Читать книгу "Вьетнам. История трагедии. 1945–1975 - Макс Хейстингс"

Руководство Ханоя рассматривало эту договоренность не более как фиговый листок, позволяющий Москве и самому Ханою прикрыть свою военную активность в Лаосе и требующий не больше уважения, чем было проявлено Сайгоном к Женевским соглашениям 1954 г. Политбюро продолжало использовать Лаос для переброски своих войск, хотя категорически это отрицало. Агенты ЦРУ окрестили тропу Хо Ши Мина Мемориальной автострадой Гарримана: опытный дипломат не предусмотрел никаких мер на случай систематического нарушения коммунистами новых Женевских договоренностей. В русле нашего разговора о Вьетнаме важно то, что к власти во Вьентьяне пришел принц Суванна Фума, еще более послушный слуга США, чем предыдущие правители. За пределами столицы на гористой, поросшей густыми джунглями территории его страны продолжались боевые действия. По различным оценкам, эта непризнанная война унесла жизни нескольких сотен тысяч лаосцев, которые стали жертвами, с одной стороны, политики Ханоя, использовавшего Лаос как удобный маршрут для переброски войск и военных грузов в Камбоджу и Южный Вьетнам, с другой стороны — стремления американцев помешать им в этом, несмотря на пренебрежение соглашениям о нейтралитете Лаоса.

Едва ли не со дня инаугурации Кеннеди профессор экономики Массачусетского технологического института Уолт Ростоу, который во время Второй мировой войны занимался определением целей для бомбардировок Германии в рамках структуры УСС, а теперь стал советником президента по национальной безопасности и через несколько месяцев — главой Совета планирования политики в Госдепартаменте, призывал американскую администрацию переключить фокус с Лаоса на Вьетнам. Вскоре президент согласился, что Вьетнам действительно гораздо лучшая арена для борьбы с коммунизмом. В условиях возросшей активности партизан режим Зьема отчаянно нуждался в поддержке. В дельте Меконга ситуация с безопасностью ухудшилась настолько, что медикаменты приходилось развозить по гражданским больницам самолетами и вертолетами ЦРУ: передвижение по дорогам и каналам среди заброшенных деревень и рисовых полей стало слишком опасным. Посетив Вьетнам в мае 1961 г., вице-президент Линдон Джонсон пообещал, что Америка будет продолжать оказывать поддержку, и назвал Зьема азиатским Уинстоном Черчиллем. Позже Дэвид Халберстам так написал об этой поездке: «Он дал им слово. Это было не только обязательством от имени администрации Кеннеди… которое заставило Вашингтон еще более тесно связать себя с этим проклятым сыном Сайгона и эскалировать риторику… но и личным обязательством Линдона Джонсона, чему тот, человек слова, придавал большое значение»[193].

В октябре 1961 г. генерал Максвелл Тейлор — во время Второй мировой войны боевой генерал, командовавший воздушно-десантной дивизией в Европе, а ныне личный военный советник президента Кеннеди, который в следующем году станет председателем Объединенного комитета начальников штабов, — получил письмо от Лансдейла, в котором тот писал: «Вьетнамцы — способный и энергичный народ. Сегодня они не похожи сами на себя. Oни потеряют свою страну, если только не найдется некая искра, которая воспламенит их, заставив взяться за дело и выиграть эту войну. Этой искрой вполне может стать присутствие правильных американцев на правильных позициях во вьетнамском правительстве, чтобы обеспечивать оперативное руководство… Такая работа требует людей с большими талантами и большой душой»[194].

Короче говоря, Лансдейл считал, что вьетнамскую проблему можно решить, отправив в страну больше американцев, и на протяжении 34 месяцев президентства Кеннеди его администрация делала именно это. В мае 1961 г. в Южный Вьетнам было отправлено 400 «зеленых беретов», несколько месяцев спустя — 40 военных вертолетов вместе с 400 членами экипажей и специалистами по техобслуживанию. Неуклонно рос и контингент военных советников, которыми Пентагон снабдил ВСРВ вплоть до уровня батальона — к середине 1962 г. их число достигло 8000. 8 февраля 1962 г. было создано Командование по оказанию военной помощи Вьетнаму (КОВПВ), что Ханой абсолютно верно истолковал как намерение Кеннеди поднять ставки. К ноябрю 1963 г. в Южном Вьетнаме находилось 16 000 граждан США: военных советников, летчиков и моряков, техников и инженеров, специалистов по радиоперехвату и по сельскому хозяйству, социальных аналитиков и спецназовских «ковбоев» — и, разумеется, масса секретных агентов.

