Читать книгу "Ночной дым - Нора Робертс"

— Натали, давай посмотрим правде в глаза. Мы с тобой оказались вместе потому, что нас потянуло друг к другу.

Она почувствовала, как кровь отливает от щек, стало холодно; она застыла на месте, но по-прежнему не сводила с него глаз, и голос у нее не дрожал.

— Да, совершенно верно.

— Все произошло очень быстро. Секс, следствие… Все запуталось.

— Правда?

Во рту у него пересохло, даже пиво не помогало.

— Ты красивая женщина. Я хотел тебя. Ты попала в беду. Помогая тебе, я выполнял свой долг.

— Ты выполнил свой долг, — медленно ответила Натали.

— В общем и целом… Полицейские выяснят, кто платил Кларенсу. А пока тебе нужно быть осторожнее. И все-таки здесь все более-менее наладилось… Я имею в виду — в работе.

— А в личных отношениях?

Он мрачно уставился в бутылку.

— По-моему, нам надо ненадолго разойтись… оценить наши отношения со стороны, все обдумать.

Натали сдвинула колени, чтобы он не заметил, что ноги у нее подкашиваются.

— Рай, ты меня бросаешь?

— Я считаю, нам надо взглянуть на себя со стороны… помимо постели. У тебя одна жизнь, — ему стоило большого труда посмотреть ей в глаза, — у меня другая. Натали, мы с тобой поторопились. Так сказать, надышались дыма. Пора немного освежить мозги, проветриться, только и всего.

— Понятно. — Она ни о чем не станет его просить. И не заплачет, во всяком случае при нем. Он смотрит на нее так холодно, а голос у него такой равнодушный… Неужели он не понимает, что ранит ее в самое сердце? Неужели вчера он был таким нежным, любящим и заботливым именно потому, что решил сегодня все оборвать? — Ты все объяснил достаточно ясно.

Несмотря на ее решимость, перед глазами все поплыло, она сдерживала слезы из последних сил. Увидев, что она вот-вот расплачется, он вскочил на ноги:

— Не плачь!

— Не буду. Поверь мне, я не заплачу. — И все же, когда она стояла на пороге, по щеке скатилась слезинка. — Спасибо, что предпочел объясниться дома, а не на людях. — Натали ухватилась за дверную ручку и поняла, что пальцы у нее онемели. Она их даже не чувствовала.

— Натали!

— Со мной все в порядке.

Чтобы доказать это им обоим, она развернулась к нему лицом, гордо вскинув голову.

— Я не ребенок и не в первый раз разрываю отношения. И все-таки кое-что случилось впервые, о чем ты вправе узнать. Ты придурок! — Она шмыгнула носом и смахнула слезинку. — Еще ни разу в жизни я ни в кого не влюблялась, а тебя полюбила… И теперь ненавижу тебя за это.

Она рывком распахнула дверь и выбежала на площадку, забыв о пальто.

Глава 11

Целых десять минут Рай расхаживал по комнате, убеждая себя, что так будет лучше для них обоих. Конечно, ей немного больно. Он задел ее гордость. В дипломатии он не силен.

Еще десять минут он пытался убедить себя в том, что она на самом деле не чувствует того, в чем ему призналась. Так всегда бывает при расставании. Она просто решила ему отомстить. Натали вовсе не влюблена в него. Нет, не может быть! Если бы она его любила, он был бы самым большим идиотом на свете.

О господи! Он и есть самый большой идиот на свете!

Схватив ее пальто, забыв о собственном, он бросился вниз по лестнице.

На улице шел дождь. Свою машину он оставил возле пожарного депо, за что теперь проклинал себя. Ища такси, он побежал на угол, оттуда — на другой. Суетясь, он напрасно тратил драгоценное время. Такси ему удалось поймать лишь в двенадцати кварталах от дома, он насквозь промок.

На улицах были пробки, такси то еле ползло, то неслось вперед, потом снова ползло. Наконец, Рай сунул водителю деньги и выскочил на улицу.

Быстрее добрался бы пешком! К тому времени, как он добрался к дому Натали, прошел почти час. Стучать он не стал; отпер дверь ключом, который она и не подумала потребовать у него назад.

На этот раз никто его не ждал, и он не испытал уютного чувства возвращения домой. Едва войдя, он сразу понял: ее нет. Не желая верить очевидному, он позвал ее и начал рыскать по квартире.

Ничего, он подождет. Рано или поздно она вернется домой, а он будет ждать ее. И как-нибудь все наладит. Если понадобится, встанет на колени, решил он, расхаживая из гостиной в спальню.

Наверное, она поехала на работу. Может быть, и ему стоит поехать туда за ней?

Или лучше позвонить? А может, послать телеграмму… Главное — не сидеть сложа руки! Какой же он дурак! Она призналась ему в любви, а он обеими руками оттолкнул ее от себя!

Рай сел на кровать и схватил телефон. Только тут он заметил на ночном столике торопливо нацарапанную записку:

«Атланта — «Нэшнл» — 8.25».

«Нэшнл»? Компания «Нэшнл эрлайнз». Аэропорт! Рай сбежал вниз по лестнице и велел консьержу за три минуты поймать ему такси.

В аэропорт он примчался через пять минут после того, как ее самолет улетел.

— Нет, инспектор Пясецки, я не знаю, когда вернется мисс Флетчер. — Морин осторожно улыбнулась.

Вид у инспектора был ошалелый, как будто он всю ночь не спал и не переодевался. Все и так запуталось из-за неожиданного отъезда начальницы, а тут еще в девять утра явился какой-то ненормальный…

— Где она? — спросил Рай. Вчера он чуть было не купил билет на следующий рейс до Атланты, но вовремя сообразил, что не знает, где ее там искать.

— Извините, инспектор. Я не уполномочена давать вам такие сведения. Если мисс Флетчер позвонит, я передам, что вы заходили.

— Я хочу знать, где она, — процедил Рай сквозь зубы.

Морин всерьез задумалась, не вызвать ли охрану.

— Политика нашей компании…

Рай сжато и емко выразил свое отношение к политике компании и показал Морин свое удостоверение.

— Видите? Я расследую обстоятельства поджога. У меня есть сведения, которые я обязан немедленно передать мисс Флетчер. Если вы сейчас же не скажете, как ее найти, мне придется звонить начальству.

Он от всей души понадеялся, что блеф сработает.

Морин прикусила губу. Мисс Флетчер специально просила ее никому не говорить, куда она поедет и где остановится. Правда, во время вчерашнего сумбурного звонка она ни словом не обмолвилась о каких-то сведениях от инспектора Пясецки. С другой стороны, если его информация имеет отношение к пожарам…

— Она остановилась в отеле «Ритц-Карлтон», Атланта.

Не дослушав, Рай выбежал из кабинета. Если надо, он станет унижаться и молить ее о прощении, но лучше делать это без посторонних.

Через пятнадцать минут он ворвался к себе в приемную, до смерти перепугав секретаршу, и, стоя на пороге кабинета, рявкнул: