Читать книгу "Путь русского гангстера. Легенды лихих 90-х - Михаил Орский"

На «ура» встречают похудевшего, но не утратившего творческий задор Геннадия Жарова с его «Ушаночкой». Одинокий Олег Протасов тщетно пытался обольстить жгучую брюнетку, обещая главную роль в грядущем блокбастере. Таню Тишинскую замучил коклюш, и она не рисковала лобызаться с шансонной братией, что не мешало ей посылать сексуальные флюиды знакомым мужчинам. Стряхнув с себя европейский лоск, весело обнимался с друзьями прилетевший из Австрии Евгений Росс. Знаменитый поэт Владимир Панков, облачившись в кокетливую шляпу, мирно потягивал водочку и мечтал о будущих нетленных виршах.

Душевно щебетала за столом Аня Воробей. Жора Гриф плотоядно прицеливался к закускам (какой же русский не любит вкусно поесть…). Вечно юная и обольстительная Галина Журавлева вывела в полусвет сына, но весь вечер интимно прошепталась с ранее упомянутой брюнеткой. В кулуарах банкета бродил приблатненный Дмитрий Сулей. Все это музыкальное бордельеро печальным взглядом обозревал мудрый Игорь Герман. Звенели наполненные рюмки, гремели хвалебные тосты.

Бродяги жанра от души дарили публике свои лучшие песни и готовили зал к основному событию вечера. Неистовой движухой доброжелательно и четко рулила мадам Южная.

И вот, наконец, главное событие вечера. Звучат фанфары, блистательный конферансье Дмитрий Ермолин объявляет выход Юбиляра. Зрители взрываются аплодисментами. Тамбов, Иваново, Питер в этот день рукоплескали Ильдару, наслаждались его чарующим хриплым баритоном. В первом отделении никаких четок и кожаных хромачей. Южный благороден и элегантен. Исполняет классическое ретро. Глаза женщин предательски увлажняются.

Сердце, тебе не хочется покоя,

Сердце, как хорошо на свете жить,

Сердце, как хорошо что ты такое,

Спасибо сердце, что ты умеешь так любить…

Старые ритмы находят отклик в русской душе. Смягчаются стальные взгляды суровых мужчин.

В далекий край товарищ улетает,

Родные ветры вслед за ним летят,

Любимый город в синей дымке тает,

Знакомый дом, зеленый сад и нежный взгляд…

Одним словом, публика была в экстазе.

Следом грянуло второе отделение – жесткий репертуар знаменитого Шансонье. И вот уже за поясом артиста блеснул виртуальный финский нож:

– Козырек назад, как Чкалов,

– Мода дерзкая была,

Фикса желтого метала,

Финка, ручка оргстекла…

Сбилась на затылок кепка-восьмиклинка:

– Баночка с чифирем, кипятильник на столе,

Пачка Беломора, все казенное на мне,

А в бараке холодно, шнырь печку не топил,

Снова я за стиры изолятор получил…

Гуляй, братва!!! Пошла жара!!! Южный – не из тех, кто отрекается от своих корней. Публика, как почтенная, так и не очень, раскрывается в танце. В первых рядах танцующих можно было наблюдать вашего автора.

Дальнейшие события Юбилейного вечера после литра «Бакарди» мною вспоминаются с трудом. Поэтому я вынужден закончить свой репортаж.

Так держать, Ильдар! Мы еще с тобой споем!!!

Автор статьи, та самая жгучая брюнетка, мадам Южная и Юбиляр

Медяник

В 1997 году вернулся из Америки и спел на моей днюхе Слава Медяник, после чего мы тоже стали регулярно общаться. Одним из самых ударных хитов в репертуаре Медяника является композиция «Мы – Волки». По лагерю я знал это стихотворение, оно было очень популярно среди осужденных и передавалось на листках бумаги из рук в руки. Удивительно, что написал его поэт-почвенник Владимир Солоухин, не имевший никакого отношения к преступному миру. Стихи эти он посвятил русской интеллигенции, покорно служащей советской власти.

Владимир Солоухин

Волки

Мы – волки,

И нас

По сравненью с собаками

Мало.

Под грохот двустволки

Год от году нас

Убывало.

Мы, как на расстреле,

На землю ложились без стона.

Но мы уцелели,

Хотя и живем вне закона.

Вам блюдо похлебки,

Нам проголодь в поле морозном,

Звериные тропки,

Сугробы в молчании звездном.

Вас в избы пускают

В январские лютые стужи,

А нас окружают

Флажки роковые все туже.

Вы смотрите в щелки,

Мы рыщем в лесу на свободе.

Вы, в сущности, – волки,

Но вы изменили породе.

Вы серыми были,

Вы смелыми были вначале.

Но вас прикормили,

И вы в сторожей измельчали.

И льстить и служить

Вы за хлебную корочку рады,

Но цепь и ошейник

Достойная ваша награда.

Дрожите в подклети,

Когда на охоту мы выйдем.

Всех больше на свете

Мы, волки, собак ненавидим.

Но простодушная бродяжня воспринимала поэзию буквально и самонадеянно относила строки Солоухина на свой счет. Славу Медяника с текстом познакомил известный гангстер Тимоха, который тоже был убежден, что «Волки» – это лагерный фольклор за нашего брата. Когда я сообщил Медянику о том, кто автор его бронебойного хита, он был обескуражен и поверил мне только тогда, когда я принес ему сборник стихов поэта.

Виделись мы со Славой во время его концертов или за столом, и я года два не замечал некоторых особенностей его походки. Однажды мне довелось приехать к нему домой вместе с певицей Галой Журавлевой. Они записывали дуэтную песню. Только тут я обратил внимание, что шансонье заметно прихрамывает.

– Эко тебя угораздило с мотоцикла навернуться, – неудачно сострил я.

На телевидении крутился клип Медяника «Аллилуйя», где он разъезжает на крутом байке. Но, оказывается, история, произошедшая с певцом, случилась значительно раньше, в 1993 году и была гораздо драматичнее, чем рядовое падение с мотоцикла.