Читать книгу "Не жалею, не зову, не плачу - Владимир Колычев"

– И что? – нахмурился я.

– Нехорошо как-то вышло… В тот день дождь шел, если помнишь…

Мне не пришлось напрягать память, чтобы вспомнить лужу перед подъездом, в которую меня занесло.

– Лужа была…

И Катя вспомнила о том же; я понял, что это неспроста.

– И что?

– А то, что Генка обойти ее пытался, поскользнулся и зацепился за проволоку, рубашку порвал. Я ее зашивала, а тут Лиза. Вся мокрая, грязная. Ей еще больше не повезло, она в ту лужу с головой упала. Я ей халат свой дала, в душ отправила, а тут Олег позвонил…

– Кто?

– Ну, Олег, Лазарев, друг твой… Только я ушла, как ты появился… А не было у них ничего, у Генки с Лизой. И быть не могло. Он же ко мне ходил, Генка. Мы с ним встречались…

К моей ноге подошел белый с черным спаниель, глянул на меня снизу вверх грустными глазами. «Что ж ты так лоханулся, парень?»

– Познакомься, это Черчилль, – как-то невесело улыбнулась Катя.

– Почему Черчилль? – отрешенно спросил я.

– Не знаю. Олег так его назвал… Я щенка породистого хотела, а он пообещал достать. Он тогда мне и позвонил, сказал, чтобы я к нему домой шла. Генка хотел со мной, но эта чертова рубашка… А Лиза в душе была… Тут ты. В общем, комедия положений…

– Какой же я дурак! – схватившись за голову, простонал я.

Снова Олег. Снова его роковое участие. Он же знал, что я помчусь к Кате. Но сам он оставался в институте…

– Значит, ты за щенком к нему пошла? – в полном расстройстве чувств спросил я у нее.

– Да. К нему домой.

– И что, был он дома?

– Да. Только подождать немного пришлось. Парень какой-то пришел, Черчилля вот принес…

Спектакль был разыгран четко по нотам. Олег каким-то образом сумел обогнать меня на пути к Лизе, позвал Катю к себе, чтобы я застукал Лизу наедине с Генкой…

Я услышал, как открылась дверь.

– О! Это Генка! – обрадовалась Катя.

Генка?! Хоть стой, хоть падай… Впрочем, я мог ошибаться. Но нет, на кухню зашел именно Генка Возников. Матерый, здоровенный, жилистый. Он пристально посмотрел на меня, скупо улыбнулся и подал мне руку:

– Ну, здравствуй, Миша.

Руку я пожал, но пятую точку от табуретки отрывать не стал.

Гена сел за стол, широко расставив локти, насмешливо глянул на чай в чашках.

– Не тем гостя угощаешь, – зычным басовитым голосом негромко сказал он. – Где там наши фронтовые?

Катька покосилась на него, но бутылку водки из холодильника достала. И рюмки на стол поставила.

– За встречу выпьем, – сказал Генка и, внимательно посмотрев на меня, спросил: – Или не хочешь?

Я пожал плечами.

– Вижу, что не хочешь…

– Катя мне все рассказала. Не было у тебя с Лизой ничего.

– Так я и хотел тебе сказать, а ты в драку полез.

– Мог бы потом все объяснить?

– А для этого у тебя жена есть. Пусть она и объясняет… Она что, не объяснила?

– Нет у меня жены. Развелись мы с Лизой. Сразу после того…

– Не знал. И не думал… Мы с Лизой после того случая больше не пересекались.

– И где она, с кем, не знаешь?

– Без понятия… Врать не буду, в школе она мне очень нравилась, а потом я в Катерину влюбился. Не нужна мне была твоя Лиза, ни тогда, ни сейчас…

– А я думал, она с тобой живет.

– А я думал, вы вместе… Институт закончил, где работаешь?

– Не закончил.

– Чего так?

– Отчислили. За плохое поведение, – глядя Генке в глаза, сквозь зубы говорил я.

Может, и не было у него ничего с Лизой. Но все равно он виноват. Хотя бы в том, что не смог объясниться со мной… С Лизой понятно, она женщина, она могла обидеться только из-за того, что я не поверил ей. Но с ней я еще поговорю…

– Подрался с кем-то?

– Почему подрался?

– Да потому что настырный ты и характер у тебя взрывной… Знаешь, в школе после той драки на ринге я тебя зауважал. Ну да ладно… Давай все-таки за встречу!

Мы чокнулись, выпили; я закинул в рот кусочек дешевой полукопченой колбасы. Не так уж богато жил Генка, как я мог бы подумать. Криминальные авторитеты для того и беспредельничают, чтобы как сыр в масле по этой жизни кататься.

– В институте восстановиться можно, – сказал Генка.

– Я в курсе.

– Так в чем же дело?… А может, посадили?

– Нет, забрили. В армию. Два года срочной, два «сверчком»…

– Какие войска?

– Морская пехота.

– А я в десантуре служил! – оживился Возников. – Воздушно-десантный полк, разведрота.

– Я тоже в разведроте служил, старшиной был…

– Да мы с тобой, считай, братья по оружию… За это надо выпить!

Отказываться я не стал. Вошел во вкус, что называется. Не такой уж он и плохой человек, Генка Возников. И не скажешь, что бандит.

– Сейчас чем занимаешься? – спросил он.

– Да так…

– Значит, ничем… Ты в каком сейчас звании?

– Старшина запаса.

– В милиции служить не думал?

– Чего?! – всколыхнулся я.

– А что здесь такого? – нахохлился Генка. – Работа для настоящих мужчин. Я раньше в уголовном розыске работал, сейчас в шестом отделе…

– Ты?! В уголовном розыске?! – Мне показалось, что я вскрикнул, столь сильным было мое изумление.

– Был в уголовном розыске. Сейчас в шестом отделе, борьба с организованной преступностью.

– И в каком ты звании?

– Капитан милиции.

– Капитан?! Ну, ты загнул! Когда ты капитана успел получить?

Теперь я точно знал, что Генка водит меня за нос. За пять лет из армейского дембеля в милицейские капитаны – так даже в кино не бывает.

– Недавно совсем получил, в июле, – спокойно и внушительно посмотрел на меня Возников. – За особые заслуги. Могли бы орденом наградить, а присвоили внеочередное…

– Чтобы капитана получить, надо как минимум лейтенантом стать.

– Стал. В восемьдесят девятом. Средняя школа милиции. Потом уголовный розыск, здесь, в Москве. В самую гущу попал, там такие дела были, что еле выжил. Такая каша была, что на выбор – или звездочки на могилу, или на погоны. Сначала третью пулю получил, а потом третью звездочку…

– Третью пулю?

– Да, две в Афгане, одну здесь… Еще и четвертая была, но так, вскользь, по ноге… Опасная у меня работа, Миша. Особенно сейчас. Но я уже по-другому не могу…