Читать книгу "Иисус. Жизнеописание Христа. От исторической реальности к священной тайне - Жан-Кристиан Птифис"

Своим ученикам Иисус советовал никогда не позволять, чтобы их называли наставниками, «ибо у вас есть лишь один Наставник, и вы все братья», и не называться учителями, «ибо один у вас Учитель — Христос… Больший из вас да будет вам слуга: ибо, кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится».

Вот другой упрек Иисуса в адрес фарисеев: они воссели «на Моисеевом седалище (то есть почетном кресле. — Ред.)» и присвоили себе право толковать слова великих пророков. Своим формализмом они взваливают людям на спины тяжелые ноши, а сами отказываются их нести. «Они говорят и не делают». «Горе вам, — предостерегает Иисус, — книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны[42], вдвое худшим вас».

«Безумные и слепые! — продолжает Иисус свои нападки. — Вы говорите, если кто поклянется жертвенником, то ничего, если же кто поклянется даром, который на нем, то повинен. Что больше: дар или жертвенник, освящающий дар? Клянущийся жертвенником клянется им и всем, что на нем; и клянущийся храмом клянется им и Живущим в нем; и клянущийся небом клянется Престолом Божиим и Сидящим на нем». Абсолютное неприятие Иисусом клятвы — почва для серьезнейших разногласий с фарисеями.

Кроме того, Иисус осуждал фарисеев за то, что они маниакально придирчивы к мелким подробностям, но пренебрегают тем, что существенно. «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру!» Снаружи фарисеи кажутся красивыми, «а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты». Внешне они выглядят праведными, «а внутри исполнены лицемерия и беззакония». Они плачут над судьбой древних пророков и говорят: «Если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови». Но таким образом фарисеи сами против себя свидетельствуют, что они сыновья тех, которые избили пророков. «Мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие, ибо пришел к вам Иоанн путем праведности, и вы не поверили ему, а мытари и блудницы поверили ему».

Споры с фарисеями

Пришедшие из Иерусалима фарисеи озлобились на Иисуса. В ответ они принялись упрекать его за изгнания бесов. Они обвинили его в том, что он одержим Вельзевулом, главой адских духов, и его именем изгоняет бесов. А это было бы тяжелым преступлением из разряда хулы на Святого Духа, которая «не простится ни в сем веке, ни в будущем». Иисус, любивший диалектические рассуждения, им возразил: «Как же Сатана может восстать на самого себя?»

В центре разногласий были несколько основных для веры Израиля вопросов. Первым из них был вопрос о субботнем дне. Он считался столь важным, что все теократическое общество Древнего Израиля строило свою жизнь вокруг него. Запрет работать на седьмой день недели был священен, так как субботний отдых был воспоминанием об отдыхе Бога, упомянутом в рассказе о Творении. Почитание субботы стало таким же знаком Завета-союза с Богом, как обрезание; несоблюдение субботы приравнивалось к богохульству. Исход, Числа и даже Книга юбилеев (апокрифическое сочинение, датирующееся примерно 160 г. до н. э.) сообщают, что нарушивших субботу ждет великая кара.

Но с давних пор были найдены компромиссные решения и поблажки. Так появилась иудейская казуистика, хорошо приспособленная к переменам в обществе и к нуждам повседневной жизни. Самым строгим течением внутри иудаизма оставались ессеи. Им, к примеру, запрещалось помогать скотине родить в священный субботний день. Если животное в субботу упало в колодец или водоем — ничего не поделаешь. Упал человек — допускалось протянуть ему руку или дать ухватиться за одежду, но даже в случае смертельной опасности запрещалось бросить ему веревку или вытащить с помощью шеста или лестницы. Фарисеи относились к запрету менее строго и допускали, что упавшую в яму овцу можно спасти и в субботу, если она единственная ценность своего хозяина. Тем более следовало прийти на помощь человеку. При этом задумываться о средствах спасения было не обязательно. Но, за исключением подобных редких случаев, субботу следовало соблюдать.

Что же касается Иисуса, он радикально пересмотрел подход своих современников. Для него закон любви и милосердия был выше всего. Шаббат для Иисуса — не цель сам по себе, а средство, дарующее человеку благо и свободу. Когда однажды в субботу Иисус зашел в деревенскую синагогу, он увидел там несчастного с сухой рукой. Все вокруг сомневались, излечит его Иисус или нет. Но Иисус не колебался, для него это был случай дать людям на конкретном примере урок своего учения. Иисус велел калеке встать, а затем спросил: «Можно ли исцелять в субботы?» И сам ответил: «Кто из вас, имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит? Сколько же лучше человек овцы! Итак можно в субботы делать добро». Противники Иисуса молчали. Опечаленный их черствостью, Иисус велел больному протянуть руку. Тот послушался, и рука его исцелилась; «стала здорова», как пишет Марк.

Даже такие приспособленцы, как фарисеи, не могли воспринимать подобные нарушения равнодушно. Они разгневались, когда узнали, что в субботу ученики Иисуса, проходя по пшеничному или ячменному полю, срывали колосья и раздавливали их руками. Эти простые действия приравнивались к жатве урожая, а значит, были нарушением запрета. Фарисеи пожаловались на это Иисусу. В ответ он привел им пример Давида и его спутников, которые в один из святых субботних дней, будучи голодны, вошли в святилище и съели «хлебы предложения» — лепешки из крупчатки, посыпанные ладаном, которые выпекались для Яхве, ставились перед ним, а потом предназначались священникам. «Или не читали ли вы в законе, что в субботы священники в храме нарушают субботу, однако невиновны? Но говорю вам, что здесь Тот, Кто больше Храма». Больше Храма! Несомненно, это притязание еще больше разъярило фарисеев. Иисус добавил: «Суббота для человека, а не человек для субботы; посему Сын Человеческий есть господин и субботы». Разве можно было найти лучшую формулировку, чтобы сделать нерушимый Закон Моисея чем-то относительным, разве можно было заявить более неприемлемое притязание, чем это?

Другими предметами споров были вопросы об омовениях перед едой и о посте. Фарисеи упрекали учеников Иисуса, что те не постились, как положено аскетам, в то время как сами фарисеи и сторонники Иоанна Крестителя соблюдали посты. Ответ Иисуса был провокационным; он объявил себя женихом Израиля. «Могут ли поститься сыны чертога брачного (товарищи супруга. — Ред.), когда с ними жених? Доколе с ними жених, не могут поститься, но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни». Так Иисус почти открыто заявляет о своей Божественной сущности.

Отказ Иисуса соблюдать пищевые запреты шокировал фарисеев не меньше. По его мнению, никакая пища не могла быть нечистой сама по себе. Человека, по словам Иисуса, оскверняет не то, что входит в уста, но то, что выходит из них. Зло исходит из сущности человека. Все, что входит в уста, проходит через внутренности и покидает человека в отхожем месте. А вот выходящее из уст выходит из сердца: дурные мысли, преступления, измены, блуд, воровство, лжесвидетельства, богохульства… «Это оскверняет человека; а есть неумытыми руками — не оскверняет человека».