Читать книгу "Сердце умирает медленно - Елена Сокол"

— Что это означает? — Поинтересовалась.

Он прищурился и посмотрел на меня в упор. Запах пены для бритья ударил в нос — так близко Дэниел подошел ко мне.

— Любовь побеждает все. — Тихо сказал мужчина и улыбнулся.

Его зрачки расширились, взгляд заблестел. Рука скользнула по моей щеке, и я почувствовала, как нежно он убирает выбившуюся прядь мне за ухо.

— Так, значит, здесь ты работаешь? — У меня слегка сбилось дыхание.

Дэниел запустил свою огромную ладонь мне в волосы, провел пальцами по шее и осторожно притянул к себе.

— Да, — его голос оборвался.

Он больше ничего не говорил и не смотрел на меня. Просто обнял и ласково коснулся губами моего лба. Одна половина меня разомлела, подавшись навстречу, другая захотела немедленно отстраниться. Слышно было, как он шумно втягивал запах моих волос, а потом заговорил. Голос его звучал так тихо, что его почти заглушил стук моего сердца:

— Я приготовил тебе завтрак. Но сначала хотел показать фотографии. Они получились просто удивительными.

Отошел, взял меня за руку и подвел к столу. На нем, под светом ламп, выстроились в ряд карточки с выставки.

— Это я? — Усмехнулась.

Тощий подросток на снимке, и правда, чем-то походил на меня.

— Вроде, да. — Рассмеялся Дэниел.

Он подносил по очереди фотографии к свету, и мы смеялись над тем, какой перепуганной я на них выглядела.

— Значит, завтра тебе придется вернуться в Лондон? — Спросила я позже, за завтраком.

Дэниел подал мне вилку и придвинул ближе тарелку с омлетом.

— Я как раз думал над тем, как все утроить так, чтобы можно было работать отдаленно. Если даже приезжать к тебе на уикенд, то все равно будет далековато. Дорога выматывает. Нужно кое-что уладить, буквально пару моментов, и мне не придется находиться там все время. Как тебе идея?

Я замерла. Уставилась на него, пытаясь выдавить из себя непринужденную улыбку. Совсем недавно он приглашал меня пожить у себя в доме в его отсутствие, а сейчас выходило так, что мы будем жить тут вместе?

— Ты сможешь жить здесь и работать, и тебе не придется ездить в Лондон?

— Здорово, правда? — Его улыбка как всегда сногсшибательна. — Ездить все равно придется время от времени. В тот же Манчестер, в офис. Или в Сетл, где у нас тоже сейчас имеется объект. Но это ненадолго, и я смогу брать тебя с собой.

— Угу. — Спрятав взгляд, я ковырялась вилкой в омлете.

— Как мне, вообще, в голову пришло оставить тебя здесь одну так надолго? Как представлю сейчас, что бы было с тобой, если бы ты осталась в лесу в грозу, так плохо становится.

— Ага. Ты подоспел вовремя.

Дэниел налил мне чай и взглянул на часы.

— Ну? Чем займемся сегодня?

— Решай ты. — Пробормотала почти безучастно. — У меня завтра прием у врача, я немного переживаю, хотела поделиться с ней по поводу своего самочувствия.

— Что такое? — Он переменился в лице.

— Все нормально, просто я… будто сама не своя в последнее время. Тревожно. Вот и хочется проконсультироваться.

— Я отвезу тебя. — Твердо заявил он.

Я подняла на него полный благодарности взгляд.

— Но тебе же уезжать завтра?

Дэниел пожал плечами и отложил салфетку.

— Ты важнее. — Сказал это как само собой разумеющееся. — Свожу тебя к врачу, привезу обратно, а потом уже поеду в Лондон. Не волнуйся, это ненадолго. Всего пара дней, потом вернусь.

— Правда? — Переспросила.

Сама не понимала, что чувствую, радуюсь ли этому или волнуюсь.

— Да. — Его мой наивный взгляд, кажется, только позабавил. — А сейчас доедаем завтрак, берем резиновые сапоги, плащи и бегом на озеро!

Прогулка вышла на удивление душевной и веселой. Мы месили грязь, устроенную вчерашним ливнем, собирали цветы, гуляли по камням на берегу и любовались величественным видом, открывавшемся с вершины ущелья. Усталые и перепачканные вернулись домой, вместе приготовили ужин, поели и устроились на диване за просмотром фильма.

— Забыла проверить, как там мой телефон, — подорвалась встать я, вспомнив, что еще утром оставила мобильник в мешке с рисом.

— Зачем он тебе? — Остановил меня Дэниел, подтянул к себе и уложил на плечо.

— Хотела проверить, вдруг он заработал. Вчерашний ливень и до него добрался.

— Брось его, я куплю тебе новый. — Мягким поглаживанием по плечу, он заставил меня остаться на месте. В его объятиях действительно было очень тепло и удобно.

— Мне нужно было позвонить другу. Это важно.

— Что еще за друг? — Произнес он несколько напряженно.

— Райан. Мы с ним некоторое время дружили, сейчас он уехал учиться в Дарем.

— И… что ты от него хотела?

Я поворочалась, стараясь принять удобную позу.

— Просто. Не знаю.

— Зачем тебе еще кто-то, когда у тебя есть я? — Отшутился Дэниел, затем наклонился и поцеловал меня в висок. — После школы все идут своей дорогой. Не удивительно, что людям потом друг до друга и дела нет.

— Думаешь? — Прошептала я.

Веки слипались.

— Знаю. — Он несколько раз щелкнул пультом, пока не остановился на каком-то фильме. — Спи и не думай ни о чем. Я с тобой.

* * *

— Нет, доктор, это не фантазии, не сны. Здесь что-то не так. — Я застегивала пуговицы на кофточке после окончания осмотра. — Мне снится, что она тонет, и у меня в носу, в горле при пробуждении все свербит от привкуса воды. Я вижу ее, слышу ее музыку — и это уже днем, когда бодрствую. Неужели, никто из пациентов не обращался к вам с подобным?

Белый цвет стен навевал такую же безнадежность и уныние, с которыми я и явилась в этот кабинет. Доктор Кларк села за свой стол, тяжело вздохнула и впилась взглядом в разложенные перед ней бумаги.

— Результаты твоих тестов, Эмили, идеальны. — Она взяла один из документов и, сжав губы, еще раз пробежала глазами. — Думаю, ты умная девушка, и не станешь загружать голову информацией, почерпнутой с просторов Интернета? Официальная наука весьма категорична в отношении теории клеточной памяти и переноса психотронных импульсов. Повторюсь, сердце — это насос. Нет никакой связи с неврологической системой.

— Но как же сны?

— Они могут быть реакцией на высокие дозы лекарств.

Я спрятала лицо в ладони, медленно выдохнула и снова посмотрела на нее. Доктор Кларк была непоколебима. Глядя на меня со снисходительностью кардиолога со стажем, она ждала от меня взрослой реакции, а не детской истерики.

— Эти лекарства никак нельзя отменить?