Читать книгу "Метро 2035. Ящик Пандоры - Шамиль Алтамиров"

Но прав был Семен Михайлович: китайгородский пацан спиной чувствовал, как чей-то взгляд неотрывно следит за ним. Потому побродив недолго по книжному базару Библиотеки, он поднялся по лесенке посреди платформы и побрел длинными переходами к Александровскому саду, где люди были намного интереснее, чем потрепанные тома с оторванными обложками и некомплектом страниц. Владельцы вкладывали вместо них листочки с пояснениями, написанными от руки и по памяти, чего недоставало. Только такой спор страстных «литературоведов» и показался любопытным: правильно ли дополнен сюжет, или отсебятина написана. Но проверить этого Максим не мог, потому что не читал Булгакова, быстро заскучал и решил вернуться.

На платформе лежало тело, накрытое тряпкой, кшатрии суетились вокруг, опрашивая свидетелей. Повезло, что вовремя решил прогуляться… А то бы тут же и замели самую подозрительную личность. Кто-то приподнял ткань, посиневшее лицо показалось знакомым. А вот второго – покупателя – видно не было. Ни среди любопытной толпы вокруг, высыпавшей тут же из своих палаток, ни среди тех, кого расспрашивали стражи порядка. Похоже, решил вовсе не платить, свистнул понравившееся добро, а чтобы не хватились, еще и барыгу придушил. Интересное оказалось кино!

Снова дежурство. По поводу радиации в тупиковом туннеле Максим теперь малость успокоился. Филевскую ветку он знал плохо и не помнил, где там начинаются открытые перегоны, положился на информацию брамина. А вот напарник сегодня выглядел странно, молчал не презрительно, как обычно, а как-то нервно. Даже в молчании можно почувствовать интонацию, если держать глаза и уши открытыми, по-другому Максим и не умел. И не удивился даже, ощутив затылком холод, Никита, давно ерзавший на своем месте, вдруг приставил к его голове пистолет. Максим страха не ощутил, почему-то даже разбирал смех. Ну надо же, от Никиты он мог ожидать чего угодно, но не угроз. Этот дохляк не опасен, если до сих пор не выстрелил, будет даже интересно узнать, чего он хочет. Стараясь, чтобы голос не дрогнул, Максим спросил:

– Ну, и что ты делать будешь?

– Ты сейчас кое-что увидишь, я должен быть уверен, что ты никому ничего не расскажешь. А особенно своему старому пердуну.

– Что ты мне собрался показать? – сейчас бы одним движением нырнуть под его дрожащую руку, перехватить ее в локте и, ломая пальцы, вывернуть запястье вместе с пистолетом, попутно врезав в челюсть с левой… Но любопытство оказалось сильнее, надо дослушать, интересно же.

– Сейчас сюда придут люди, ты поможешь мне открыть ворота. А потом закрыть. И никаких вопросов. Усвоил?

Всего-то навсего? И из-за этого Никите надо рисковать сохранностью правой руки? Вопросы у Максима были, только задавать их он не спешил. Немного подождать – сам все увидит. И обозначил легким кивком свое согласие с предложенными условиями.

Люди не пришли, вопреки словам Никиты, они подъехали на дрезине, старой и ободранной, с ручным приводом, но почти бесшумной на ходу. Максим разглядел четырех человек и довольно объемную поклажу, если и было что-то, не подлежащее разглашению, то скрывалось оно именно там. Вряд ли причина была в людях. Один из них соскочил на землю, протянул руку Никите, потом повернулся к Максиму.

– Епти-мопти! Адвокат! – прозвучал чуть хриплый низкий голос. – Это что же, китайгородская братва теперь и здесь свой пост держит?! Я тебе лично три патрона не должен?

Максим вгляделся в темноту. Кто же из знакомых мог тут появиться? Только какой-то делец, промышляющий торговлей. А на Китай-городе таковых было, как собак нерезаных. Который из них? Но вот светловолосым и худым, как жердь, был только один.

