Читать книгу "Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР - Валерий Шамбаров"

Стоит добавить — расследование сразу же установило, что связь у Горбачева отключили только в жилых покоях. Сохранялись линии в домике охраны, в административном здании, и Михаил Сергеевич ими пользовался несколько раз. Сохранялись радиостанции, автомобили президента были оборудованы спутниковой связью [21]. Крючков разговорился через 10 лет, в 2001 г. В интервью итальянской газете «Corrierre della Serra» он сообщил, что делегация 18 августа звала в Москву самого Горбачева. Тот отказался, сославшись на приступ радикулита. Но действия одобрил. Только поставил условие — если будет сопротивление, сразу прекращать [70].

Эти особенности объясняют многие «загадки ГКЧП». Ельцин накануне прилетел из Казахстана в «нетранспортабельном» виде, его отвезли на дачу в Архангельском. К ней ночью выдвинулось около 50 бойцов спецназа КГБ «Альфа». Запросто могли захватить или устранить Бориса Николаевича. Но получили приказ не трогать его, только «охранять» дачу — и он свободно уехал. Чрезвычайное положение на самом деле было введено только в одном городе, в Москве. Но войска начали вводить в город в 9.30. Через полчаса после того, как Ельцин благополучно прибыл в Белый Дом. Телефоны отключены не были. Лидеры оппозиции свободно связывались с единомышленниками.

Войска в центре Москвы просто встали на указанных им местах. Оцепление не останавливало пешеходов, они толпами проходили куда хотели, митинговали рядом с солдатами. Военные заняли Центральный телеграф, прекратив его работу. Но телетайп продолжал действовать, передавая информацию, в том числе из Белого Дома. Телестудии и радиостанции перешли на центральное вещание. Но продолжала работу радиостанция «Эхо Москвы», про нее «забыли». Новости передавала и «Би-би-си», а транзисторные приемники имелись почти у каждого.

Тележурналист Сергей Медведев отснял, как Ельцин на танке призывает людей к сопротивлению. Картинка эффектнейшая, прямо как Ленин на броневике! На телевидении как будто была установлена строжайшая цензура, но этот сюжет «случайно» показали в главной информационной программе «Время». На всю страну! (Вскоре Сергей Медведев станет пресс-секретарем Ельцина.) Массы народа потекли к Белому дому, принялись строить баррикады, формировать отряды ополченцев. Военные, уже разложенные «демократической» пропагандой и имеющие все основания ненавидеть прежнюю власть, тоже симпатизировали Ельцину. Десантники во главе с популярным генералом Лебедем, танкисты начали переходить на его сторону.

А вот руководители «путча» явно чувствовали себя не в своей тарелке, трусили. На пресс-конференции, организованной в МИД, премьер-министр отсутствовал — у него накануне случилось алкогольное отравление [48]. Потом перешло в гипертонический криз, и он слег в больницу. У Янаева тряслись руки — видимо, по той же причине. Он сбивчиво оправдывался, что Горбачева никто не свергал, после отдыха президент вернется в строй, и они вместе будут работать. Минет два года, и в аналогичной ситуации Ельцин запросто расстреляет Белый дом. Но в августе 1991 г. штурмовать его никто не собирался, таких приказов не отдавалось. И только «Би-би-си» с «Эхом Москвы» нагнетали обстановку периодическими вбросами о готовящемся штурме. Услышав такое, из Белого дома встревоженно звонили в Кремль Лукьянову, он уточнял информацию и успокаивал защитников — нет, слухи не подтвердились.

Между тем демонстрации и забастовки охватили всю Россию. В Ленинграде на Дворцовую площадь вышло полмиллиона человек. Ельцин собственным указом принял на себя пост главнокомандующего на территории России, стал рассылать приказы войскам. Перевел в свое подчинение и российские органы милиции, КГБ. У Белого дома собралось до 100 тыс. человек. Кстати, о том, что его никто не будет штурмовать, можно было догадаться по составу защитников. Среди них очутились Шеварднадзе, Ростропович, Макаревич, Кинчев, Ходорковский, Евтушенко, Никита Михалков, вице-мэр Москвы Лужков даже привел свою беременную жену Батурину. Яковлев почему-то не пришел, но тоже поддержал Ельцина.

