Читать книгу "На трудных дорогах войны. В борьбе за Севастополь и Кавказ - Константин Деревянко"

То, что войска всех секторов обороны Севастополя, и особенно на Северной стороне севастопольской Северной бухты, где сражались дивизии Воробьева и Коломийца – и где был наибольший нажим противника, – устояли в ходе вражеских штурмов, говорит о высокой морально-политической стойкости советских воинов и высокой квалификации командного и политического состава, командиров и комиссаров наших дивизий, полков, бригад. С самой хорошей стороны показал себя командир 345-й дивизии Н.О. Гузь, которого с дивизией мы отправляли из Поти. Геройски дрались две морских бригады полковников Е.И. Жидилова и В.Л. Вильданского (последнего потом сменил полковник П.Ф. Горпищенко), а также морская бригада А.С. Потапова, комиссаром которой был И.А. Слесарев, – оба они отважно и умело сражались за Одессу; начальниками штаба этой бригады были: сперва И.А. Морозов, а когда его сразило, стал В.П. Сахаров – оба близкие мне люди.

В Севастополе воевало много защитников Одессы и Крыма, и это сказалось на успешном отражении вражеских штурмов. К концу декабря противник, получив отпор, поугомонился, хотя бои и продолжались.

В ходе боев за Севастополь проявился военный талант командующего Севастопольским оборонительным районом вице-адмирала Ф.С. Октябрьского, как сильного организатора и руководителя обороны Севастополя, сумевшего, с помощью своего небольшого штаба, возглавляемого капитаном 1-го ранга А.Г. Васильевым, организовать взаимодействие всех родов войск и морских сил и направить все их усилия, используя сильные стороны каждого, на отпор врагу. Успех дела решили совместные и строго согласованные усилия армии и флота (в том числе и Потийской базы, работавшей на Севастополь) по месту, времени и цели, направляемые твердой рукой комфлота Октябрьского и члена Военсовета флота Кулакова, на которых Ставка возложила персональную ответственность за Севастополь.

Бои на суше под Севастополем показали, что в лице генерала И.Е. Петрова мы имеем дело с сильным военачальником. Коли в Одессе он за короткий срок, на наших глазах, сформировался как боевой, крепкий командир дивизии с задатками на большее, и это было замечено командующим обороной Одессы контр-адмиралом Г.В. Жуковым, и он выдвинул его командующим Приморской армией, то в ходе первых боев за Севастополь произошло становление Петрова как командарма. Там и тогда расцвел его полководческий талант, с таким блеском проявившийся в отражении первых штурмов Севастополя 11-й немецкой армией Манштейна, в ходе которых она поломала зубы. Как сильный полководец генерал Иван Ефимович Петров сложился уже в Севастополе, начав с Одессы.

Конечно, успешной деятельности Петрова способствовали многие благоприятные обстоятельства: над Петровым был мудрый военачальник – Октябрьский, у которого было чему поучиться; Петрова окружали достойные соратники, такие как наштарм Н.И. Крылов (впоследствии ставший Маршалом Советского Союза), заместитель командарма – комендант Береговой обороны – флотский генерал П.А. Моргунов, начальник артиллерии армии генерал Н.К. Рыжи, крупный специалист инженерного дела Т.Л. Кедшинский, ему было на кого опереться, было с кем посоветоваться; и наконец – начальник политотдела армии Л.П. Бочаров, вместе со всеми политработниками поднимавший воинов на свершение подвигов в условиях сверхчеловеческих возможностей, когда иным казалось: все кончено. Безусловно, здесь сказывались и мудрые советы, помощь, благотворное влияние таких одаренных политработников, как член Военсовета флота Н.М. Кулаков и начальник политуправления флота дивизионный комиссар П.Т. Бондаренко, возглавлявший политработу в Оборонительном районе. Успешным действиям Приморской армии способствовали: действия морской авиации, возглавляемой храбрым и умным генералом Н.А. Остряковым, непрерывная артподдержка береговых батарей и отряда кораблей капитана 1-го ранга В.А. Андреева, а также кораблей, систематически приходивших в Севастополь под командованием контр-адмирала Л. А. Владимирского; огонь всех этих кораблей корректировали корпосты, которые возглавил флагарт флота капитан 1 – го ранга А.А. Рулль. Фланг и тыл армии были надежно прикрыты с моря соединением контр-адмирала В.Г. Фадеева.

И при всем этом Петров оставался Петровым, как самобытная одаренная личность, самородок в военном деле, человек умной храбрости, а это последнее в те времена высоко ценилось. Не знаю, может, я пристрастен к герою моей книги, будучи влюблен в него, но и тогда считал, и сейчас, на склоне лет, считаю: не будь этого талантливого самородка – наши дела под Севастополем могли, сложиться по-иному, к худшему. Выросший вместе с флотом, выдвинутый адмиралами и ограждаемый ими от нападок, Иван Ефимович Петров оказался счастливой находкой для нашего общего дела борьбы с сильным врагом в Причерноморье, и прежде всего для флота и флотского командования, на которое была возложена Ставкой ответственность за оборону двух черноморских городов-героев.

В середине декабря от Октябрьского пришла телеграмма, из которой явствовало, что он находится в Новороссийске. И это – в то время, когда враг повел второй штурм Севастополя. Похоже, что его туда вызвало высшее командование по какому-то важному делу, которое тут же прояснилось. Наштафлота Елисеев передал нам приказание: немедленно направлять в Новороссийск и Туапсе транспорты, сейнеры, малые охотники Гнатенко, канлодки Бутакова. И мне больше ничего не нужно, чтобы понять: готовится высадка десанта. Мне только не дано было знать: когда и куда. Но, судя по тому, как часто меня вызывали к аппарату помощник Елисеева – Жуковский и корабли эскадры, я сделал вывод: готовится масштабное в ближайшие дни. Но до этого произошли события, о которых мы узнали позже.

По приказанию Ставки комфлот был вызван с осажденного плацдарма в Новороссийск для совместного планирования с командующим Закавказским фронтом десантной операции, которая получит наименование Керченско-Феодосийская операция. Но в это время наши дела в Севастополе обострились до крайности[32]. Оставшийся за Октябрьского во главе обороны Севастополя контр-адмирал Жуков и член ВС Кулаков донесли Сталину Кузнецову и Октябрьскому о критическом положении в обороне, и предложили Октябрьскому прервать участие в подготовке морского десанта, возвратиться в Севастополь, чтобы лично возглавить отражение вражеского штурма всеми родами сил; оборону Севастополя подчинить командующему Закавказским фронтом; усилить Севастополь войсками; направить в Севастополь крепкого общевойскового командира для руководства сухопутными операциями[33]. Вот это последнее сразу же реализуется и вызовет крайнее недоумение.

Комфлот во главе отряда крейсеров и эсминцев, с морской стрелковой бригадой на борту поспешил в Севастополь и на другой день уже был там. Бригада и корабли – сразу в бой. А тут начали подходить дивизии Закфронта, отправленные нами из Поти. Враг был остановлен, и вскорости его штурм захлебнется. Воины армии и флота проявили в этом декабрьском сражении героизм и величайшее мастерство.

Ф.С. Октябрьский, опираясь на своих опытных помощников Петрова, Жукова, Моргунова, Острякова, Фадеева, показал свой незаурядный организаторский талант по координации усилий всех родов сил. На высоте оказались наши политработники во главе с Кулаковым, Бондаренко, Бочаровым. А Петров, управляя своими войсками на главном направлении, стяжал славу искусного полководца.