Читать книгу "Практическая романтика - Оксана Алексеева"

— Ва-ай, — протянула Анжела. — То есть ты прямо влюбиться собрался?

— Да нет, конечно! — отмахнулась Ангелина. — Это же Герман! Эй, ты хоть раз влюблялся? Ну хоть понарошку?

— Понарошку — раз триста. Это с первого июня если считать, — отшутился он. — А женюсь я вон… да на Кристинке нашей. Красивая, злобная, подать себя умеет.

Кристина со смехом отшатнулась, вскидывая руки, словно он на нее кидался:

— Не-не-не! Упаси боже! Я тебя, конечно, люблю, но под одной крышей и дня не протяну! Я уж лучше своего принца на белом коне дождусь, — она сделала паузу и неожиданно поморщилась. — А потом попытаюсь каким-то образом уговорить семью, что он действительно принц, если у его семьи бабла будет хоть на десять процентов меньше, чем у моей… Да уж, нет ничего хуже, чем быть старшей в моей семье.

Герман не позволил ей погрязнуть в унынии:

— Зря отказываешься. Зато только я смог бы заткнуть рты всем папарацци, чтобы вообще о твоем веселом прошлом не вспоминали.

— А чего тебе мое прошлое? Почище, чем твое! — возмутилась Кристина.

— Тоже верно. В общем, план такой. Выгоняем сегодня Юрку к Ульяне, а ты давай ко мне. Будем проверять совпадение резьбы, чтобы я на надежды больше времени не тратил. Кто знает, может, я умею быть нежным?

Она смеется, как и все. Как и сам Герман. Никому и в голову не приходит, что он серьезен. Серьезности не наблюдается хотя бы в том, как они легко шутят на эту тему.

— Держи свою резьбу при себе! — отмахивается Кристина. — Нежный он! Алинку помните? Бедная до сих пор на вечеринках не появляется: то ли боится, что Герман ее не узнает, то ли — что узнает и повторит. Изобразит ей снова властелина! Кто ее тогда вообще отвязал — горничная?

— Да это Юрка виноват! — Герман машет на друга. — Он не вовремя позвонил!

И Юра со смехом:

— Откуда я знал, что ты там уже кого-то привязал, а потом в клуб рванул?

И все хохочут — заливисто, до слез, вспоминая какую-то только им известную историю. Мне очень интересно узнать подробности, но я не спрашиваю — почему-то точно знаю, что эту историю о Германе никогда не услышу до конца. Я многих историй о нем не услышу. К лучшему.

— Ой, а помните, как Юра математичку на свидание звал? — вспоминает Кристина уже другую, но такую же смешную для всех тему.

— Это же на спор!

— С кем?!

— Как будто есть варианты…

В отель мы добирались очень поздно. Мы с Юрой оказались в одном такси, остальные вроде бы ехали за нами. Шампанское уже отпустило, хотя настроение отпускать все еще не хотело. Я все-таки многого сегодня наслушалась — и Юра, оказывается, умеет быть забиякой, не такой уж он и тихоня. А с чего я вообще взяла, что он тихоня?

И вдруг я вспомнила кое-что, что обязательно хотела обсудить наедине. Выпрямилась и повернулась к нему.

— Юр… послушай. Если я совсем не права, то просто скажи и не обижайся.

— Что случилось, Ульян?

Я подумала еще пару секунд и заговорила решительно — такие темы надо поднимать сразу, чтобы они не мешали двигаться дальше:

— Мне сегодня показалось, что ты представил меня как свою девушку. Не сказал об этом, просто показал так, что твои родители поняли.

— И что? Разве это неправда?

— Правда, — я старалась разглядеть в его глазах все эмоции, но читала только напряжение. — Но разве это разумно? Мне казалось, что мы решили подождать с такими вещами — пока сами не определимся. Я уже вижу, что они были бы против такой кандидатуры, так зачем кого-то злить понапрасну?

Он помолчал немного, отвел взгляд — и это я уже посчитала плохим знаком. Над чем тут думать?

— Извини, если это выглядело так, будто я тобою кого-то злил. В последнюю очередь я хочу обижать именно тебя. Но ты и сама заметила, они все равно злятся — сейчас или завтра, какая разница? Ведь завтра же будет? Или мы уже перестали друг другу нравиться?

— Не перестали, — я отозвалась, но что-то важное никак не формулировалось.

И оно не успело, поскольку Юра задал еще один вопрос:

— Но прикрытие тебе больше не требуется. Потому если хочешь, то хоть сегодня сообщим, что разошлись. Я ни в коем случае не собираюсь тебя принуждать.

— Конечно, не хочу… если ты сам не хочешь. Но прозвучало так, как будто я тебя использую только для прикрытия.

Он ответил почти устало:

— Все всех используют, Ульяна. Но я бы хотел, чтобы ты продолжала использовать меня. Потому что ничего в моем отношении к тебе не изменилось, разве что в лучшую сторону.

Его улыбка сгладила какую-то едва уловимую остроту. Но незаметно скребло. Нет, сейчас я сижу рядом с ним на заднем сиденье такси не из-за какого-то прикрытия. Хотя тогда, в самый первый момент, когда он за столом предложил встречаться, я была благодарна до восторженных криков. Ладно, назовем это использованием, хоть и с большой натяжкой. Но тогда в чем он использует меня? Ведь вижу — он не сходит с ума, держится не то чтобы на расстоянии, но слишком сильно границ не нарушает. Только потому, что мы подходим друг другу, как два пазла? Вопрос так и повис в воздухе.

Но он тоже в это время о чем-то думал. Не зря же задержался возле моей двери. Я уж на всякий случай испугалась, не обдумывает ли Юра всерьез шутку о переезде ко мне, — я к такому вообще готова не была! Но нет, он с улыбкой демонстративно поднял руки и убрал их за спину, наклонился и поцеловал. И я с той же улыбкой ответила на его поцелуй: мы будто вот так мягко, без напора и ломающихся границ, запросто стирали между нами недомолвки. Целовались, пока со стороны лифта не послышался смех девчонок. Демонстративно подождали, пока все разойдутся по комнатам, пропустили мимо Германа, а потом снова вернулись к своему замечательному занятию.

— Знаешь, Юр, — я оторвалась от него и не могла унять улыбку. — Помнишь про желание? Так вот — я тебе его возвращаю, ты тогда его использовал для помощи мне, это нечестно.

— О-о, — он деланно округлил глаза. — Рискованно. Особенно когда ты в таком потрясающем платье.

— Я полагаюсь на твое благородство, мой рыцарь, — я чуть присела и даже ресницами хлопнула — вот к чему приводит общение с Кристиной!

Юра рассмеялся и кивнул:

— Ладно, договорились. Видимо, я все делаю правильно, раз ты не опасаешься мне такой инструмент выдавать.

— Вообще не опасаюсь.

Я долго не включала в комнате свет. Хотелось подольше побыть в «потрясающем платье», которое завтра нужно незаметно передать Мишелю, и продержаться в этом дне. Стояла и думала. О Юре, конечно. О том, что вообще ничем не заслужила настолько замечательного парня. О том, что действительно не жду от него подвоха. И о том, как сильно он мне нравится. И в то же время я не Верочка — у меня не сносит крышу, я не превращаюсь в полную идиотку, не растекаюсь лужей от одного взгляда и не начну унижаться ради этой симпатии. Интересно, каково это — хоть на минуту стать обезумевшей Верочкой? Да нет же, какое счастье, что это не про меня!