Читать книгу "Пуля для солиста - Владимир Колычев"

Но не век же так куковать. Надо в жизнь окунаться. И Леха это понимал. И мама. Отсюда и хлопоты.

– Не стала, – согласился Леха.

Одежда его тюремным духом испорчена. Выстирывай ее, выглаживай, все равно воротить от нее будет. Это как после покойника костюм надеть. А потом, мала она на него, по швам трещит. Возмужал Леха в колонии, занятия в «качалке» даром не прошли…

– Джинсы у тебя новые есть, рубашек много, туфли… – перечисляла мама.

Остатки былой роскоши.

– А вот зимнего у тебя ничего нет…

Тут она права. Весной и летом восемьдесят восьмого денег у Лехи было много. Обновок кучу купил. На лето. Но к зиме приготовиться не успел. Гад Куприянов помешал. Это уже потом мама в тюрьму куртку принесла…

– Ничего, мы тебе хорошее пальто купим, – сказала мама. – Шапку новую и ботинки…

– А деньги?

– Ты же мне много денег оставлял…

– А на что ты жила?

– На зарплату… А на деньги твои золота купила. Все в целости и сохранности…

Значит, не лоханулась мама, как другие. Не сожрала ее сбережения павловская реформа. Потому как в золото деньги перевела.

– Это твои деньги, – поправил ее Леха. – И я не возьму из них ни гроша.

– Не нужны мне деньги. Без них жила. И дальше, даст бог, проживу… А ты молодой, тебе без денег никуда… В общем, Лешенька, знать ничего не знаю. А обновку я тебе куплю…

Мама куда-то ушла. Вернулась не скоро. Открыла дверь, зашла в прихожую. И села. Прямо на пол. Лица на ней нет. Как не живая. Глаза остекленевшие.

– Мама, что с тобой? – запаниковал Леха.

Он помог ей подняться, зайти в комнату, усадил в кресло…

– Что случилось? Говори, не молчи…

– Сынок, не знаю, как жить дальше… – выдавила из себя мама и заплакала.

Мама забрала с собой все золото, пошла на рынок. Нашла скупщика. И продала ему весь свой золотой запас. Рублей у него не было, только доллары. Он дал хорошую цену, расплатился валютой. Сказал, что обменный пункт рядом. Если нужны рубли, пожалуйста, меняйте на доллары.

А маме нужны были рубли. Она пошла в обменный пункт. А там на нее посмотрела недоуменно. Доллары-то фальшивые. Оказывается, на кидалу мама нарвалась. И тот легко ее вокруг пальца обвел. Ведь в долларах она не разбиралась…

Мама бросилась обратно на рынок. А козла того и след простыл. Только парень, который рядом с ним был, стоял. Но тот лишь улыбается. Ничего, мол, не знаю. Я не я и лошадь не моя…

– Ну и ляд с ними, с этими деньгами, – успокаивая мать, сказал Леха. – Деньги дело наживное. А вот здоровье беречь надо… Не волнуйся, мама. Все в порядке… А с кидалой тем я разберусь…

Утром следующего дня Леха сам пошел на рынок. По приметам, которые дала мама, нашел паренька.

– Золото, доллары! – как попугай выкрикивал он.

– А по морде? – спросил Леха.

– Чо? – взъершился паренек.

– Болт в очко!.. Твой кент мою матушку кинул?..

– Какую матушку? Какое кинул?.. Ты чо, в натуре?..

– Значит, ничего не знаешь?

– А чо надо?

Парень растерянно озирался по сторонам. Будто подмоги ожидал. Но никого не было. Он оставался с Лехой один на один.

– Пойдем…

– Куда?

– Поговорим. Людно здесь…

– Никуда я не пойду!.. А ты иди. Сам знаешь куда!..

Это была последняя капля в чашу терпения. Леха не смог совладать с собой. И влепил свой кулак парню в живот. Селезенку прощупал. А это очень больно. Парень сморщился, взвыл, согнулся в три погибели. И тут же с его мордой состыковалась Лехина коленка.

Парень упал на землю Репа всмятку. В глазах ужас. И мольба о пощаде.

– Не надо! – выл он. – Не бей!..

– А ты говори, кто матушку кинул!..

– Не знаю… – мотал тот головой.

Леха врезал ему ногой в живот. И тут перед ним как из-под земли выросли два типа. Крепко накачанные, пудовые кулаки. Каменные лица, пустые взгляды. Кожаные куртки, «слаксы», тяжелые кованые ботинки.

– Эй, ты, короче!.. – рыкнул на Леху один.

– Кончай беспредел, в натуре… – сделал распальцовку второй.

«Братки нагрянули», – подумал Леха. И прекратил избиение.

– Ты кто такой, а? – наступал на него первый браток. – Ты чо бузишь тут, а?..

Уже лапу свою к нему протянул.

Леха попятился.

– Руки!..

Но браток не внял. И продолжал тянуть к нему свои грабли. За что и поплатился. Леха взял его на прием. Вывернул руку – браток согнулся. В самый раз было врезать ему ногой по морде. Но Леха сдержался. Похоже, и без того перегнул палку.

– Сука! – ревел от боли и унижения браток. – Уррою, козел!..

– А вот за козла придется ответить…

Леха от всей души ударил его ногой в живот. На этом остановился. Нужно было встречать второго братка, который уже ринулся на Леху.

Но ситуация вдруг резко изменилась.

– Ша!.. – послышалось за Лехиной спиной.

Браток послушно остановился. Замер.

Леха обернулся. И увидел Митю. Того самого… Только как он изменился.

Раздался вширь, закабанел. А еще лучше сказать, заматерел. Морда кирпичом, холодный волевой взгляд, ледяное спокойствие уверенного в себе человека. Теплая кожаная куртка нараспашку. А под ней массивная золотая цепь.

По обе стороны от него два мордоворота. Как боевые псы в стойке застыли. Будто хозяйского «фас» ждут…

Митя. Авторитет. Вот так-так…

– Что здесь происходит? – холодно спросил он.

– Да вот, фраерок бузу тут поднял, – как будто оправдываясь перед ним, сказал первый браток.

И показал на Леху.

– Свару устроил, – подтвердил второй.

В качестве доказательства кивнул на побитого скупщика.

Митя смерил Леху ледяным взглядом. И айсберг в его глазах дал трещину.

– Ты….

– Я!.. – с вызовом ответил Леха.

Он понял, что попал в переплет. Конфликт с братками, встреча с давним и, как оказалось, авторитетным врагом. Он мог выйти из этой ситуации в виде котлетного фарша. Ему было страшно. Но страх этот не выплеснулся наружу.

– Откинулся?

– Как видишь…

– Да уж, вижу…

Митя по-прежнему был спокоен, агрессивности в нем не чувствовалось.

– Какие проблемы? – спросил он.

– Да матушку мою кинули, – не стал таиться Леха.