Читать книгу "Математик для наследницы - Ева Финова"

Я же отвечать не стала. Задала вопрос в лоб, повышая голос:

– Что ты здесь делаешь, тетя?!

– Как что? – чуть ли не охнула она. – Мы с Ричардом такие же наследники Уильяма, как и ты. Первая линия.

– Но завещание… – смутилась было я, памятуя, что сама лично проверяла и бумагу, и все подписи, которые положила в ячейку на хранение в банк.

– Какое завещание? – начала было играть на моих нервах она. – То, что оставил Уильям? А ты уверена, что это не подделка? Ведь он не мог лишить собственного брата наследства!

– И он не лишил! Опека над Ричардом и управление его счетами перешли ко мне, Виктория, не тебе, не тетям, дядям и кузенам. Поэтому я повторяю: что ты здесь делаешь?!

– Всегда знала, что ты такая же невоспитанная нахалка, как и… – начала было она, но осеклась. За время разговора женщина успела спуститься вниз по лестнице и попыталась подойти ко мне, но Митчел преградил ей путь, слегка мешая зрительному контакту. Но пусть будет так, чем попытка пырнуть или кольнуть чем-нибудь ядовитым.

– А, – удивилась жена Ричарда, заметив наконец и моего телохранителя. Да только приняла его за другого: – Это ты, Леймар, да? Теперь понятно, почему ни мне, ни Доуду не удалось с тобой договориться. Ты же твердолобый ос…

– Я бы попросила!.. – попыталась одернуть интриганку, пытавшуюся оскорбить моего телохранителя.

Но она лишь затараторила:

– Сколько?! Сколько, скажи, Андриан? Сколько ты получаешь у Соерса, я дам больше, когда мы вместе устраним эту досадную мелюзгу!

Вот уточняющего вопроса Хоупера точно не ожидала:

– Сколько я хочу за устранение Кристины Роершталь? – И он сделал вид, что задумался, полуобернувшись в мою сторону. Из-за его сдвинувшегося в сторону плеча я увидела полный ненависти взгляд Виктории, выглядевшей и вовсе безумно. С горящими глазами женщина часто закивала. А я вдруг испугалась, что она сможет его перекупить… Хотела тоже что-то сказать….

Но этого не потребовалось.

– Вы арестованы, Виктория Шорингот, по подозрению в покушении и сговоре для покушения на убийство Кристины Роершталь. – Затем зачитал скороговоркой правило Миранды: – Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Вы понимаете свои права?

– Нет… Нет! – воскликнула женщина, кидаясь на моего охранника. – Что ты несешь! Ты не полицейский! Ты… ты… гад!

– Виктория, прекрати! Здесь везде камеры, – напомнила ей я, стараясь остановить весь этот балаган как можно скорее.

А она, схваченная Митчелом, вырываясь, лишь надсадно заорала:

– Ты! Ты! Т-ты… почему тебя не исполосовала тогда Бриш?! А? А этот глупый Живьен вместо того, чтобы справиться с тобой, взял и убил какого-то отморозка, посадив себе на хвост полицейских. На тебе что, свет клином сошелся?! Прийти в этот мир на все готовенькое? А? Каково это, родиться с серебряной ложкой во рту?!

Я не сдержалась и все же ответила, правда, не повышая голоса:

– Ничего в моем положении хорошего нет, Виктория. Твоя дочь Энни и того больше себе позволяла. Она училась где хотела, ездила на курорты, стриглась, одевалась модно. А у меня во всем были правила отца, который ничего мне не разрешал. А еще прислуга, которая травила и меня, и его…

– Да, кстати, об отраве… – вспомнила она, похоже, вконец выжив из ума, но все же перестав кричать, а вместо этого начала истерично посмеиваться: – Знаешь, ведь я его три года травила. Три. Чертовых. Года. На свой страх и риск воровала те просроченные консерванты, что хранятся в банках музейных экспонатов на заводских полках. Заставила управляющую подмешивать все это и поить апельсиновым соком… А ты. Ты слабачкой оказалась! Какие-то два раза – и уже побежала к врачу с недомоганием!..

И она вновь взбесилась и попыталась вырваться.

– Мэм, – позвал меня изрядно напряженный Митчел, попросив: – Вызовите полицию.

– А… да, сейчас. – Немного растерявшись, я набрала номер 911. И, вкратце описав дежурному ситуацию, продиктовала адрес. Затем, вспомнив про Эрин, набрала ей СМС о том, что добралась и со мной все хорошо.

– Так вот, значит, как… – на лестничной площадке показался дядя Ричард, выкатив свою инвалидную коляску в верхний коридор. – Все-таки отравила моего брата, да? Докатилась до такого?

– Дядя? – позвала я удивленно. – И ты здесь?

– Да. – Он раздраженно взирал на бьющуюся в истерике жену с заломленными назад руками. – Меня Виктория забрала из пансионата, привезла сюда, обещала принести еду. Но так и не вернулась. Вот я и стал ее искать.

– Я и его отравила! – торжествующе выкрикнула она. Но дядя Ричард прервал жену:

– Наглая ложь! Я уже давно ничего не ем из того, что ты приносишь. – И глядя на меня, извинительно добавил: – Когда умер Уильям, я стал догадываться… что здесь что-то не так. Ведь раньше я частенько замечал отлучки жены, видел, как она бегает к зданию завода через окно. Но думал, там у нее любовник. Сама понимаешь, возраст у меня уже не тот. А оказалось…

За окнами раздался вой сирен.

– Пу-у-усти-те! – заныла она.

Я же вдруг поняла, что мой охранник может уехать вместе с ней в участок. Решила у него уточнить прежде:

– Так вы полицейский?

– Нет, – коротко ответил он, – мы со Стивеном частные детективы.

– Но тогда Соерс? Он вас действительно нанял? Все – как и сказал Рольф Митнер?

– Нас наняли для расследования вашего исчезновения, мэм, а когда мы вас нашли, то начальство дало другую задачу, перебросило на выяснение реальных причин смерти Уильяма. Кто, когда и зачем нас нанял – лично я сказать не могу.

Оно и не нужно. Мне вдруг стало понятно то, как меня нашел Леймар. Его же и послал Соерс, узнав, куда я уехала. Как ни крути, но хорошо, что он это сделал.

А вот как узнала Виктория? И даже прислала Живьена, возможно. Я взглянула на тетю, уставшую трепыхаться в захвате и ныне опустившуюся на колени, уже просто рыдающую.

Спросить об этом уже не удалось. В следующий момент нас прервали люди в форме, вбегая в здание под щелчки раций и бряцанье амуниции.

ГЛАВА 22

Андриан Леймар. Лос-Анджелес. Штат Калифорния. 25 декабря 2016 г.

– Прости отец, я облажался, – в который раз сказал бутылке, глядя на ее опустевшее донышко. Поставил ее рядом с собой, облокачиваясь только локтями и спиной на сидение мягкого, шикарного кожаного дивана. Сидел и вовсе на полу. А все потому, что был недостоин мебели.

– Я облажался… – повторил уже дивану, глядя на него взглядом, опьяненным – нет, не любовью – выпивкой! Которая, судя по всему, кончилась.

– А-а-а… – встал и проорал недовольно. – Скотство! – И пнул ряд пустой тары, покатившейся тут же по паркету. Зря. Точнее: – Бо-ольно!