Читать книгу "Cемейные узы не в счет - Кира Витковская"

– Куда ты пойдешь, на улице темно, – сказала Оля наконец. – Пережди хоть до утра…

– Нет. Ни за что не останусь здесь на ночь! Лучше уж в лесу заночую! – ответила Ксюша, надевая куртку, взяла рюкзак и направилась к выходу. Оля всерьез испугалась, бросилась бегом за Ксю.

– Ксю, постой, не уходи! Ты заблудишься в лесу, ты же не знаешь дороги, Ксю!

Денис и Ваня стояли на пороге и, разговаривая, курили. Ксюша оттолкнула Дениса и со словами: «Уйди с дороги, козел!» сбежала по ступенькам. Оля, выбежавшая вслед, стала торопливо объяснять, что случилось.

– Сделайте что-нибудь, она собирается в Барановичи! – кричала она. – Она же не знает дороги, она заблудится!

– Вернись, шальная! – крикнул Ваня вслед Ксюше. – Если уж так торопишься, то давай до станции довезу…

– Нет уж, спасибо, – ответила Ксю издалека. – Обойдусь без ложного благородства.

37.

Ксюша никак не могла вставить ключ в замочную скважину, потому просто нажала кнопку звонка. Дверь открыла Катя.

– Ксю? Ты не в Полонке? – удивилась она.

– Нет, там с проводкой что-то случилось, свет погас, потому мы вернулись, – сказала Ксю, на ходу выдумывая историю.

– Понятно. Ужинать будешь?

– Нет, позже. Отдохну немного.

Девушка зашла в свою комнату и сразу же упала на кровать. Никогда она не чувствовала себя так отвратительно. Уткнувшись лицом в подушку, Ксюша горько заплакала. Ей казалось, что ее избили, растоптали и бросили в грязь.

Как она шла через лес до станции, как ехала в поезде, как добиралась до дома по городу, Ксю не помнила. Ей абсолютно не было дела до того, что она может сбиться с дороги и потеряться в лесу, что может попасть под машину в таком состоянии… Важным было одно – не остаться в одном доме, с этими сволочами и предателями, которые способны унизить и посмеяться над человеком. А потом, как ни в чем ни бывало, словно ничего не произошло – разговаривать с ним и улыбаться. Ксюше было противно. И как она могла дружить с Олей? Как могла думать, будто у них много общего?

Ну нет! Ксюша вытерла слезы. Не будет она из-за них плакать! За этот день Ксю повзрослела и многое поняла. Она еще найдет способ отомстить Оле, а если и не найдет, то никогда она не назовет ее подругой, не заговорит с ней. И не будет больше растрачиваться на доброе отношение к тем, кто ей неприятен.

Ночью у Ксюши поднялась температура, сильно разболелась голова. Девушка вертелась на постели, стонала, тихо всхлипывала. Снилось ей, что она экспонат музея. Ну, может, не экспонат музея, но что-то очень похожее. Она стояла, окруженная какой-то прозрачной со всех сторон, стеклянной ширмой. В помещение заходили люди, смотрели на нее, показывали пальцами, смеялись… словно Ксю была каким-то диковинным зверем. Самое удивительное, что Ксю их всех знала. Это были родные, друзья, одноклассники, просто знакомые – и все смотрели на Ксюшу, как на чужую. Здесь были все – мама, папа, Катя, бабушки, дедушки, тетя Маша, дядя Юра, Леша, Света, Лиза, Таня… И одни смотрели со злостью, осуждением, ненавистью, другие – с непониманием и упреком, третьи – с жалостью и сочувствием. Ксюша не могла понять, что такого она сделала, чем вызвала такое изумление, и одновременно искала среди людей Марка. Но его не было. Ксюше было интересно, как он будет относиться к ней, когда другие так явно ее за что-то осуждают. А с другой стороны она боялась прочитать в его взгляде такую же ненависть и отвращение.