Правда, в накаленной атмосфере противостояния произошла трагическая случайность. Колонна из БМП, направленная на патрулирование, наскочила на баррикады у пересечения Садового кольца с Новым Арбатом. Защитники приняли ее за атакующих, пытались поджечь БМП, в столкновении трое погибли. Но на следующий день, 21 августа, ГКЧП отдал приказ о выводе войск и сложил с себя «полномочия». Крючков, Язов, Бакланов и Тизяков вылетели к Горбачеву. В своем письме на имя Михаила Сергеевича от 25.08.91 г. Крючков свидетельствовал: «Было заявлено, что в случае начала противостояния с населением операция немедленно приостанавливается… К Вам поехали с твердым намерением доложить и прекращать операцию».

Но Горбачев (якобы арестованный) отказался их принять. Зато принял делегацию от Ельцина во главе с Руцким и Силаевым. По телевидению показали, как президент и его супруга прилетели в Москву. Изображали себя «освобожденными пленниками» — жалкие, потертые, в каком-то заношенном тряпье. Трогательно благодарили народ. Раиса Максимовна пыталась высказать в микрофоны невнятный бред, будто ее муж наговорил на магнитофон «политическое завещание», и его прятали, резали магнитофонную ленту на куски… А Ельцин встречал их как хозяин! Как раз «путч» вознес его на новый уровень! На роль «народного вождя»!

Люди ликовали. Растекались по Москве, зачем-то снесли памятник Дзержинскому. На радостях обнимались, поздравляли друг друга с победой… Не задумываясь, чьей победой. И над кем, над чем. Троим погибшим добровольцам Горбачев посмертно присвоил звания Героев Советского Союза. А членов и активистов ГКЧП арестовали, предъявили обвинение в государственной измене. Но ведь в итоге их даже судить не стали. Подержали под следствием и выпустили по амнистии. Только Варенников принципиально отказался от амнистии, предстал перед судом и был… оправдан за отсутствием состава преступления. Судить-то оказалось не за что.

Зато прокатилась эпидемия загадочных «самоубийств». Министр внутренних дел Пуго и его жена были найдены в кровати якобы застрелившимися. Хотя следствие обнаружило «лишнюю» стреляную гильзу, а пистолет лежал далеко от покойных, на тумбочке. Был обнаружен якобы повесившимся маршал Ахромеев. Причем тесемка, на которой он удавился, оборвалась, и он вешался вторично. Или вешали. Вполне вероятно, что Пуго и Ахромеев знали «слишком много». С балкона пятого этажа якобы выбросился Управляющий делами ЦК КПСС Николай Кручина. Руководитель главной канцелярии, через него проходили финансовые дела партии. За ним точно так же, с балкона, последовал предшественник Кручины на этой же должности, Георгий Павлов. А потом из окна своей квартиры «выбросился» еще один, заместитель заведующего Международным отделом ЦК Дмитрий Лисоволик.

В целом же складывается картина, что весь «переворот» был масштабной провокацией. А массы людей, ринувшиеся на защиту «демократии» и торжествовавшие «победу», стали лишь статистами грандиозного шоу — поставленного очень грамотными и опытными режиссерами. Был ли автором Горбачев? Вряд ли. Скорее, действующим лицом, которого подвели к этому сценарию другие силы, оставшиеся в тени. Мощная встряска порушила инерцию привычной жизни Советского Союза. Он посыпался, как карточный домик…

Глава 14

Агония и отречение

Погибал не только Советский Союз. Доламывалась и вся мировая социалистическая система. В Монголии переворот прошел мирно — ветры перестроек хлынули из СССР, а остальное было делом техники: начались митинги с демонстрациями, последовала отставка правительства, введение многопартийной системы. Но Северная Корея устояла благодаря своей самоизоляции. Удержался и Вьетнам. Он слишком недавно воевал за социализм, чтобы запросто повернуть в другую сторону. Стабилизирующим фактором стал и социалистический Китай, Вьетнам начал переориентироваться на него, провел частичную либерализацию экономики по китайским образцам. В Западном полушарии удержалась Куба. Ей пришлось несладко. Под совместным давлением США и СССР кубинцы были вынуждены вывести свои войска из Анголы. Упали советские поставки, жизненно важные для Кубы, там начался жестокий кризис, и все аналитики дружно предсказывали скорый конец правительства Кастро. Но оно сделало мудрый ход, заключив альянс с близкой по духу Венесуэлой, и сумело выправить положение.