Читать книгу "Bella Figura, или Итальянская философия счастья. Как я переехала в Италию, ощутила вкус жизни и влюбилась - Камин Мохаммади"

И все же я скучала по улицам Сан-Никколо.

Я сидела на голом полу у Кикки, в окружении коробок. Августовские дни становились все короче. Пока мы болтали, я думала о Флоренции: там я чувствовала себя дома.

Я посмотрела на Кикку и сказала:

– Я останусь. Может быть, это не очень разумно, но, по правде говоря, мне кажется, это единственное разумное решение. Я пока поживу в Италии – а там посмотрим.

А потом, вопреки всему тому, во что я верила все эти годы, поднимаясь по карьерной лестнице, я добавила:

– В конце концов, это же всего лишь работа, так?

Кикка кивнула.

– Работа – это еще не вся жизнь. Будут и другие предложения, – мудро заключила она.

Панцанелла

2–4 порции

1 буханка вчерашнего дрожжевого хлеба;

красный винный уксус;

1 большая белая или красная луковица;

2 крупных томата, желательно «бычье сердце», но подойдет любой сорт; количество зависит от размера;

1 огурец;

листья базилика;

оливковое масло экстра вирджин высшего сорта;

морская соль и черный перец, по вкусу.

Порезать дрожжевой хлеб. Будьте осторожны – хлеб жесткий, и нож легко может соскочить; на моих руках множество шрамов после панцанеллы! Положить в большую жаропрочную миску и налить смесь воды и красного винного уксуса. Смесь должна покрывать хлеб; лишняя влага впитается, поэтому вам понадобится больше, чем вы думаете (одна столовая ложка уксуса на чашку воды).

Нашинковать лук тонкими кольцами, положить в миску и также полить смесью воды и красного винного уксуса. Оставить на несколько часов (по крайней мере, на два).

Когда хлеб впитает всю воду, взять каждый кусочек, отделить корку и выбросить. Затем отжать воду, сжав хлеб в кулаке, и, разминая пальцами, покрошить в миску.

Порезать томаты и добавить к кускам хлеба вместе с соком и семечками. Почистить и порезать огурец на кубики, положить в миску. Отжать лук, чтобы в нем не осталось лишней жидкости, и также положить в миску. Измельчить листья базилика и положить туда же. Затем перемешать.

Заправить смесью из оливкового масла и красного винного уксуса, щедро посолить и добавить черного перца по вкусу, украсив листьями базилика.

Не заправляйте панцанеллу, чтобы ее можно было хранить в холодильнике. Салат хорошо сохраняется, а за ночь вкус становится еще насыщеннее.

Оставьте блюдо в холодильнике по крайней мере на пару часов, а затем подавайте к столу. Панцанеллу нужно подавать хорошенько охлажденной.

Салат «Капрезе» с полбой

2 порции

150 г полбы;

морская соль, по вкусу;

оливковое масло экстра вирджин высшего сорта;

1 крупная моцарелла буффало;

2 крупных томата (если используете мелкие, рассчитайте количество пропорционально);

большой пучок листьев базилика;

бальзамический уксус или лимонный сок, по вкусу.

Полбу промыть в миске в обильном количестве воды. Нагреть воду в большой кастрюле, довести до кипения и посолить. Положить полбу и готовить в течение 30–40 минут. Слить воду и остудить, затем добавить оливкового масла, чтобы полба не слиплась.

Порезать моцареллу ломтиками, затем мелко порезать томаты, добавить к сыру и покрошить немного листьев базилика. Заправить маслом и бальзамическим уксусом либо лимонным соком, по вкусу. Подать к столу.

9. Сентябрь

Stare in forma, или Как оставаться в форме, не посещая тренажерный зал

Продукт сезона: инжир.

В городе пахнет: сырой землей после дождя.

Памятный момент в Италии: концерт на площади Санта-Кроче.

Итальянское слово месяца: alluvione[107].

Во Флоренцию я вернулась в первую неделю сентября. Лето еще шло полным ходом, но страшная жара спала, а вместе с ней ушли влажность и вонь канализации. Туристов стало меньше. Ярко-огненное августовское солнце сменилось мягким золотистым светом, озарившим старинные палаццо и башни. Погода стояла просто чудесная.

Мой чемодан на колесиках шумно катился за мной от самого вокзала; мне хотелось поскорее прийти домой. Когда я уже подходила к Сан-Никколо, в дверном проеме своей мастерской появилась Кристи. Она поклонилась мне и похлопала по спине. Свернув на свою улицу, я увидела, как «сердитый ювелир» Джузеппе машет мне из своего задымленного окна; залаял Джек, а Паваротти из «Рифрулло» запел «Il mio tesoro». Из окна пекарни постучала Моника, и я увидела, как Гвидо, ущипнув за ухо Габриеле, послал его принять у меня сумки. Я вручила ему чемоданы и вслед за ним вошла в дом, улыбнувшись вышедшему Джузеппе, а потом приподнялась на цыпочки и обняла его. Он кольнул меня небритой щекой. Широко улыбаясь, он выпустил меня из объятий.

– Услышал шум и подумал: вернулась! – сказал он, широко распахнув руки. – Сан-Никколо скучал по тебе.

Нужно было многое наверстать. Главная перемена месяца была в том, что вновь открылись мои любимые кафе. «Рифрулло» снова заполнился людьми, отдохнувшими, загорелыми; все они рассказывали мне о том, как провели отпуск, где побывали и что повидали.

Кристи ездила к друзьям в Саленто, а сердитый ювелир Джузеппе навещал семью в мраморных горах Каррары, где имелся свой собственный кусочек тосканского пляжа; Изидоро был в своем доме, в Кастильоне делла Пескайя, на побережье Мареммы, а Беппе – у матери, в Апулии. Даже Луиго, который вечно был на мели, вырвался на пару недель к другу, в Виареджо. Опершись на барную стойку в «Чибрео» и глядя на отдохнувшие лица мальчиков, я поняла, в чем заключался главный смысл итальянского лета и августовских каникул. Все теперь стали лучше, добрее и загорелее, как будто бы их обмакнули в мед.

Побывала я и в гостях у Антонеллы, с радостью повидав и ее, и la mamma. На Санта-Кроче развернулась бурная строительная деятельность, так что мне пришлось уворачиваться не только от привычных групп туристов, но и от рабочих; вся площадь напоминала строительную площадку, даже подъемный кран там был. К явному недовольству Данте, перед базиликой выстроились ряды сидений и была воздвигнута сцена. Рядом со сценой было установлено сложное осветительное оборудование с заграждением, спроектированным для сдерживания непредсказуемой толпы, которая соберется на представление под открытым небом.

Я встала под окном Антонеллы, посмотрела вверх и увидела ее. Она курила и наблюдала за происходящим, приподняв брови. Я спросила, что это такое, и она ответила:

– Tesoro, готовится концерт. Каждый год нам устраивают новую пытку. В прошлом году был Роберто Бениньи – решил испортить все впечатления о лете и испоганить «Божественную комедию», e mi aveva rotto i coglioni[108]. Я ему так и сказала.