Читать книгу "Скрытые глубины - Энн Кливз"

– Ты сказала полиции? – волнение в его голосе ее удивило.

– Нет, пока нет, – она продолжала говорить легким, игривым голосом. – Оно такое красивое.

– Не вздумай оставить его себе! – Он был потрясен. – Ты должна им рассказать. Прямо сейчас. Иначе они подумают, что тебе есть что скрывать.

– Неважно. Они же знают, что она была в коттедже.

– Все равно, – сказал он. – Они решат, что это улика.

– Хорошо. Я просто дразнила тебя.

Она подумала, как благородно и высокоморально он может себя вести.

– А я просто волнуюсь за тебя, – это было самое интимное, что он когда-либо говорил по телефону, и она с удивлением почувствовала, что тронута. – Пожалуйста, позвони инспектору Стенхоуп. Сейчас.

– Хорошо.

– Обещаешь?

– Да, – сказала она. – Я обещаю.

И добавила:

– Ты сегодня свободен после обеда?

– Нет, у меня встреча.

Она не поняла, говорит он правду или все еще нервничает из-за того, что они вместе. Возможно, он представил, как инспектор стучит в его дверь, требуя открыть, пока они занимаются любовью. Он терпеть не мог, когда его заставали врасплох. Она подумала, что ее отношения с Сэмюэлом тоже изменились после обнаружения тела Лили Марш.

– Мне пора, – сказал он. – Меня ждут.

Он повесил трубку, не попрощавшись.

Какое-то время она сидела, глядя в окно на маяк, поблескивающий в дрожащем от жары воздухе, а потом снова взяла телефон, чтобы позвонить в полицию.

Глава двадцать восьмая

Вера договорилась встретиться с Беном Крейвеном в амбулаторном психиатрическом центре. Раз в неделю он принимал там пациентов, которых выписали из больницы. Центр находился на окраине одного прибрежного города, который когда-то славился своими доками. Теперь он был известен только как столица наркоторговли северо-востока.

По дороге она остановилась у библиотеки в центре города, готического здания из красного кирпича с часами на башне и огромной картиной с парусником в лобби. Она нашла собрание коротких рассказов Сэмюэла Парра на полке с маркировкой «Местные авторы». Интересно, что он думает об этом. Была ли это честь для него? Или это означает, что он недостаточно хорош, чтобы стоять на полках с настоящими писателями? Она с минуту постояла над книгой, но не смогла найти рассказ, который слышала по радио. В конце концов, она решила взять книгу с собой. Когда она вручила книгу и свой читательский, библиотекарь сказала:

– Такой приятный человек. Он приходил сюда в прошлом году, читал свои произведения. И он ведь тут работает.

Тут Вера задумалась о своем последнем разговоре с Сэмюэлом Парром. Он сказал, что сообщит ей, что читала Лили. Ей было это любопытно, но теперь еще и стало интересно, что ответит на ее просьбу Парр, и она решила довести дело до конца. Сев в машину, она позвонила в библиотеку Морпета и попросила его к телефону.

– Ах да, инспектор. Сейчас я проверю систему. Как ее звали? Лили Марш?

«Ну что за игры, – подумала она. – Конечно, ты помнишь, как ее звали. Ты же нашел ее тело».

– На ее билете книги не числятся, инспектор. Боюсь, я ничем не могу вам помочь.

Она положила трубку с непонятным чувством разочарования.

В здании амбулаторного психиатрического центра раньше располагался детский сад, и, зайдя внутрь, Вера испытала неприятное чувство, как будто все здесь, включая персонал, вернулись в раннее детство. В одном из кабинетов шел урок рисования. На пациентах были красные фартуки для защиты одежды. Они рисовали толстыми кистями и яркими акриловыми красками. В другом было что-то вроде урока музыки, с бубнами, тарелками и колокольчиками. Но повсюду стоял запах сигаретного дыма. Ей не было дела до того, что кто-то хотел покончить с собой, но она чувствовала дым в горле и легких и знала, что ей придется переодеться, чтобы избавиться от вони. Она вынуждена была пройти через общую комнату, чтобы найти Бена. Стулья были расставлены небольшими группами, но никто, кажется, не общался друг с другом. Все курили. Какая-то худая женщина разговаривала сама с собой. Что-то про арендную плату и преследования муниципалитета. Никто в комнате не обращал на нее внимания.

У Крейвена был маленький кабинет в конце коридора. Дверь была открыта, и она увидела его прежде, чем он заметил ее. Он сидел за столом, барабаня по клавиатуре так быстро, как она никогда бы не смогла. Ее первой мыслью было, что он симпатичный. Из тех молодых людей, на которых обращаешь внимание в толпе, провожаешь взглядом просто потому, что смотреть на них – одно удовольствие. Высокий, светловолосый, накачанный. Загар, подчеркивающий цвет глаз. Он прищурился, глядя в монитор, но она знала, что глаза у него обязательно окажутся голубыми. Наверняка он фигурировал в фантазиях многих своих клиенток. Неудивительно, что Лили Марш влюбилась в него. Какой они могли бы быть парой!

Он услышал ее и поднял глаза.

– Да?

Всего одно слово, но сказанное таким мягким, покровительственным тоном, каким специалисты общаются с сумасшедшими. Улыбка, чтобы ей стало комфортнее. Он решил, что она пациентка. Интересно, со своими свидетелями она общается так же? Как с детьми.

– Вера Стенхоуп, – сказала она. – Инспектор. Мы договаривались о встрече.

Достаточно резко, чтобы его смутить. Глупая демонстрация силы, которую она обычно презирала.

Он встал, одновременно выключая компьютер, и протянул руку для рукопожатия.

– Инспектор. Чай? Кофе?

– Нет, спасибо, – сказала она.

– Речь об одном из моих клиентов? Возможно, стоит пригласить мою начальницу.

Она пропустила это мимо ушей.

– Слушайте, – сказала она. – Мы можем поговорить в другом месте? Например, сходим пообедать?

– Вам некомфортно в окружении душевнобольных, инспектор?

– Ой, не смешите. Я работала с бо́льшим количеством психов, чем вы съели горячих обедов. И я не только о преступниках.

Он улыбнулся, и она подумала, что он все-таки тоже человек.

– Обычно я примерно в это время хожу на обед.

Они вышли на улицу. По другую сторону дороги тянулась узкая полоса дюн, а за ней было море. Вдали сносили электростанцию. Крейвен провел ее вниз по улице вдоль череды эдвардианских домов, все еще находившихся в муниципальном владении, и завел в паб «Русалка». Над дверью висел деревянный барельеф в виде носа корабля. Ночью здесь, наверное, продавали наркотики, как и везде в городе, но сейчас было тихо и спокойно. Два старика с шахтерской одышкой играли в домино в углу. Пожилая пара за столом ела мясной пирог и картошку фри.

Крейвен заказал апельсиновый сок и сэндвич. Она взяла маленький бокал светлого эля и бургер. Они стояли у бара, чтобы оплатить заказ. Она смотрела на него, освещенного пыльными лучами солнца, но поймала себя на том, что пялится, и отвернулась.