Читать книгу "Смерть пришельцам. Южный фронт - Максим Хорсун"

– Ты. Спас. Лютика, – с трудом выдавливая из себя слово за словом, произнес Кузнец. – Значит. Мы. Встретили. Тебя. Не. Напрасно.

Степан облегченно вздохнул и улыбнулся:

– Спасибо, дядь Вань.

– Держи. Краба.

Раненый протянул Степке испачканную зеленкой руку. Пожатие получилось крепким, несмотря на его состояние, в Кузнеце сохранилось еще много жизни.

– А не подскажешь, где мне найти Люду? – спросил Степан.

Кузнец подмигнул:

– Дело. Молодое?

– Просто хочу спросить, как у нее дела. Когда мы встречались в последний раз, она выглядела расстроенной.

– Не. Знаю. – Кузнец закрыл глаза. – Видел. Когда. Очнулся. Больше. Не.

За спиной Степки прочистили горло. Он обернулся и обнаружил беззвучно подошедшую женщину-врача.

– А… – протянула доктор. – Товарищ с бронхитом и контузией… Все-таки пришел подлечиться? Или поморочить голову пациенту, который только-только оклемался после наркоза?

Не дожидаясь ответа, доктор проверила капельницу Кузнеца. Прозрачный раствор заструился по трубочке бодрее.

– Пойду я. – Степка повернулся к выходу.

– Нет-нет, теперь погоди!

– Чего? – Степан удивленно поглядел на врачиху.

– Твоя подруга – русые волосы, голубые глаза, первая группа крови – на постельном режиме. – Та говорила чуть в нос умиротворенным голосом; Степка уловил в ее дыхании слабый, но отчетливый запах спирта. – В отличие от тебя, авиамеханика, она лечится. В ближайшее время мадам отправят паромом с передовой. Ее товарищам придется задержаться чуть подольше, пока здесь тихо. – Врач надела очки, которые до этого висели у нее под шеей на толстой хирургической нити. – Я проведу тебя к ней…

– Спасибо! – обрадовался Степан.

– …но сначала я тебя еще раз послушаю. – Доктор взяла его за локоть. – Проходи, снимай тельняшку. Беспокоит меня твой бронхит, как бы пневмонию не проглядеть.

Степан попятился к выходу.

– Мы вроде договорились с тем врачом, который меня осматривал утром: мне болеть некогда…

– Проходи и не упрямься, как маленький. Работы у тебя все равно нет, а больно не будет – обещаю.

Поморщившись, Степка подошел к столу с шахматной доской. Судя по расположению фигур, врачиха выигрывала. Молодой доктор сунул папиросу за ухо и пошел к выходу.

Доктор долго и внимательно вслушивалась в Степкино дыхание, прижимая к его груди, а потом к спине холодный фонендоскоп. Степан скучал, ему хотелось поскорее увидеть Людмилу. Как она там? Наверняка тоже с контузией мучается… Жаль, ему запретили лишний раз говорить, что он нашел отца. Само собой, шила в мешке не утаить, но было высказано пожелание, чтоб он не распространялся о близком родстве с начальником СМЕРПШа Южного Фронта. В любом случае Степка мог сказать Людмиле, что жизнь налаживается и что у них все будет хорошо. Может, не сразу, но потом – обязательно будет. Он пожмет Людмиле руку и, как бы невзначай, задержит ее пальцы в своих. Он заглянет ей в глаза, и те скажут без слов, стоит ли ему надеяться, что он и она… Ну, после войны… Люда, правда, его старше, но кому какая разница? Что он и она… Люда, правда, ученая, а он – неуч, деревенщина. Нет. Наверное, даже пытаться не стоит. Ничего у них не получится. Птицы разного полета.

– Да уж… – протянула доктор безрадостно и отложила фонендоскоп. – Булькает, как каша в котле. Придется поколоть антибиотик.

– А точно нужно? – спросил Степан с сомнением.

– Точнее не бывает. Приспусти штаны, сейчас сделаем укольчик, а потом навестим твою красавицу. Что скажешь?

– Ла-а-адно. – Степан опустил комбинезон до колен.

Врач потерла ему ниже пояса смоченной спиртом ватой. Затем шлепком вонзила иглу. Но не в напряженную ягодицу, а чуть ниже затылка. Степана оглушил хруст кости, похожий на «белый шум» потерявшего волну радиоприемника. Кровь прилила к лицу, и была она горячей, как кипяток.

– Молчи, – сказала врачиха, дожимая поршень шприца.

И Степан молчал, хотя боль была такая, что глаза едва не вываливались из орбит, а зубы отбивали чечетку. Окружающий мир то заволакивало туманом, то, наоборот, он становился избыточно и даже безжалостно четким: становилась видна каждая шероховатость на стене палатки, каждая царапина на столешнице. Оставленные на доске шахматы превращались в страну бескрайних пространств и причудливых форм, в чужой, нечеловеческий мир вроде планеты пришлых, засмотревшись на который можно было навсегда лишиться разума.

Доктор выдернула иглу, Степан качнул головой. Он по-прежнему не мог произнести ни звука, хотя мысленно вопил от боли и требовал объяснений.

– Одевайся, – сказала врач. Степан подчинился, натянул и застегнул комбез. Он стоял, чуть дрожа, и ждал дальнейших указаний.

– Сейчас мы отправимся навестить твою подругу! – громко, чтоб это могли услышать остальные, объявила врач. Степан не двигался, ведь в этих словах не было приказа.

– Иди за мной.

И Степан пошел. Кузнец спал, пристроив щеку на подушку. Слышалось его ровное дыхание. Икар до сих пор не очнулся. Третий пациент – солдат-инженер со сломанной ногой – сидел на своей койке и со страдальческой миной на лице ощупывал бедро выше наложенного гипса, парень бросил жалобный взгляд на доктора и на Степана, бредущего, точно на привязи, но ничего не произнес.

Доктор откинула полог палатки и оказалась нос к носу со своим коллегой. Вокруг молодого человека еще витали клубы табачного дыма.

– Закончили? – спросил он дружелюбно.

– Да, – ответила врачиха. – Мы зайдем в соседний блок. Ты на хозяйстве.

– Добро, – кивнул коллега и проскользнул мимо Степки.

Снаружи был теплый вечер. Заходящее солнце перекрасило речные волны в золотисто-красный цвет. Продолжалась работа, не было ни одного праздно шатающегося человека. Урчали моторы. Ржали лошади, зарываясь копытами в грязь, они тащили тяжелогруженые повозки. Плацдарм жил, дышал, разрастался.

Степан следовал за врачихой. Ему не хотелось, но он ничего не мог с собой поделать. Оглядевшись, женщина развязала полог соседней госпитальной палатки и шагнула в темноту. Она отступила в сторону, пропуская Степана, а потом тщательно закрыла вход.

Степка стоял и молча ждал указаний. Ему хотелось сбежать. Но сразу же вернуться – правда, с автоматом.

– Снимай одежду, – бросила врачиха, не глядя на Степку. Она сунула в карман халата руку, вытащила маленький – можно спрятать в ладони – шар, по полупрозрачной поверхности которого плавали разноцветные разводы, похожие на нефтяную пленку на воде. Доктор положила шар на середину ладони, прикоснулась к его полюсу указательным пальцем другой руки и плавно повела кистью вверх. Шар разрастался, он точно прилип к подушечке указательного пальца.