Читать книгу "Гнев викинга. Ярмарка мести - Джеймс Л. Нельсон"

Торгрим осторожно подвинул меха, накрывавшие грудь Старри, а затем снял тряпицу с его раны. Там, где кровь засохла, повязку пришлось отрывать, и он проделал это со всей осторожностью. Старри застонал и вздрогнул, но глаз не открыл.

Рана выглядела скверно, но не так ужасно, как днем раньше. Она немного затянулась и больше не кровоточила. Торгрим не знал, можно ли ее теперь зашивать, покинули ли ее духи, которые могли попасть туда ранее. Так или иначе, дыра, оставленная копьем, заживала сама по себе. Он пожалел, что почти ничего не знает о лечении подобных ранений, но у него не было возможности этому научиться. Обычно люди с такими серьезными повреждениями почти сразу же умирали.

«Старри Бессмертный… — подумал Торгрим. — У тебя хорошее имя. Быть может, тебя и правда нельзя убить».

Он снова прикрыл рану и натянул меха на грудь Старри. Лечение могло подождать, сейчас же у него были более неотложные дела. Он встал и поднял кольчужную рубашку, натянул ее через голову. Жестом указал на Железный Зуб, и Сеган, державшийся поодаль и наблюдавший за ним, поспешно подхватил оружие и застегнул пояс с ним на талии Торгрима.

— Харальд, Годи, идите со мной, — сказал Торгрим, и все трое двинулись к носу «Морского молота», а затем на берег по сходням.

Годи, следуя указаниям Торгрима, подождал, пока Торгрим и Харальд не окажутся на сухой земле, и лишь потом шагнул на пружинящую доску.

Торгрим окинул взглядом открытую местность. Лагеря трех армий ничуть не походили друг на друга. Из ирландского к нему быстро шагал Кевин в сопровождении вооруженной свиты, которая, судя по всему, всегда следовала за ним. «Это его стена щитов, — подумал Торгрим. — И они, как стена щитов, не позволяют мне наступать».

— Ждем, — сказал Торгрим Годи и Харальду, не сумев скрыть усталость в своем голосе.

Приблизившись, Кевин пожелал им доброго утра. Ирландец мельком взглянул на кольчугу Торгрима и на меч у его бедра. Он заговорил. Харальд перевел прежде, чем Оуэн успел открыть рот.

— Кевин спрашивает: «Куда вы собрались? Возникли какие-то проблемы?»

— Скажи ему, что я собираюсь убить Оттара за то, что он меня оскорбил, — сказал Торгрим. — И скажи, что никаких проблем нет.

Харальд перевел. Кевин кивнул. Удивленным он при этом не выглядел.

Затем Кевин заговорил снова, и Торгрим прекрасно понял его мягкий увещевающий тон, хоть и не разбирал слов. Пусть накануне Кевин действительно выглядел испуганным, — Торгрим подозревал, что его поразила бешеная непредсказуемость Оттара, — сейчас ирландец, похоже, с этим смирился. Что тут же вызвало у Торгрима некоторые подозрения.

На этот раз Оуэн опередил Харальда с переводом:

— Мой господин просит тебя не делать этого. Оттар выражался поспешно и не подумав, как с ним часто бывает. Мой господин уверен, что он сожалеет о своих словах.

— Твой господин уверен, что Оттар сожалеет о своих словах? — спросил Торгрим. — Это Оттар так сказал Кевину?

Он отлично знал, что Оттар ничего подобного не говорил, но ему было интересно, как Кевин станет отвечать.

— Оттар не произносил именно этих слов, — перевел Оуэн. — Но он не желает воевать с тобой и твоими людьми. Так он сказал. Нет смысла проливать кровь сейчас, когда в Глендалохе нас ждут сокровища, которые мы захватим, сражаясь на одной стороне.

Торгрим поглядел в сторону лагеря Оттара и обдумал услышанное. Он не сомневался, что Кевин сказал Оттару в точности то же самое. Но Кевин не ошибался насчет того, что схватка между воинами Оттара и Торгрима будет кровопролитной и бессмысленной, а она определенно начнется, если Торгрим вонзит свой меч в брюхо Оттара.

Оттар Кровавая Секира мог не понимать, что в некоторых случаях убийство не является необходимостью, зато это понимал Торгрим. И его решимость пошатнулась. С возрастом он стал разумным и рассудительным и больше не отдавался страстям так безоглядно, как в юности. Теперь он снова сомневался, какой курс следует выбрать. Вряд ли его похвалят за мудрость, скорее станут презирать за слабость.

— Оттар и ты — вы не будете командовать мной и моими людьми, — сказал Торгрим. — Мои воины будут повиноваться только мне.

— Конечно, конечно, — перевел Оуэн слова Кевина, и Торгрим увидел облегчение и радость на лице вождя ирландцев. Сам Торгрим ничего подобного не испытывал. Он ощущал себя волком, которого окружили гончие.

Предчувствия советовали ему прямо сейчас завершить этот злосчастный поход, во время которого Кевин играл на нем, как на флейте, и который наверняка закончится плохо. Но он не мог этого сделать. Каким бы разумным поступком это не являлось бы в действительности, он будет выглядеть трусом. В душе Торгрим страстно мечтал убить Оттара, однако сознавал, что, кроме мимолетной радости, ничего хорошего от этого не получит.

— Скажи Оттару, чтобы держался от меня подальше. Скажи, что я не потерплю от него оскорблений. Если он еще хоть раз проявит недостаток уважения ко мне или моим людям, я убью его.

— Да, да, — сказал Кевин.

Торгрим кивнул. И задумался о том, в каком же виде эти слова донесут до Оттара, если вообще донесут. В чем он сильно сомневался.

Оуэн заговорил снова:

— Мой господин спрашивает: «Уместен ли сейчас разговор о наших планах на Глендалох?»

Да, пожалуй, уместен. Торгрим созвал своих вожаков, и они уселись возле костра. Люди Кевина устроились рядом, и они принялись совещаться. Торгрим полагал, что то же происходило или произойдет в лагере Оттара. Кевин и его свита станут посредниками между враждебными племенами, ирландец проложит мост между поссорившимися норманнами.

С того дня, когда они в последний раз обсуждали свои планы в Вик-Ло, в них мало что изменилось. Торгрим и его корабли поднимутся по реке так далеко, как только смогут. Кевин и его отряды последуют за ними по берегу. Вот только теперь по реке будет двигаться и Оттар, а еще они знали, что встретят отпор. Сильный и умный враг будет выслеживать их, нападать и отступать, заставляя биться за каждый шаг на этом пути.

— Кевин говорит: те пленные, которых убил Оттар, были фудир, крестьяне, которых призывают на службу для того, чтобы они отдали долг своему господину, — сказал Оуэн. — Это не регулярная армия, не настоящие солдаты. Мой господин не думает, что с ними будет трудно справиться.

Торгрим кивнул. Из тех, кто напал на них ночью, некоторые, возможно, и были крестьянами, но не все. Лично он сражался с хорошо обученными воинами, которых вел неглупый вожак. Однако Торгрим решил, что разговоров на сегодня достаточно.

— Что ж, хорошо, — сказал он. — Давайте двигаться на Глендалох.

Оттар, по всей видимости, тоже так считал. Торгрим встал и посмотрел вдоль берега в сторону его лагеря, где увидел людей Оттара, которые поспешно грузили припасы обратно на корабли. Щиты они развесили вдоль бортов, а свои знамена, которые раньше развевались на концах длинных шестов, свернули и спрятали.