Читать книгу "Игра на раздевание [= История одного развода ] - Татьяна Веденская"

– Ты нашел карту?

– Да. Сейчас будет поворот налево, под стрелку. Поверни.

– Хорошо, – покорно кивнула я.

Что-что, а командовать в экстремальной ситуации Андрей умел всегда. Интересно, почему все-таки его жизнь сложилась таким образом, а не иным? Иногда, в те редкие моменты, когда я позволяла слышать голос сердца, оно давало мне ответ на этот вопрос.

И он был более чем странным, этот ответ. «Каждый человек должен как можно больше отдавать. Каждый должен растратить себя без остатка, не считаясь и ничего не выгадывая, – говорило мне сердце. – И только тому, кто умеет отдавать, сторицей возвращается все. Таков закон».

– Но Андрей столько работал! Столько учился, писал диссертации. Почему же ему не вернулось?

– Потому что отдавать – это другое. Когда нам было тяжело, он должен был встать и начать зарабатывать. Должен был плюнуть на свое великое будущее и заняться семьей, сыном. А не бросать все на меня. Тогда, может быть, его великое будущее не прошло бы мимо него.

– Да, все верно. И все же я считаю, что во мне говорит обиженная женщина. Ведь изначально все было обговорено. Андрей работает для науки, я – для него. И что в итоге? Он протирает штаны на кафедре, выпивает по выходным (и не только) и хранит свои диссертации на дальней полке книжного шкафа. А я – я делаю то, о чем всегда мечтала. Я принимаю решения, разрабатываю сложные конструкции, занимаюсь тем, что считается самым прогрессивным в современной промышленности. Сращиваю технологический процесс и высокие технологии. Получаю большие деньги наконец. Может, мое сердце говорило правильно? Может, надо было сказать Андрею: «Пошли к черту свою маму с ее великими амбициями, своди сына в зоопарк. Устройся к частникам, займись тем, что принесет доход»?

Может, не надо было так ревностно оберегать его место в умирающей российской науке? Тогда он не полетел бы в небытие вместе с ней?

Кто же знает? В каждый момент времени мы сами решаем, что слушать, – голос логики, как правило, сухой и обманчивый. Или голос сердца, который говорит тихо, еле слышно и никогда не дает никаких гарантий. Но он говорит только правду.

Мы подъехали к институту. Надо же, все-таки как запустило государство нашу медицину. Даже такой известный институт, как Склифосовского, и тот пришел в полнейший упадок. Финансирования нет ни на что. Кроме ремонта дворцов на Рублевке, конечно.

– Демидов? Сейчас. Когда поступил? – привычно листала журнал старушка в не очень белом халате.

– Сегодня, – ответил Марк. Голос дрожал даже у него. Наверное, это сказалась бессонная ночь и бесконечная беготня по району.

– Ага. Вот, Вторая Травма.

– Нам говорили, что Хирургия? – переспросила я. Бабуся еще что-то посмотрела.

– Нет, Вторая Травма. Покупайте бахилы. Пять рублей. Вы все пойдете?

– Если можно, – кивнула я, покосившись на Марка. А что, он-то в принципе тут ни при чем. Может, он и не хочет туда идти.

– Все пойдем, – твердо сказал он и аккуратно натянул поверх своих красивых (и все еще чистых, как ни удивительно) ботинок синие бахилы из дешевого полиэтилена.

– На лифте на третий этаж, – вдогонку сказала нам бабуля.

Мы уже бежали по коридору. Терпение было на пределе. Мне был необходим ответ: все в порядке. Как же это невыносимо – мучиться неизвестностью. Однако некоторое время пришлось еще помучиться.

На третьем этаже было много-много дверей, и все они были закрыты. По коридору бродили осунувшиеся мужчины с перебинтованными руками и ногами и с выражением бесконечной усталости на лицах. Их сопровождали посетители – для них эти прогулки по коридору были уже делом привычным.

– Интересно, где нам взять медсестру? – спросил Марк, заглянув в окошко пустого поста.

– Сейчас найдем, – ответил Андрей, раскрывая все двери подряд. На двери с надписью «Процедурный кабинет» наши поиски увенчались успехом.

– Закройте дверь, вы не видите, я укол делаю?!

Андрей захлопнул дверь, пробормотав сдавленно: «Извините».

– Что там? – спросили мы с Марком.

– Там чья-то попа, – развел руками Андрей.

Мы подождали, пока медсестра доделает уколы, и спросили насчет Мишки.

– Триста вторая палата. За столовой направо. Почти до конца, – ответила она, а сама навострила лыжи в противоположном направлении. Я перерезала ей путь.

– Скажите, что с ним? Как он сюда попал?

– Это не моя была смена. Я с обеда работаю, – попыталась отвертеться сестра.

– Но он в порядке? – уточнил Марк.

Медсестра поколебалась полминуты, но потом развернулась и зашла на пост. Там она еще какое-то время копалась в медицинских картах, выискивая нашу.

– Ну... в целом... он получил серьезный ушиб, сотрясение небольшое. Об остальном пока говорить рано. Анализы еще не пришли. Ему прописали транквилизаторы, но это в вашем случае нормально. Пусть успокоится, выспится. Хорошо, что его вовремя привезли, – спокойно говорила она.

У меня немного закружилась голова.

– Да что с ним случилось-то?! Откуда ушибы? Он что, подрался? – Я еле сдержалась, чтобы не заорать на медсестру. Разве можно так непонятно говорить.

– Подрался? Нет, – с недоумением подняла она глаза. – Он упал с моста. С... вот, в районе Серебряного Бора. Мы так поняли, что это был неудачный суицид.

– Что?! – я прикрыла рот рукой. Ужас окатил ледяной волной все мое тело.

– Может быть, он случайно сорвался? – встрял Марк.

Андрей подавленно молчал, прижавшись к стене.

– Не знаю, может, и случайность. Он упал с моста в реку, ударился правой стороной тела о воду. Его вытащил кто-то, кто там был. Видимо, он его и привез сюда.

– Слава Богу! – не сдержалась я и перекрестилась.

Медсестра совершенно никак не отреагировала на мой странный жест. Видимо, ей здесь приходилось видеть и не такое.

– Да уж, повезло, – коротко кивнула она.

– Это просто его Господь спас, – скорее подтвердила, чем спросила я. Если где-то беда проносится над головой ребенка, рядом с ним всегда находится его ангел-хранитель. Слава Богу, он не оставил моего сына.

– Да, конечно, – согласилась медсестра.

Андрей стоял бледный и погруженный в свои мысли. Не могу сказать точно, но думаю, что в тот момент он как-то по-своему тоже благодарил Бога. Представить только, наш сын летел с моста в черную гладь воды! Кошмар! И ведь действительно, что бы было, если бы рядом никого не оказалось. Страшно подумать.

– А кто это был? – уточнила я. Этому человеку я была готова отдать все, что угодно. Как минимум мою вечную благодарность.

– Этого я не знаю. О нем данных нет, только указано, что его доставили на частной машине. А кто, что – неизвестно.