственное мировосприятие, всегда помня о том, что оно относительно. Когда увидите возможность, где «за» перевешивают «против», хватайтесь за нее.

Вы часто будете терпеть неудачи, но в них нет ничего постыдного. Если вы собираетесь преуспеть, вам придется набить немало шишек.

Мы говорим о друге Талеба, Аароне Брауне, известном гуру риск-менеджмента, который как-то сказал мне, что во время игры в покер или торговли опционами он впадает в особое ментальное состояние наподобие экстаза, а потом ночью чутко спит и видит странные сны.

Это то, что Талеб называет «шкурой в игре».

Когда вы ставите на кон собственную шкуру, то сами отвечаете за свои потери и выигрыши. Вы игрок. Вы идете на риск. Вы чувствуете себя по-настоящему живым. Вами движут древние инстинкты. Ваш мозг совершает тысячи операций. Вы учитесь. Вы зарождающийся феномен. Вы зверь, нюхающий воздух в лесу.

Талеб говорит, что он много и подолгу гуляет. Когда у него случается «творческий ступор» (как это произошло во время написания статьи для Wall Street Journal), он старается не думать о причине этого.

– Не думайте об этом, – говорит он. – Сделайте сознательное усилие, чтобы не думать об этом.

Ваш разум сам выдаст нужную информацию.

Пока мы с ним общаемся, мое сознание близко к тому, чтобы что-то выдать. Философский камень. Я уже практически понимаю его, потом не понимаю, потом он снова маячит где-то там, на грани моего понимания. Он о том, как все меняется; о двойном отрицании, оказывающем положительный эффект; о беттинге Патрика Вейча; об успехе Starbucks; о том, как мы с другом ходили в детстве на рыбалку и как он мистическим образом ловил намного больше рыбы, чем я; об эволюции; о незначительных изменениях, ведущих к масштабным переменам; о генах, делающих миллионы мизерных ставок, ничего не планируя, но периодически ловя огромную волну и перемещаясь на ней от одной популяции к другой.

Я понимаю это!

И снова ничего не понимаю…

Мы с Талебом прощаемся и пожимаем друг другу руки.

Я так и не решился спросить его, что произошло тогда в «Красной комнате». Возможно, я этого никогда не узнаю. Выходя из отеля, я думаю о «Красной комнате», и о лекции в Нью-Йорке, и о философе Сиднее Моргенбессере, и о двух словах, которые он выкрикнул на весь зал, и о том, как эти два слова так некстати всплыли в моей голове шесть недель назад.

Эти два слова – «да, да». 

* * *

Отправляясь в Нью-Йорк в очередную командировку за счет компании, я стараюсь думать о том, как безбедно проведу следующие несколько дней, а не о том, почему именно я их безбедно проведу. Всегда легче думать о роскоши, в которой вы купаетесь, нежели об источнике этой роскоши. Если думать об источнике роскоши, вы возненавидите ее.

Я ненавижу ее, и я обожаю ее. Я всегда рад, когда за мной приезжает Lexus или Mercedes, я всегда наслаждаюсь комфортной дорогой до аэропорта, кожаными сиденьями и, как правило, вежливым водителем.

Располагаясь в начищенном до блеска салоне, я вспоминаю недавнюю