Читать книгу "Двойная жизнь волшебницы - Дарья Калинина"

Галина Павловна и Тимофей привыкли, чтобы все делалось по правилам. Приличия важней всего. Правила хорошего тона должны быть соблюдены при любом раскладе. А Петя плевал на светские условности. Он был творческой, а значит, увлекающейся натурой. Ему было трудно, подстраиваться под своих родных он не хотел, да и не мог.

– И Мила, надо отдать ей должное, нашла подход к моему сыну. Впрочем, она ведь была не из нашего круга, ей было невдомек, как нужно вести себя в приличном обществе.

Но Пете, который и сам не очень-то рвался вращаться в так называемом приличном обществе, очень нравилась легкая и отзывчивая Мила. Она не ругалась на Петю, позволяла рисовать, когда и как ему вздумается. А ничего больше Пете в этой жизни и не хотелось. Он хотел покоя, он хотел счастья, он хотел рисовать.

Наверное, мой сын был с ней в какой-то степени счастлив. Или ему так казалось. Мила была ловкой, она вертела моим сыном, как ей вздумается.

Сначала Галина Павловна была даже рада, что с Петей живет какая-то особа женского пола, которая присматривает за ним. Но когда Мила заявила о своей беременности, то Галина Павловна забила тревогу.

– Ребенок не от Пети! – решительно заявила она. – Я навела справки, эта Мила далеко не образец невинности. Она лимитчица, живет в нашем городе на птичьих правах. И, конечно, ее ребенок – это просто способ влезть в нашу семью.

Отец, мать и старший брат потребовали от Пети, чтобы он порвал с неподходящей невестой. Но впервые в жизни мягкий и уступчивый Петя заявил о том, что не пойдет на поводу у семьи.

– Теперь моя семья – это Мила и ребенок, который у нас будет. И учтите, я это решил твердо.

Вот тут близкие пришли в состояние, близкое к панике. Петя ничего не желал слушать. Они настаивали. Стали возникать скандалы.

– Психическое состояние моего сына, и прежде не слишком благополучное, стремительно катилось вниз. Он слабел разумом. В его действиях стало проскальзывать безумие. Я понимала, что мой сын нуждается в специальном лечении и, возможно, присмотре. Но до того ужасного дня не отдавала себе отчета, насколько сильно болезнь овладела моим мальчиком.

В тот день, о котором говорила Галина Павловна, ничто не предвещало катастрофы. Разве что материнское сердце билось чуть сильнее. Но Галина Павловна, чуждая всяким суевериям, отнесла это к начинающейся аритмии и продолжала готовиться к визиту своего любимого младшего сына.

– У меня всегда было к Пете особое, трепетное отношение. Я с самого его рождения знала, что этот мальчик другой, особый. Он не такой, как все дети. Про таких людей говорят, что их еще в младенчестве поцеловал ангел. Вот мой Петя таким и был. Но в тот день, когда он пришел к нам в гости, я сразу почувствовала, что его словно подменили. Не знаю, какого колдовского зелья налила Мила моему сыну, но он был словно не в себе.

– И в чем это выражалось?

– Он с трудом узнал меня. Он не захотел поздороваться с Тимофеем. Он отпихнул нас в сторону и устремился в кабинет отца. Мы с Тимофеем остались в прихожей, чтобы немного прийти в себя и обсудить поведение Пети, но внезапно из кабинета отца донесся страшный шум, крики Пети, а потом голос моего мужа. Он звал нас на помощь!

Однако, когда мать с сыном прибежали в комнату, все было уже кончено. Тело профессора лежало на полу.

– Мой бедный муж умер от руки Пети – его любимого сына! Мне никогда не забыть этого ужаса! Не смириться с ним!

Галина Павловна вытерла совершенно сухие глаза. И вообще, подруги могли бы покляться, что женщина уже рассказывала кому-то эту историю, до того реалистично звучали ее слова и грамотно были построены фразы.

– Петя дрался со своим отцом, и у моего мужа лопнул сосуд в мозгу. Он ведь был уже в таком возрасте, когда подобные переживания легко могут привести к катастрофе.

– И что же было потом?

– Затем наступило самое страшное. Петя совершенно потерял контроль над своими эмоциями. Он осознал, что совершил, впал в истерику, заклинал нас убить его, даже пытался покончить с собой.

– И вы вызвали милицию? Не врачей?

– Это соседи… Петя так шумел… Кто-то из соседей вызвал милицию. Потом приехали врачи, которых вызвали уже мы. Они сразу же диагностировали смерть моего мужа, а насчет Пети посоветовали временную изоляцию в специальной клинике.

– В сумасшедшем доме?

– Петя так громко кричал о своей виновности, просил его наказать, милиция просто обязана была завести по этому факту уголовное дело.

– Значит, Петю забрали в милицию?

Подруги пытались до конца разобраться в этом вопросе. И их можно было понять.

– Да, Петю сначала увезли милиционеры. Но сразу же после допроса его отвезли на освидетельствование в медицинскую клинику. И оттуда мой сын уже больше не вернулся. Разум, и так едва теплящийся у него в голове, окончательно покинул моего бедного ребенка. Петя прожил недолго. Угрызения совести и ужас от содеянного свели этого светлого ангела в могилу!

– А как же Мила? Петя вспоминал о ней?

– До самого конца мой сын, даже находясь в безумии, проклинал эту дьяволицу! Он рыдал, как ребенок, вспоминая, как она уговаривала его избавиться от отца!

Зачем Миле было убивать профессора? Пусть и не своими руками, а руками Пети, но все равно: зачем?

– Корыстная девка рассчитывала, что в случае смерти отца Петр может рассчитывать на свою долю при дележе наследства. Она положила глаз на нашу квартиру! На нашу замечательную просторную квартиру! Мой муж и я – мы с ним принимали в нашей квартире таких высокопоставленных людей! Ученых с мировым именем! Кандидатов на Нобелевскую премию! Академиков! И ввести к этим сливкам научного мира какую-то подзаборную деревенскую девку, которую мой сын подобрал чуть ли не на панели? Да она даже не умела обращаться со столовыми приборами. Варенье ковыряла прямо ложкой из банки! Я бы не перенесла такого позора! Нет, лучше смерть!

Однако Галина Павловна не умерла. Умереть пришлось ее мужу и двум сыновьям. Но еще неизвестно, что было лучше или хуже. Галина Павловна осталась жить, но можно ли было назвать ее существование жизнью? Одна, ни родни, ни близких. Как странно и жестоко повернулась жизнь этой женщины. Прежде счастливая мать и жена, теперь бедная и никому не нужная старуха.

Галина Павловна же продолжала рассказывать:

– Но Мила не рассчитала свою силу. Петр осуществил задуманное, но не смог сделать это тайно, или как они там намеревались. Его разум взбунтовался. И совершив преступление, он тут же его осознал, раскаялся и умер в глубочайшем раскаянии. Он до самого конца не смог понять, что он – талантливый художник – стал марионеткой в руках злодейки. Что он ни в чем не виноват, а всю вину должна взять на себя та, кто и затеял это преступление.

И договорив, Галина Павловна страдальческим взглядом посмотрела на подруг.

– Теперь вы понимаете, почему я отказалась от всякого общения с этой мерзавкой? Она разрушила мою семью! Она убила моего мужа и погубила одного из сыновей. Мало того, она посмела претендовать на какие-то денежные выплаты! Пока не умер Петя, она регулярно осаждала нас с Тимой просьбами дать ей денег! Дескать, она и ее ребенок умирают от голода. Ну а нам-то какое было дело до этого?