Читать книгу "Людской зверинец - Десмонд Моррис"

Лишь для того, чтобы выжить, работают только те слои суперплемени, которые подвергаются лишениям, но если им удастся найти свободную минутку, они сразу же примут участие в борьбе за стимул по одной особой причине: примитивный племенной охотник, может быть, и «работал» для того, чтобы выжить, но его задачи были различны и увлекательны. Несчастному члену суперплемени, вынужденному работать только для того, чтобы выжить, повезло гораздо меньше. Благодаря разделению труда и индустриализации он вынужден выполнять невыносимо скучную и однообразную работу — одно и то же изо дня в день, из года в год — как бы в насмешку над гигантским мозгом, помещённым внутри его черепной коробки. Если же ему всё-таки удаётся посвятить себе несколько минут, он чувствует такую же необходимость вступить в борьбу за стимул, как и все остальные в нашем современном мире, так как проблема стимуляции требует как разнообразия, так и смысла, как качества, так и количества.

У всех остальных, как я уже говорил, большую часть времени занимает работа ради самой работы, и, если она достаточно захватывающая, борец за стимул (бизнесмен, например) может счесть, что он заработал в течение рабочего дня так много очков, что в свободное время вполне может позволить себе расслабиться и посвятить себя занятию более спокойному. Он может дремать у камина с бокалом лёгкого успокаивающего напитка или ужинать в каком- нибудь тихом ресторанчике. Если он танцует во время ужина, на это стоит посмотреть. Дело в том, что тот, кто работает, чтобы выжить, тоже может пойти вечером потанцевать. На первый взгляд кажется, что в этом есть некое противоречие, но при более детальном рассмотрении оказывается, что между этими двумя танцами существует масса различий. Крупные бизнесмены не принимают участия в конкурсах энергичных бальных танцев или в неистовых и безудержных народных плясках. Их неповоротливое шарканье по полу ночного клуба (небольшое пространство которого оформлено строго в соответствии с требованиями их низкого стимула) не имеет ничего общего с соревновательным духом или неудержимостью. Неквалифицированный рабочий, скорее всего, сможет стать хорошим танцором; опытный бизнесмен наверняка окажется танцором никудышным. В обоих случаях каждый из них достигает баланса, что, разумеется, и является целью борьбы за стимул.

Так как данную ситуацию я чересчур упростил, разница между этими двумя типами выглядит очень похожей на отличительный классовый признак, что на самом деле вовсе не так. Есть масса скучающих бизнесменов, страдающих от однообразных офисных заданий, почти таких же монотонных, как упаковка коробок в фабричном цеху. Им также в свободное время придётся искать более стимулирующие формы отдыха. Вместе с тем существует множество работ простых, но интересных и разнообразных. Чем больше повезло с этим рабочему, тем больше он похож вечером на преуспевающего бизнесмена, отдыхающего с лёгким успокаивающим напитком за приятной беседой.

Ещё одним интересным феноменом является страдающая от нехватки стимулов домохозяйка. Окружённая современными средствами экономии труда, она, для того чтобы занять своё время, вынуждена изобретать средства повышения трудовых затрат, и это не так бесполезно, как кажется. По крайней мере, она может выбирать, что ей делать, — в этом-то и заключается огромное преимущество суперплеменного образа жизни. Примитивная племенная жизнь не предоставляла возможности выбора, всё было направлено только на то, чтобы выжить: тебе нужно делать это, это и это, иначе ты умрёшь. Теперь ты можешь делать одно, другое или третье — всё, что хочешь, — до тех пор, пока не осознаешь, что тебе нужно что-то делать, либо нарушить «золотые» правила борьбы за стимул. Вот так и домохозяйке приходится чем-то себя занимать, пока её бельё крутится в стиральной машине.

Возможностей для этого более чем достаточно, такая игра может быть привлекательнее всего, но в то же время она может пойти в неверном направлении. Игроку с недостатком стимулов слишком часто кажется, что компенсирующая деятельность, которой он беспрестанно занимается, в действительности довольно бессмысленна. В чём смысл перестановки мебели, коллекционирования почтовых марок или выступления с собакой на очередной выставке? Что это доказывает? Что даёт? Вот, одна из опасностей борьбы за стимул. Замена настоящей деятельности, направленной на выживание, остаётся заменой независимо от того, как вы к ней относитесь. Разочарование может наступить слишком быстро, и тогда с этим придётся что-то делать.

Есть несколько решений этой проблемы; одно из них, пожалуй, чересчур радикальное. Эта разновидность борьбы за стимул определяется следующим образом: "Выживать, поддавшись искушению". Разочарованный подросток, вместо того, чтобы гонять мяч на поле, может запустить им в оконное стекло. Разочарованная домохозяйка, вместо того чтобы наказать собаку, может ударить молочника. Разочарованный бизнесмен, вместо того чтобы выругать двигатель собственного автомобиля, может отчитать секретаршу. Последствия такого манёвра поразительны: индивид незамедлительно оказывается вовлечённым в настоящую борьбу за выживание и борется за свою социальную жизнь. В такие моменты наблюдается характерная потеря интереса к передвижению мебели и коллекционированию почтовых марок. После того, как всё становится на свои места, старая и давно забытая деятельность, служившая в качестве замены чего бы там ни было, вновь становится довольно привлекательной.

Менее радикальным вариантом можно считать такой способ: "Поддаться искушению выжить за счёт другого". Одна из существующих здесь форм заключается во вмешательстве в эмоциональную жизнь других людей и создании в ней некоего хаоса, через который (в противном случае) вам пришлось бы пройти самому. Это принцип злых сплетен; он крайне популярен, так как гораздо более безопасен, чем действие прямое. В худшем случае вы потеряете некоторых друзей. Если же сделать всё достаточно умело, может произойти совсем обратное: они станут ещё более дружелюбными. Если вам удалось сломать им жизнь своими махинациями, они, возможно, будут нуждаться в вашей дружбе сильнее, чем когда-либо раньше. Итак, при условии, что вас не уличили в содеянном, эта разновидность может принести двойную пользу: сильное волнение при виде той драмы, которую они переживают, и как следствие — усиление их дружеских чувств.

Ещё одна форма выживания за счёт другого, пожалуй, более безвредна. Она заключается в отождествлении себя с драмой, переживаемой выдуманными героями книг, фильмов, пьес и телевизионных программ. Эта форма пользуется ещё большей популярностью, и, чтобы удовлетворить её непомерные требования, гигантская индустрия растёт не по дням, а по часам. Такой способ не только безопасен и не наносит вреда, но ещё и обходится заметно дешевле. Непосредственная игра в "выживать, поддавшись искушению" может вам стоить дорого, но этот вариант позволит борцу за стимул почувствовать себя обольстителем, насильником, поддаться искушению прелюбодеяния, пережить страшнейший голод, совершить убийство или грабёж — и всё это он сможет сделать, даже не вставая с мягкого и удобного кресла.

2. Если стимулы слишком слабы, вы можете усилить свои поведенческие реакции чересчур активной реакцией на стимул нормальный.

Этот принцип борьбы за стимул связан с чрезмерным потворством своим желаниям. Вместо того, чтобы придумать проблему, которой затем придётся найти решение, как в предыдущем случае, вы просто- напросто снова и снова реагируете на стимул, который уже и так есть, несмотря на то, что он уже давно не оказывает на вас никакого воздействия и становится лишь средством для занятия себя чем-либо.