Читать книгу "Сага о Черном Ангеле - Борис Успенский"

Сжигая подкатывающие волны голодного пудинга, вылетающие из общей массы слизистые щупальца и нити, изворачиваясь, падая, что-то крича, Александр все ж таки добрался до игровой комнаты.

Сиреневый поток, опаленный бластером, отхлынул на время, вновь собираясь для атаки. В игровой комнате, забившись в угол, взобравшись на столы и стулья, находилось почти пять десятков дрожащих детей различного возраста и три молоденьких воспитательницы.

Чьи-то ноги гулко стучали по каменному полу за спиной. Совсем исчезли звуки так недавно все заглушавшей музыки. Теперь пространство заполнили шорох ползущей сиреневой слизи да крики и визг людей, которых становилось меньше и меньше.

Подбежали запыхавшиеся Борис Горов и Джимбо.

– Вы? – поразился Александр.

– Мы решили помочь, – еле выдохнул, утирая пот, Джимбо.

– Ну, спасибо! Как вы живы остались?

– Не знаю, – устало пожал плечами Борис.

– Ладно, некогда разговаривать, надо выводить детей. Я с помощью бластера постараюсь задержать эту пакость. Баррикады готовы?

– Готовы, чего уж там смогли, то и сделали, – кивнул Джимбо.

– Отходите к ним, ведите детей! – приказал Александр, выскакивая из детской комнаты, веером посылая огонь, чтобы расчистить дорогу.

Борис, Джимбо, воспитательницы, взяв самых маленьких детей на руки, торопливо побежали в сторону выхода из Подвала. Но не все дети могли бежать быстро. Александру приходилось еле пятиться, дабы дать им уйти достаточно далеко. Слизь рвалась за детьми вслед. Ее Александр жег и жег, она отступала, чтобы затем броситься вновь.

Кончился зарядный блок бластера.

– Ну, все! Приплыли! – вздохнул «отставной ангел», вставляя последний зарядный блок.

Если иссякнет и этот, то лучше сразу ложиться и умирать. В борьбе с сиреневой гадостью не помогут приемы рукопашного боя. Один полицейский попытался остановить сиреневую слизь, стреляя по ней из пистолета. Его захлестнуло в долю секунды, превратив в составную часть желеподобного бушующего сиреневого океана.

Но не только сама слизь представляла опасность, было что-то или кто-то еще. Какое-то интенсивное постоянное давление на голову, словно, все кровеносные сосуды вдруг резко уменьшились в своем диаметре. Какая-то странная апатия постепенно начинала овладевать телом, просто хотелось на все наплевать, упасть на пол и заснуть. Голова кружилась, подкатывали приступы тошноты… Александр еле держался.

– Скорее! – вывел из подступавшего оцепенения голос Бориса. – Саша, дети за баррикадой!

Перед самой грудой, состоящей из всевозможных легковоспламеняющихся предметов, Александра остановил властный голос: «Стой!»

«Повернись!» – приказал все тот же голос.

Потеряв всякую способность сопротивляться, Гривин послушно обернулся. Было ли дальнейшее на самом деле, или это являлось порождением воспаленного воображения – сказать трудно.

Из прожорливой сиреневой слизистой массы вынырнула голова с тремя круглыми желтыми глазами, клювовидным зубастым ртом, короткой, выходящей прямо из слизи, чешуйчатой шеей. Клювовидный, усаженный острыми зубами рот раскрылся, и скрежущий, глухой голос пронзил мозг: «Это я повелеваю тебе! Я – Гроодх! Тебе пора прекратить мешать мне! Успокойся! Тебя ждет вечное спокойствие! Иди же ко мне! Слушайся! Иди быстрей! Не заставляй ждать! Спеши!»

Не в силах противостоять воздействию голоса, Александр сделал шаг навстречу этой дьявольской голове.

Чужая злая воля была потрясающе сильна и велика. Но она все-таки не смогла полностью подавить человеческое упрямство.

– Саша, очнись! Что с тобой! – закричал Борис, не зная, как поступить, он бросил в собеседника записной книжкой, которая угодила в затылок.

Бывший космодесантник мотнул головой, словно стряхивал наваждение завораживающего, властного голоса. Выдернув из кармана куртки складной нож, даже не раскрыв его, метнул в адскую голову.

Развернувшись, сделал отчаянный прыжок и перескочил импровизированную баррикаду.

Уже находясь за баррикадой, внимательно окинул взглядом поверхность сиреневой слизи. Никакой змееподобной головы! Только склизкая масса кругом… Почудилось?

– А-а-а-а! – завопил экс-десантник, залпом из бластера поджигая баррикаду.

Столы, стулья, скамейки, плакаты, какой-то мусор и бутылки из легко воспламеняющегося пластика разом вспыхнули, жаром пламени заставляя потоки слизи отхлынуть назад.

* * *

Пожиратель биомассы бесновался за стеной огня. Но дерево и пластик горят быстро, и преграда грозила очень скоро прекратить свое существование.

– Что будем делать дальше? – спросил прерывающимся голосом Борис, глядя на пылающую баррикаду. – Когда наша баррикада догорит, склизкая мерзость рванет вперед.

– Мы, конечно, можем при старании успеть покинуть Подвал. Это уже успели сделать все, кто уцелел, но сильно сомневаюсь, что ворота удержатся достаточно долго под напором твари! – устало ответил Александр.

– Да, похоже, ее ничто не удержит, – согласился Борис. – Теперь я более чем уверен, эта прожорливая слизь уже выбиралась на поверхность планеты, поэтому-то так и бедна фауна на Аэлле. Значит, даже если мы и выберемся на поверхность Аэллы, мы все равно погибнем, так как всем мест в дежурном звездолете не хватит, а других в ближайшее время не предвидится. И на самой удаленной точке планеты не отсидеться, не хватит гравилетов, чтобы упорхнуть туда. А в первую очередь нужно будет спасать детей и женщин! Я вот что хотел сказать… – Борис облизал пересохшие губы. – Во время обследования подвала мы отыскали комнату, центр управления лабиринтом. Я не совсем уверен, но, по-моему, там есть рычаг самоуничтожения. Если его повернуть, то уничтожится Подвал вместе со всем содержимым! Конечно, погибнем и мы…

– Но это лучше, чем стать омлетом для этого студня! – вырвалось у Гривина.

– Ворота все равно закрыты снаружи, и нам не выйти, – тихо произнес Джимбо. – Когда все выскочили, я сказал, чтобы они закрывали выход.

Баррикада постепенно догорала. Слизь, смелея, начала медленно придвигаться ближе.

– Хорошенький расклад! Делать нечего! Но выбирать не приходится, погибнуть, так уж с этой дрянью! Что же ты раньше молчал, Борис? Веди быстрей! Бежим!

Баррикада почти совсем догорела, пока герои решались на самоубийство.

Сиреневая слизь принялась перебираться через дотлевающие угли.

Все побежали туда, куда повел Борис. Бегун из Горова оказался неважный. Вымотался.

– Сюда! – крикнул археолог, сворачивая в узкий коридор.

Еще секунда – и небольшой отряд был у двери. Она оказалась закрытой. Висевший замок недолго сопротивлялся бластеру и был спален в считанные секунды.

Дверь успели захлопнуть, когда сиреневая мразь находилась всего в трех шагах от входа. Борис спешно задвинул засов. Дверь тут же содрогнулась от мощного удара, но прочная сталь выдержала.