Марк долго не появлялся. Но когда он пришел, все расступились, и во взглядах, устремившихся на него, явственно проступало такое же изумление, как и во взглядах на нее. Марк направился прямо к ней, и в глазах его Ксюша прочитала не ненависть, не упрек и не жалость. В его глазах была нежность, теплота, даже страсть. Марк, размахнувшись, ударил по стеклу ширмы, и ширма рассыпалась на мелкие-мелкие кусочки, которые медленно, как в растянутой видеосъемке падали на пол. И когда упал и со звоном разбился последний осколок, Марк подошел к Ксении и обнял. Ксюша прислонилась к нему и… проснулась.

Было уже утро – такое же серое, как и настроение Ксю. Часики на руке девушки показывали начало десятого, обычно в это время Ксюша вставала в выходной день. Но сегодня ей не хотелось вставать. Вернее, вообще ничего не хотелось, даже шевелиться было трудно. Голова мучительно болела, губы пересохли. Опыт показывал, что Ксю подхватила грипп, если не чего похуже.

В комнату заглянула мама.

– Ксюш, ты все еще в постели? Тебе что – плохо?

– Да… плохо…

Мама присела на кровать и коснулась губами лба дочери.

– Господи, да ты вся горишь! – воскликнула она. – Подожди, я сейчас таблетку принесу.

– Я завтра не пойду в школу, – сказала Ксю, глотая таблетку и запивая водой. – Сегодня уроки не смогу сделать. А если завтра будет плохо, поеду в поликлинику.

– Хорошо, – согласилась мама. – Если что – зови.

Она вышла. Ксюша выпрямилась под одеялом, обхватила рукой подушку и закрыла глаза. Как хорошо, что никуда не надо торопиться!

Следующие две недели Ксю провела на больничном. Была дома, читала, смотрела телевизор, слушала музыку, но больше всего сидела на подоконнике в кладовке, бездумно глядя в небо.

Вообще, кладовкой называлась обычная комната, раньше в ней жила мама. А потом в эту комнату стали сбрасывать ненужную лишнюю мебель, старую одежду, книги. Так она превращалась в кладовку. А еще эту кладовку использовали для глажения белья.

Вот в этой кладовке Ксю просиживала целые часы, забравшись на подоконник с ногами. На коленях у нее лежал дневник, но девушка туда практически не заглядывала. Она наблюдала из-за стекла за переменами в природе, которые происходят каждый год с наступлением весны. Была уже вторая половина февраля, и эта самая весна неукоснительно приближалась. Но то ли потому, что Ксю почти не выходила на улицу, то ли потому, что у нее абсолютно не было весеннего настроения, Ксюша почти не радовалась наступлению своего любимого времени года. Хотя из-за окна весна почти не была заметна – солнышко не появлялось, а то, что снега не было, ничего толком не говорило. Снега этого, можно сказать, всю зиму не было, так что его отсутствие нельзя назвать прямым признаком весны.

Первого марта доктор закрыла Ксюшин больничный, и второго девушка пошла в школу.

Ее удивительно тепло приняли в классе – будто за время болезни Ксюша стала стеклянной и могла разбиться от неосторожного обращения. Хотя все знали, что ничем серьезным Ксю не болела. Просто за время Ксюшиного отсутствия по девятым классам разбросали анкеты, целью которых было установить, куда ребята собираются идти в следующем учебном году. И выяснилось, что добрая половина «гэшек» разбредается кто куда. Потому ученики, предчувствуя скорое расставание, стали намного лучше относиться к учителям и друг другу.

Ксюша первым делом пересела от Оли к Марине, не желая лишний раз пересекаться с предательницей. Одноклассники недоумевали по поводу этого, ведь все знали, Ксюшу с Олей больше четырех лет невозможно было водой разлить. А теперь вдруг такое! Но ни Ксюша, ни Оля не давали комментариев, просто не разговаривали. Вернее, Ксюша не разговаривала – Оля же предпринимала попытки помириться не раз, но все они натыкались на подчеркнутую холодность Ксю. Ксеня, хоть и не умела долго злиться, все же не могла простить предательство. Стоило ей взглянуть на Олю, как тут же вспоминался Денис и та мерзость, через которую ей пришлось пройти.