Читать книгу "Наваждение. Книга 2. Верность и предательство - Мария Геррер"

Директриса курила без перерыва, и это говорило о ее волнении. Она уважала и даже боготворила фон Берга. Он нравился ей за безрассудство и отвагу. Елена Михайловна не скрывала, что ценит в мужчинах спонтанность и непредсказуемость, а у барона этого всегда имелось с лихвой. Миргородская безусловно сопереживала Екатерине. Видимо, ей тоже хотелось отвлечься от печальных мыслей, но это было непросто.

Неожиданно в дверь позвонили. Екатерина никого не ждала, но это вполне мог быть Алексей. Девушка всегда сама открывала дверь, ей нравилось встречать Генриха на пороге. Теперь необходимость в этом отпала, но привычка осталась, и она пошла впустить нового посетителя или посетителей.

К ее удивлению это оказался князь Апухтин.

– Сергей Сергеевич, какая приятная неожиданность! – лучезарно улыбнулась Екатерина.

Она была искренне рада его визиту.

– Не возражаете, что я без приглашения? – князь неловко протянул ей коробку с пирожными. – Не решался навестить раньше – понимаю ваше состояние. Надо было позвонить вам, предупредить, но все получилось как-то неожиданно… Вижу, у вас гости, я могу зайти в другой раз…

– Нет, нет! Это даже хорошо, что вы так неожиданно! Проходите, прошу. Очень приятно вас видеть. После… – она на несколько мгновений замолчала, но взяла себя в руки и продолжила. – После похорон мы с вами не виделись. Просто прекрасно, что вы зашли.

Она провела князя в гостиную, и представила его госпоже Миргородской. Сергей Сергеевич всегда был галантным кавалером. Он изящно склонился над Еленой Михайловной и поцеловал ее узкую руку:

– Очень рад знакомству.

– Мне тоже очень приятно познакомиться с вами, – низким бархатным голосом ответила Миргородская.

Екатерина не подозревала, что директриса может так изменять тембр голоса – теперь он был обволакивающим, загадочным, даже чувственным.

Елена Михайловна метнула короткий взгляд на Екатерину, и та вспомнила необычные увлечения почтенной директрисы Института благородных девиц. Кроме сигар в свободное от пребывания в Институте время Елена Михайловна увлекалась мужчинами. Правда, об этом знали только в Братстве. Похоже, Сергей Сергеевич ей приглянулся!

Миргородская сняла пенсне в золотой оправе и небрежно сунула его в сумочку – оказалось, она прекрасно видит и без него. Видимо, это был просто аксессуар. Ее глаза оживились и заблестели. Загадочная улыбка заиграла на лице. Она больше не была сухой, блеклой и строгой учительницей. Как же легко может измениться внешность женщины, если она того желает!

Светская беседа была, как всегда, ни о чем, но протекала оживленно. Обсуждали городские новости, погоду, приближающуюся осень. Елена Михайловна продолжала дымить как паровоз – гаванские сигары были ее слабостью. Князь предпочитал сигареты. Запах дорогого табака быстро наполнил гостиную и опаловым туманом низко повис в воздухе.

И Сергей Сергеевич, и госпожа Миргородская старались отвлечь Екатерину от воспоминаний, и она была им за это признательна. Однако воспоминания никогда не оставят ее, она обречена жить с ними. Но зачем об этом знать другим? Только попусту расстраивать своих добрых друзей. Девушка улыбалась, а на душе у нее было пусто и страшно.

Все-таки хорошо, что Апухтин и Миргородская зашли к ней. Они быстро нашли общие темы для разговора – благотворительность князя известна всем в городе, а о его великолепной коллекции художественных произведений ходили легенды. Сергей Сергеевич слыл тонким ценителем всего прекрасного и изысканного. В круг его интересов, естественно, попадали и женщины, как самое уникальное и прелестное творение природы. Князь не скрывал своих пристрастий, и было заметно, что интерес к его коллекции морских пейзажей госпожи Миргородской ему льстит. Или ему льстило само внимание этой странной женщины? Кто знает, кто знает.

Елена Михайловна прекрасно разбиралась в живописи и могла составить конкуренцию любому антиквару. Разговор проходил непринужденно и глубокие познания Миргородской в данном вопросе приятно удивили князя, о чем он не преминул сообщить. Сергей Сергеевич любезно пригласил обеих дам к себе в поместье полюбоваться его собранием произведений искусства и немного развеяться, погулять по парку, покормить ручных лебедей на пруду. Приглашение было благосклонно принято и Еленой Михайловной, и Екатериной.

Госпожа Миргородская эффектно сидела на широком диване, откинувшись назад, и с наслаждением курила сигару, пуская дым кольцами. Она запрокинула голову и наблюдала за собеседниками через полуприкрытые глаза. Сейчас Елена Михайловна была если не красива, то очень привлекательна. А для женщины это главное.

Горничная бесшумно накрыла на стол и подала чай. Печенья и конфеты дополнили пирожные, принесенные князем. Они оказались очень кстати. Маленькая компания переместилась к столику у широкого полукруглого окна. Из него открывался вид на тихую улицу.

Ветки огромного дерева заглядывали в комнату, и через них пробивались косые солнечные лучи. Листья старого каштана уже пожухли и потеряли прежнюю яркость. Однако они все еще крепко держались на ветвях, листопад будет не скоро. Лето уходило, но осень пока не вступила в свои права. Причудливые солнечные блики пробивались через густую побуревшую листву и ложились на стол. Они весело играли на хрустальных гранях вазочек и вспыхивали в чае золотистыми искрами.

Елена Михайловна взяла небольшое пирожное, неловко испачкала руку в креме и виновато улыбнулась. Екатерина могла поклясться, что Миргородская сделала это нарочно. Елена Михайловна медленно и изящно облизнула тонкие ухоженные пальчики, глядя в глаза князя. Во взгляде Миргородской вспыхнул хищный огонек, и она томно прикрыла глаза. Сергей Сергеевич с нескрываемым интересом наблюдал за дамой. Странная полуулыбка коснулась его тонких губ. Князь отхлебнул ароматного чая и задумчиво провел пальцами по краю чашки, не отводя взгляда от глаз Елены Михайловны. Между ними происходило что-то странное, чувственное и необъяснимое для Екатерины. Сейчас она ощущала себя очень наивной девочкой.

Но князь и директриса, кажется, понимали друг друга без слов. Похоже, что между ними вспыхнула искра. Искра внезапной любви? Или испепеляющей страсти? Но разве так важно, что именно? Они нравятся друг другу, и это очевидно. А ведь только-только познакомились!

Екатерина почувствовала себя здесь лишней, но у нее почему-то стало тепло на душе. Ну что же, жизнь продолжается, и это прекрасно. Не могут же все вокруг нее скорбеть и предаваться печали. Да это и не нужно. Девушка не осуждала своих гостей и невольно улыбнулась – кто знает, чем это закончится?

Глава 22

Внезапно возникшая между князем и директрисой Института благородных девиц симпатия вызывала у Екатерины удивление и радость. Пусть это радость за кого-то другого. Это тоже очень и очень хорошо. Ведь она теперь не умеет по-другому радоваться. Прекрасно, что к ней снова возвращаются обычные чувства. Трудно жить одной ненавистью и жаждой мести. Обязательно должно быть в душе что-то доброе, светлое. Без этого можно и самой стать как Полина, бессердечным, надменным и злобным чудовищем.