Читать книгу "Сердце василиска - Полина Флер"

— Драка! — вопила я во всю глотку. — Эй, там драка! Скорее!

За спиной слышались крики, грохот и улюлюканье.

Глава 11

ЧЕРНЫЕ ВСАДНИКИ

Ночь успела перетечь в слабо розовеющее утро, а мы все еще стояли перед дежурными майорами, оправдываясь за давешнюю драку. Мы — это зачинщики, всего двадцать три человека, к которым приписали Фа Дэ-Мина, его партнера по «пьяной» катаранге, Ганса и меня. Из нас всех наиболее мрачно выглядел генеральский адъютант.

Прожигая во мне дыры осуждающим взглядом, он процедил через губу:

— Представляю, как рассердится его сиятельство…

— Но я ничего такого не делала, — попыталась оправдаться я, уловив момент, пока майор отчитывал очередного провинившегося.

— А азартные игры? — прошипел Ганс. — А самогон? А драка, в конце концов?

— Я не участвовала в драке, — возразила и заработала грубое замечание от майора.

Дернулась и вытянула руки по швам: кажется, у меня начали вырабатываться армейские привычки.

— Никто не будет разбираться, — зло пробубнил Ганс. — А я как его сиятельству объясню? Тоже мне, удалой солдат нашелся!

Он снова фыркнул, а в моей голове радостно и немного пьяно начал горланить песни Забияка.

— Заткнись! — прицыкнула я.

Ганс завел глаза.

— Куда? — вопросил он в пустоту. — Куда делась милая фройлен с речью певучей и нежной? С ласковыми руками? С щечками, алыми, как клубника? Нет ее, пропала. Не узнаю этого грубого солдафона, что пьет деревенский самогон и огрызается на старого друга, как последний неотесанный крестьянин! Чемпион «пьяной» катаранги, пропойца и сердцеед!

Теперь уже майор велел всем заткнуться, а я покраснела.

«Вы хорошо вжились в роль, хозяйка», — одобрил Умник.

«Наша малютка-воин растет, как быстро время летит!» — пропел Забияка и икнул.

Я невольно икнула следом за ним и выпустила изо рта белое облачко пара. Кажется, мои драконы растут вместе со мной. Если так дело пойдет и дальше, скрывать их станет все труднее.

«Как и вашу беременность», — откликнулся на мои мысли Умник.

Он прав, и я молилась, чтобы в наказание меня не отправили на какие-нибудь тяжелые работы. Молитвы были услышаны, но только наполовину. Хорошая половина заключалась в том, что меня отправили на кухню драить кастрюли. Плохая — в том, что кастрюли пришлось драить на две армии — фессалийскую и альтарскую. Невыспавшаяся, сердитая, уставшая, к полудню я чувствовала себя Золушкой. Правда, в мультфильме Золушке помогали какие-то мыши. В моем распоряжении были только два дракона, оба почти бесплотные, а один из них — даже пьяный.

«Ничего, хозяйка. Нам бы немного продержаться!» — подбодрил Умник.

— Почему? — машинально отозвалась я.

«А потому!» — спел мне Забияка и ехидно засмеялся. Я пообещала открутить ему хвост, как только он обретет плоть и кровь, но мои угрозы действия не возымели. Зато такие же несчастные вояки, как и я, занятые уборкой и готовкой, посматривали на меня с нескрываемым уважением и вовсю обсуждали бурную драку, хвалясь кто синяком под глазом, кто выбитым зубом.

Мужчины!

Но, как Умник и предполагал, от работы меня отвлек внезапный пушечный залп. В то же время на кухню вбежал запыхавшийся дежурный и, выпучив глаза, проорал:

— На плац! Срочное построение! Бегом, бегом!

Солдаты закопошились, покидали кто ножи, кто посуду, кто тряпки. Я побежала вместе со всеми, уже привычно придерживая животик.

На свежем воздухе воины спешно выстраивались в ряд. Офицеры покрикивали, грозили наиболее нерадивым. Я увидела Фа Дэ-Мина, ковыляющего по вытоптанной траве. Увидев меня, он улыбнулся краешком рта и поднял вверх большой палец.

«А ведь он правда поддавался, хозяйка», — заметил Умник.

— Откуда знаешь? — шепнула я.

«Сначала он проводил хорошо известную защиту „Бой быков“, а потом совершенно по-дурацки отдал вам свою фигурку».

Залп повторился, едва я успела втиснуться в свой строй. Прозвучала команда, и мы во все глотки трижды прокричали «вива!».

Я почти ничего не видела из-за затылков стоявших передо мной вояк, но чувствовала некоторое напряжение, прокатившееся по рядам.

«Что там такое? — мысленно спросила я у духов. — Кто-нибудь, посмотрите!»

«Я полетел!» — рванул Забияка, и кулон обжег меня так, что я сцепила зубы и зашипела.

«Дурак! — одернул его Умник. — Хозяйку спалишь! Лучше я полечу, ты еще спьяну в шатры врежешься и пожар устроишь».

Кулон вторично кольнул, уже не так ощутимо и больно. От него отделился легкий дымок и поплыл над головами.

«А что там глядеть! — икнул Забияка. — Наверное, его сиятельство вернулся».

При этих словах мое сердце затрепыхалось от радости, и я счастливо выдохнула:

— Неужели!

И заработала удивленный взгляд рядом стоящего лейтенанта.

На какой-то миг на солнце набежала тень. Я задрала голову, пытаясь увидеть, что происходит, но заметила лишь размах гигантских крыльев. Виверны?!

Сердце снова подпрыгнуло, и я нетерпеливо переступила с ноги на ногу.

— Смир-рна-а! — прокатился басовитый приказ. — Его величеству фессалийскому королю Максимилиану Сарториусу Четвертому трижды — вива!

— Вива-а! — заорали тысячи глоток.

А я промолчала и сглотнула слюну.

Король! Не может быть?! Так вот почему грохнули пушки! Генерал Дитер, посол Ю Шэн-Ли и главнокомандующий Е Бо-Джинг вернулись не одни, а в сопровождении столь важного гостя!

«Важного, как индюк!» — согласился со мной Забияка.

А вот и Умник. Я ощутила легкое ментоловое дыхание на своей щеке, и дракон шепнул мне в ухо: «Действительно, это король, хозяйка».

— Да чтоб его! — ругнулась я под нос и вовремя прикусила язык.

Все смолкло. Только было слышно, как цокают копыта. Вытянув шею, я смогла разглядеть троих всадников: на черном коне восседал, конечно, мой генерал. Его парадный китель хорошо контрастировал с лоснящейся шкурой и гривой скакуна. Дитер был в очках, как и положено василиску. Думаю, именно такой вид и вселял ужас в сердца противников. В моем же он вызывал только любовь и негу. Я вздохнула и нехотя скользнула взглядом по альтарскому главнокомандующему, который восседал на рыжем скакуне. Рядом с ним гарцевал белый в яблоках конь, чья пышная грива была заплетена в многочисленные косички.

Он не изменился ни на йоту.

Король, конечно, а не скакун.

Все тот же горделиво приподнятый подбородок. Все те же пышные кудри из-под короны. И осанка, и камзол, и сверкающие перстни на пальцах выдавали во всаднике первое лицо государства.