Читать книгу "Освобождение шпиона - Данил Корецкий"

Ну, а уродцы что ни день, так приносили все новые и новые дары, так что Башнабаш — человек хоть и грамотный, но к серьезному писательству не склонный уже устал строчить эти расписки и выдумывать, какими словами описывать диковинные предметы, которые ему подкидывали подземные жители.

«…получил во временное хранение какую-то дубинку из золота с полпуда весом, где сверху втыкнуты камни зеленые и синие, а на самом верху еще большущий красный камень…»

«…во временное хранение коробочку непонятного назначения, тоже всю в камнях, а внутри вонючий черный порошок, до того вонючий, будто там мух заживо жгли…»

«…получил две книги огромного формата с непонятными буквами и картинками на религиозную, кажется, тему…»

«…маску золотую с улыбающимся ртом на ней…»

«…книг пять штук, в каждой не меньше пуда весу, написано от руки и ничего не понять, потому что в царские времена еще сделано…»

В конце концов Башнабаш хотел устроить этим папуасам небольшую диктатуру пролетариата и дать по ним очередь из ДШК, чтобы ничего больше не несли. Нет, ну сколько можно, в конце концов, эти их книги ни в какой сейф не лезут, да и толку от них!.. А тут как раз по новостям передали про революцию в африканской Гамбии, где местный негритянский народ сверг колониальный режим и теперь строит свободную и счастливую жизнь. И Башнабашу вдруг подумалось, что его подземные карлики тоже в какой-то мере угнетенный народ, тоже в какой-то мере негры, они ведь жили здесь еще до его появления, никого не трогали, бегали по подземным своим просторам, как африканцы в своей Африке в первобытную эпоху. А вот он пришел и поливает их из своего ДШК непонятно зачем, как последний колонизатор какой-то… Вряд ли это правильно.

И вот, обнаружив как-то утром очередную порцию подношений на «колючке», он поднял руки, помахал ими приветственно в воздухе и сказал:

— От имени законного правительства Страны Советов предлагаю вашему народу мир и дружбу!

Как-то глупо это прозвучало. Будто вообразил себя невесть кем, министром иностранных дел каким-то…

— И хватит нести ко мне всякий царский хлам! — добавил он громче. — Особенно книги! Они в сейф не помещаются!..

Он перевел дух.

— И запомните: я не собираюсь вас эксплуатировать, даже не мечтайте! Ясно?

Судя по молчанию, ничего им не было ясно. Башнабаш взял со склада несколько банок тушенки, открыл их и зашвырнул подальше за «колючку». И еще с десяток брикетов шоколада туда же. Через минуту они появились. Будто камни и кочки по мановению волшебной палочки обратились вдруг живыми существами. Не было никого — р-раз, и вот уже шныряют вдоль Разлома коричневые угловатые фигуры, ходят враскачку, ищут, собирают банки и шоколад, грызутся из-за них, тявкают что-то друг на друга… Папуасы несчастные.

* * *

…23 мая 1962 г.

Решил сегодня писать вахтенный журнал. Странно: никогда не был любителем писанины. Да и ручку даже держал еле-еле. А теперь решил. Чтоб было чем заняться. Чтоб не забыл родной русский язык. Рядовой Башмакин меня звать, Иван Степанович. Боец особого подразделения 79. Служу, можно сказать, на границе, потому что через «Старую Ветку» проходит последний рубеж обороны Советского Государства. И вот я здесь стою живой и здоровый. А раз так, значит, СССР тоже никто до конца завоевать не сможет. Никакие троцкисты и агенты империализма.

Все, устал на сегодня.

Нет, еще я хочу выразить благодарность Партии и Правительству, что у меня тут все есть. И что я чувствую себя хорошо. И передать, что граница на надежном замке.

29 марта 1963 г.

Сегодня мне исполнилось 27 лет. У меня все хорошо. Только волосы почти не растут. Но это даже удобно, потому что вид всегда опрятный. Во всем остальном боевой дух у меня находится на хорошей высоте. Думаю, если бы ничего не случилось, я бы пошел учиться по рекомендации товарища Шапошникова и получил теперь звание старшего лейтенанта (а так я до сих пор рядовой. Хотя на это я не жалуюсь). Думаю, женился бы даже. Справляли бы сегодня это торжество у нас в общежитии в кругу семьи и друзей. Но так я тоже доволен, потому что могу служить на таком ответственном посту на защите социализма.

30 октября 1964 г.

Радио передало, что Хрущев больше не первый секретарь. Одним троцкистом меньше! Какой-то Брежнев пришел. Не знаю его. Не слышал никогда. Он вернет товарища Сталина И.В. в Мавзолей?

31 декабря 1964 г.

На Новый Год у нас на «Старой Ветке» такая же температура, как и в июле. Снега нет. Елку тоже неоткуда взять. Торжественно установил сегодня столб с надписью «Запретная Территория СССР». Чтоб никто не совался. Думаю, это последний островок настоящей Советской власти. Мне, рядовому Башмакину, выпало счастье здесь жить и служить.

23 июля 1969 г.

За эти годы я стал совсем другим человеком. Раньше, вроде, как неошкуренная доска был — кривой, корявый, весь в занозах. А теперь словно столяр поработал своим рубанком — снял стружку, и доска ровная, гладенькая, блестит, как будто светится изнутри… Думаю, это благодаря «сталинским таблеткам», хотя они и по-другому называются. Товарищ Сталин так меня обработал, и душу и тело.

Я здоров, силен, умом окреп. Все газетные подшивки прочел, да в правительственном отсеке из библиотеки много книг перечитал. В голове много мыслей появилось, много слов новых. Все, что касается механизмов, техники, политики, я знаю хорошо. Гораздо лучше, чем раньше. А чего не знаю, то могу додумать сам. Как бы вспомнить. Потому как чувствую: во мне много таких знаний, и они раскрываются, «вспоминаются» как бы постепенно, когда очень нужно.

А вот что касается письменной речи, у меня как было, так и осталось. Наверное, потому, что в инструкции к «сталинским таблеткам» написано: «Улучшают умственные способности, повышают интеллект. На идеологические установки воздействия не оказывают»…

А письменность — это ведь уже идеология! К математике я всегда способнее был, чем к языкам. А рисовать буквы было трудно: то клякса, то линия не туда пошла, то «а» кривое, то «б» косое… И еще не мог строить фразы и ставить знаки препинания. Сейчас, когда в голове много букв, слов и предложений из книг и газет, то в уме все быстро складывается, а выводить буковки — по-прежнему тяжело. Вот написал несколько строчек, сижу потный. Поэтому заранее извиняюсь, что вахтенный журнал веду нерегулярно. И за ошибки, если вдруг проскочат. Но что-то писать все равно надо. Это ведь все равно как мой отчет о работе, документ высокой важности.

Сегодня отстоял караул как обычно. Никаких происшествий.

Напишу позже, если что-то случится.

Да, только что услышал: на Луну высадились американцы. Мало было железного спутника и троцкистского князя. Теперь вот еще эти. Как мне повезло, что я не на поверхности, не хожу под всеми этими штуками! Там страшно, наверное, под открытым небом.

8 января 1972 г.

Папуасов восемь. Падают на колени, как молятся. И воют. Принесли огромную саблю в серебряных ножнах. Откуда только берут, непонятно. Опять хотят еды. Отсталые забитые папуасы, говорю им, сколько вас можно кормить. Опять падают. Опять воют. Дал еще немного свеклы маринованной, все равно ее не ем. Кажется, что-то они затевают, не пойму.