Читать книгу "Заповедник, где обитает смерть - Екатерина Островская"

– Не могу, – вздохнул полицейский, – приказ начальства. Мы тут уже четвертый час все оцепляем.

– А что хоть произошло?

Волошин протянул пареньку раскрытую пачку «Парламента», и тот вытащил сигарету замерзшими пальцами.

– Машину с трупом обнаружили, – шепнул он, предварительно обернувшись. – Вчера еще наша патрульная здесь проскочила; ребята видят – стоит «БМВ», решили даже остановиться, проверить, но торопились и поехали дальше. А сегодня едут: опять та же машина и на том же месте. Подошли, глянули – а там мужчина застреленный. Двери заблокированы изнутри, вскрыли. Мертвее не бывает. Солидный мужчина в дубленке дорогой, в багажнике чемодан с вещами, сумка, компьютер. Ничего не похищено. Документы, бумажник с деньгами – там говорят, денег было! Еще на один «БМВ» хватило бы. А стреляли в открытую дверь, потому что ни разбитых стекол, ни дырок в автомобиле. А потом дверь захлопнули. Наши говорят: заказняк – профессионал, мол, работал.

– Ну, что ты там застрял? – раздался голос. – Разворачивай без лишних разговоров.

– Можно я у вас еще сигаретку возьму? – спросил полицейский.

Он взял в руки пачку и пытался вытащить из нее сигарету.

– Оставьте пачку себе, – тихо произнес Алексей.

Он сдал назад, развернулся и поехал обратно в поселок. В зеркало заднего вида разглядел, как к молоденькому полицейскому подскочили сослуживцы. Все брали по сигарете.

– Это сделали рейнджеры, – произнесла Вера. – Но как они добрались сюда? Как нашли? Неужели наблюдают и за нами?

– Все может быть, – ответил Алексей. – Только, скорее всего, никаких рейнджеров здесь нет: иначе давно проявились бы.

Он мог бы говорить все, что угодно, главное было – скрыть то, о чем догадался еще вчера: Эмма каким-то образом связана с рейнджерами. Работает она на эту службу или же выдает информацию невольно, он не знал, но что имеет косвенное отношение к смерти Филатова, сомнения не вызывало. Ведь Иван, сбежав, наверняка отправился к ней – в дом, которого нет, мчался спасать свою возлюбленную. И она тоже исчезла. Ушла в пустоту, из которой возникла, и вряд ли появится снова. Но все же она жила в поселке, ходила по улицам, забегала в магазин и в бар, с кем-то общалась. Причем внешность у нее приметная, если поспрашивать, наверняка кто-нибудь вспомнит, когда и на чем она выезжала из поселка. Может быть, она с кем-то общалась, кроме них. Подумав об этом, Алексей решил начать поиски немедленно, хотя толк вряд ли какой-то будет. И все же можно попробовать.

«Лексус» подъехал к коттеджу, но Волошин не стал загонять машину в гараж, предупредил Веру, чтобы никому не открывала; сам он заскочит в магазин и в кафе, спросит, не видел ли кто, когда и с кем уезжал Иван. Ведь Филатов мимо бара так просто не проскочил бы.

– Никому не открывай, – повторил Алексей, неожиданно для себя перейдя на «ты», и Вера, услышав это, смутилась. – Кто бы кем бы ни представлялся. И к окнам не подходи. Я вернусь и просигналю трижды. Договорились?

Девушка кивнула, а Волошин поехал. С не очень спокойной душой, впрочем.

И в магазине, и в баре никто ничего определенного не мог сказать. Конечно, Алексея узнали, вспомнили его приятеля и даже девушек-спортсменок. Вспомнили только, что Филатов был в баре с высокой блондинкой, но пробыли они недолго и с тех пор не показывались. Продавщица в магазине сообщила, что видела как-то блондинку: та заходила недавно.

– Купила коробку конфет и две бутылки шампанского, – сообщила продавщица, – швырнула мне деньги и ушла. Мол, сдачи не надо. Важная такая фифа. Там всего-то на двенадцать рублей больше было, зато гонора на миллион.

Отчаявшись что-либо узнать, Волошин вернулся к автомобилю, открыл дверь, как вдруг его окликнули. Не окликнули даже, а поздоровались. Кто-то просто сказал ему в спину:

– Добрый день.

Алексей обернулся. Перед ним стояла девушка в коротенькой курточке и протертых джинсиках.

Не девушка – девчонка. Она смотрела Волошину в глаза и пыталась улыбнуться, но испуганно и нервно.

– Здравствуйте, – повторила она.

– Привет, – отозвался Алексей, хотя видел ее впервые в жизни.

– Вы меня не помните?

– Нет.

– Я вам деньги должна.

– Ты меня, красавица, с кем-то спутала: я в долг не даю, тем более детям.

– Вы забыли, – покраснела девчонка, – вспомните, пожалуйста: вы меня у казино подобрали, дали денег и к станции метро отвезли.

– Не помню, – отмахнулся Волошин, хотя какое-то смутное воспоминание все же проскочило в сознании.

– Это два месяца назад было. Припомните, пожалуйста, – взмолилась девчонка, – я хочу долг вернуть. Теперь у меня есть деньги.

– Заработала? – усмехнулся Алексей, но тут же ему почему-то стало стыдно, и он спросил: – Или у родителей стащила?

Но и это прозвучало грубо.

– У меня нет родителей. Только бабушка. Она заболела, а страховки медицинской у нее нет. В больнице сказали, что надо заплатить за койку, за лечение и на лекарства. Если бы я тогда утром не заплатила, то ее просто бы больную на улицу выставили.

– Ужас! – возмутился Волошин и спросил: – А теперь-то все нормально?

– Да, – прошептала девчонка, – спасибо вам.

– Ну, тогда до свидания, – помахал рукой Алексей. – Я поехал. Может, и тебя куда подбросить?

– Спасибо, но я пешком – мне недалеко.

Волошин сел в автомобиль, еще раз помахал рукой местной дурочке и тронулся с места. Проехав пару сотен метров, притормозил, чтобы повернуть к коттеджному городку, посмотрел в боковое зеркальце и увидел вдали маленькую фигурку. Девчонка бежала за автомобилем.

– Ну что ты будешь делать? – возмутился Алексей и включил заднюю передачу.

Затормозив перед настойчивой местной жительницей, он спросил через опущенное стекло:

– Что тебе еще надо?

– Я хочу долг вернуть, ведь большие деньги.

– Забудь! А лучше давай я тебе еще пару сотен подброшу.

Но девчонка, увидев, как он полез во внутренний карман, отскочила от «Лексуса» и спрятала руки за спину.

– Не надо! У меня есть. Я заработала.

– Сколько же времени тебе пришлось надрываться? Сколько ты брала за свои услуги?

Ему вдруг стало жалко эту полупомешанную, а она заморгала глазами. Губы ее затряслись, она была уже готова расплакаться:

– Я ничего не брала. Я бабушкин дом в аренду сдала на три месяца. Квартирантка вперед заплатила, а прожила только половину срока. Дала три тысячи долларов, я полторы отложила – вдруг она вернется, зато полторы – это ведь по-честному…

– Постой! – остановил ее Волошин.

Его вдруг осенило:

– Твоя бабка – вечно пьяная старуха, у которой злющая собака?