Объем американской помощи достиг $400 млн в год; военная техника, оружие и транспортные средства поставлялись в беспрецедентных количествах. В апреле 1962 г. правительство Зьема начало реализацию программы «стратегических поселений», которые представляли собой чуть более усовершенствованный вариант прежних «агровилей» и также имели целью изолировать крестьян от партизан путем принудительного переселения за колючую проволоку — вдали от мест захоронения их предков, которые так много значат для каждой вьетнамской семьи. В своем отчете RAND Corporation поставила под сомнение приемлемость этой политики, но в Пентагоне генерал-майор морской пехоты Виктор Крулак по прозвищу Брут стукнул кулаком по столу и заявил, что его страна «заставит этих крестьян делать все, что от них требуется, чтобы обеспечить успех программы»[195]. «Стратегические поселения» действительно стали успешным тактическим ходом и немало осложнили вьетконговцам жизнь, однако социальные и политические издержки были непомерно высоки. Старожил Индокитая Говард Симпсон однажды наблюдал за тем, как «угрюмых, зачуханных крестьян выгнали из хижин и согнали в кучу»[196]. Группа телевизионщиков снимала эту сцену, и один старик с покрытой язвами головой на ломаном французском гневно протестовал перед камерой: «Это несправедливо! Они заставляют нас переселяться. Мы не хотим! Скажите им! Это несправедливо!» Когда охранники оттеснили старика от телекамеры, тот безутешно зарыдал: «Американцы не понимают. Скажите американцам, что мы не хотим покидать нашу деревню!»

На стратегическом совещании в Гонолулу 23 июля 1962 г. генерал Пол Харкинс доложил аудитории ключевых политиков и военных чинов во главе с министром обороны Робертом Макнамарой: «В апреле было проведено 434 наземные операции… в мае уже 441… В июне было совершено более 1000 вылетов… Президент Зьем сообщил нам, что планирует увеличить частоту и продолжительность операций своих наземных сил… Нет никаких сомнений в том, что мы поддерживаем сторону, которая победит». На вопрос о сроках Харкинс ответил, что, по его оценкам, сопротивление НФОЮВ может быть полностью подавлено к концу 1963 г. Макнамара призвал к более осторожным прогнозам: «Мы должны быть готовы к худшему сценарию и планировать наши действия в соответствии с ним». По мнению министра обороны, «худший сценарий» предполагал победу над Вьетконгом ближе к концу 1965 г.

В годы правления Кеннеди большинство персонажей, которые будут играть более или менее важные роли в грядущей войне во Вьетнаме, уже собрались на сцене и начали готовиться к увертюре. В 1961 г. Зыонг Ван Май отправилась из Сайгона на учебу в Вашингтон. Америка ее очаровала, но расовая сегрегация в южных штатах шокировала: Май никак не могла решить, какой уборной она имеет право пользоваться — «для белых» или «для цветных»[197]. Потом она познакомилась с Дэвидом Эллиоттом, своим будущим мужем. Эта замечательная семейная пара посвятила бо́льшую часть своей жизни изучению вьетнамского народа. Уроженец Бостона, Эллиотт учился в Йельском университете, затем служил в подразделении радиоразведки на авиабазе в Таншонняте под Сайгоном и еще год в разведывательной службе КОВПВ, после чего устроился на работу в RAND Corporation, которая командировала его в дельту Меконга с длительной исследовательской миссией. Почему именно Вьетнам? Как позже сказал Эллиотт, «здесь находился центр событий, главный фронт холодной войны. У меня было место в переднем ряду — я мог своими глазами увидеть, как творится история»[198].