Читать книгу "Чужие дети - Диана Машкова"

– А что тут думать? – Мужчина сиял как медный таз. – Давайте пойдем и оформим, что нужно. Мы готовы.

– К чему готовы? – Игорь неожиданно для себя встрял в разговор и задал этот вопрос.

– Хотим удочерить Надю. – Женщина посмотрела на юношу с недоумением. – Куда нам пройти, чтобы оформить документы?

– Подождите, – психолог нервно теребила блокнот, с которым пришла, – вам разве не сказали, что у Нади есть старший брат?

– Нет, – мужчина моментально перестал улыбаться, – в опеке нам выдали только одно направление. Мы планировали взять только одного ребенка.

– Один свой у нас уже есть, – попыталась оправдаться женщина, – дочь Татьяна… А сколько этому брату лет?

– Скоро будет шестнадцать, – психолог положила Игорю на спину ладонь, выдвигая его вперед, – вот это он, собственно, и есть. Познакомьтесь.

– Игорь, – представился Надюшкин старший брат.

– Ольга, – прошелестела женщина срывающимся голосом и, едва взглянув на бледного мужа, добавила: – И Алексей.

– Надю и Игоря, – продолжала психолог, – отдадут только вместе, в одну семью. Странно, что вас в опеке не предупредили.

– Нет, – Алексей затрясся мелкой дрожью, – и сейчас в детском доме никто ничего не сказал.

Психолог с укором посмотрел на воспитателя, которая тут же спряталась у Игоря за спиной.

– Ну вот, теперь вы все знаете.

– Это в корне меняет дело! – Алексей моментально поднялся с дивана, силой вытащил куклу из рук оцепеневшей жены и всучил ее Наде. – Ольга, пойдем.

– Алексей, подожди. – Женщина не тронулась с места, хотя супруг тянул ее за рукав, и прошептала ему: – Так нехорошо. Неудобно.

– И то правда, – психолог попыталась урезонить мужчину, – мальчик уже здесь, можете хотя бы пообщаться. Они с сестрой очень привязаны друг к другу.

Взрослые общались между собой, что-то говорили, но Игорь больше не слышал ни слова. В ушах стало горячо, набатом зазвучали слова «это в корне меняет дело, это в корне меняет дело». Он молча развернулся и вышел из комнаты. Густой серый туман клубился в голове, разрываемый время от времени красными всполохами ярости. Игорь ничего больше не соображал, он понимал одно – нельзя лишать маленького ребенка хорошей семьи. Не сможет он с собственной сестрой поступить так ужасно.

Через час он уже сидел в кабинете директора и писал добровольный отказ от приемной семьи, а заодно заявление – не возражает, а, наоборот, очень поддерживает, чтобы Надюшку забрали в семью одну. У него с ней якобы ничего общего нет, жили всю жизнь порознь, а поэтому и не родственники, можно сказать…

Игорь прокрался в комнату Лехи за полночь, когда дежурные питалки распихали всех по кроватям, дождались тишины и сами отправились спать. В темноте он выглядел как зомби – бледный, с неподвижным лицом. Зашел, сел на кровать Лехи и сильно дернул друга за ногу. Тот от страха чуть не подпрыгнул до потолка.

– Ты чего?! – прохрипел он.

– Собирайся.

– Зачем? – Леха спросонья никак не мог понять, что к чему.

– Утром валим. Ты сам так хотел. – Игорь уже встал с кровати, но Леха схватил его за руку.

– Подожди! – Он наконец проснулся.

– Что?

– Мне же надо завещание отца из соцотдела забрать. Ключ еще у тебя?

– Не парься, – Игорь грустно улыбнулся, – я давно уже это сделал. Считай, мой тебе подарок.

Утром они спокойно встали и вышли вместе – как будто в школу. Игорь думал зайти к Надюшке попрощаться, но понял, что такой пытки не выдержит. Да и не стоило вызывать у питалок лишние подозрения.

За оградой детского дома они синхронно выключили телефоны и свернули вместо школы к метро – потопали в новую жизнь. Слушали, как капает с деревьев в лужи весна. Леха радовался так, словно заново родился. Зато Игорь был мрачнее тучи.

– А чего ты передумал-то? – Ослепленный радостью, Леха не сразу заметил хмурый вид друга.

– Понял.

– Что?

– Что ты прав.

– В чем это?

– Во всем. Встретился с усыновителями Надюхи.

– Как?! – Леха открыл от изумления рот.

– Они ее заберут.

– Что, так сразу?

– Да, сразу. Вчера только познакомились. Папаша, я сам был в шоке, на меня похож, один в один. И Надюха к ним потянулась.

– А как же ты?

– Меня им тоже пытались втюхать, – Игорь отвел взгляд, – сказали, что по закону нельзя разлучать брата с сестрой. Ты бы видел их лица, когда я там нарисовался!

– И что? – Леха смотрел другу в рот.

– Перепугались до усрачки. Им заранее обо мне никто не сказал. Сразу – «вот, знакомьтесь, старший брат нашей Наденьки». Папаша чуть в обморок не грохнулся.

– А ты?

– А че я? Я бы пошел к таким, если б позвали, – он тяжело вздохнул, – с Надюшкой возятся – загляденье. Вроде опыт у них есть, там кровная дочь моя ровесница.

– Так и иди! – Лехе вдруг стало совестно, что он заставил друга бежать. – Может, они поближе тебя узнают и тоже заберут.

– Дождешься, как же, – Игорь сплюнул сквозь зубы, – у них такой страх был в глазах. Это пипец! Они скорее от Надюшки откажутся – и ей, и себе сердце порвут.

– Не бзди.

– Точно тебе говорю, – Игорь горько усмехнулся, – переростки мы с тобой, братан. Правильно ты сказал – отработанный материал.

– Да ладно тебе.

– А че? – Игорь поморщился. – Так и есть. Я им прямо сказал, что сам ни в какую семью не пойду. Отказ написал. И вот ушел, чтобы душу не травить.

– Не попрощался с сестрой?

– Нет, – Игорь сверкнул глазами, – Надюшку через неделю им уже отдают. Я теперь за нее спокоен.

– А сам-то как без нее жить будешь? – Леха встревоженно смотрел другу в глаза.

– Как-нибудь, – Игорь отвернулся, – пятнадцать лет как-то жил.

– Уроды! – Леха сжал кулаки, обида за друга его накрыла. – Какое право они имели?

– Да брось ты, – Игорь примирительно положил руку Лехе на плечо, – они ни при чем.

– А кто же при чем?!

– Мать, – лицо Игоря покраснело, – была бы нормальной, мы бы с Надюшкой вместе росли. Она одна во всем виновата, сволочь. Убью!

Глава 11

«Брось, а то уронишь», «брось, а то уронишь». Катя повторяла про себя эту фразу как мантру. Вот что делала Юля все это время – проверяла их с Владом на прочность. В Школе приемных родителей предупреждали, что такое может быть во время адаптации – ребенок старается показать свои худшие стороны до того, как сам начнет привыкать к новым родителям. Ибо если решат вернуть, пусть делают это сразу, а не через год или два, когда придется резать уже по живому. Понимание этого и сами слова неведомым образом успокаивали. Катя проговаривала про себя события из жизни Юли, и они объясняли поведение приемной дочери. Объясняли, но не могли изменить…