– Скиф, ты что ль?!

Никита хмыкнул, нежданная встреча знакомых его не трогала, зато проблема с напарником больше не волновала.

– Вот, значит… Полис с оптовой торговли налог дерет бесстыже! Так у Никиты дешевле обходится. Ты же меня знаешь, Макс, лишнего платить не люблю, а то это не прибыль – рыдание мудовое.

Матерый кочевник оправдывал свое погоняло, появлялся неожиданно с таинственным видом, будто все метро изучил и все на свете повидал. Может, так и было. Тут он платил явно не три патрона, в мешочке позвякивало побольше, но на коммерцию Полиса Максим уже успел поглядеть. Понял, что станции не только книгами питаются и не военной силой держатся. Иначе рухнул бы к черту этот «оплот цивилизации», только в отличие от Ганзы они Адама Смита на видном месте не раскладывают, идеалами прикрываются. Гнилое тут все насквозь. Приличных людей всего двоих повстречал: майора Ильина да учителя пожилого.

Опытный Скиф всю их систему насквозь видел и даже нашел, где поиметь… в том числе и прибыль. Хорошему контрабандисту без этого никак, иначе сидел бы респектабельным бизнюком в Ганзе да патроны пересчитывал. Но желание рисковать и жить на полную катушку гнало его с места в темные туннели, не давало покоя.

Такой встрече Макс обрадовался, как глотку свежего воздуха посреди душного Полиса. Как ни нахваливай его… а не надо путать туризм с эмиграцией! Тоже фразочка от Скифа, правда, сказанная давно и по другому поводу. В присутствии этого приятеля будто и жизнь быстрее побежала.

Никита опустил рычаг рубильника, глухо скрежетнув, герма отошла от стены и, подвывая накрытым фуфайкой двигателем, скоро поползла, открывая проход наружу. Парни на дрезине напряженно вглядывались в сырую темноту по ту сторону, но адские гарпии не вылетели. За прочной дверью попросту оказался все тот же туннель и рельсы.

Скиф скомандовал своим не задерживаться, и они взялись за приводные рычаги, выкатывая груженую тележку через «порог». Сам же задержался, чтобы расплатиться с Никитой. Максим подумал, что ему-то из этой оплаты ничего не перепадет. Да и ладно, зато хорошему человеку помог. Хороший человек по-хозяйски проверил ремни, удерживающие груз, и собрался занять свое место.

– Привет от тебя передам, Адвокат, только скажи, что именно.

– Что брамины сволочи, – вздохнул Максим.

– Ну, это пахан и без тебя знает!

– Тогда, чтоб не психовал: не будет от Полиса предъявы. Он поймет. А когда сам вернусь, не знаю.

– Вы, эта, не расшаркивайтесь. Быстрее, а то заметут, – встрял занервничавший Никита и, подгоняя приятелей, поднял рычаг рубильника. Раздался электрический скрежет: скрипя и подвывая герма медленно поползла, перекрывая зев туннеля.

Махнув на прощание, Скиф шагнул через бетонный порог… и споткнулся на ходу, выругался и наклонился ощупать щиколотку. Максим уже отошел в сторонку от медленно приближающейся стальной двери, но контрабандист оставался на месте, как приклеенный, попытался выдернуть ногу из перекрестья железок – кусков рельсов, по которым «каталась» гермодверь. Потеряв равновесие, упал и беспомощно оглянулся.

Не сознавая полностью, что же он делает, Максим кинулся вперед и попытался остановить тяжелую стальную плиту, навалившись плечом, ноги скользили по полу в поисках упора, он крикнул Никите:

– Твою мать! Глуши! – но его упорно сдвигало с места, несмотря на все старания. Никита с хрустом ударил по рычагу, электромотор лишь протестующе завизжал, завоняло горелым, но дверь все так же неумолимо приближалась.