Читать книгу "Грендель - Алексей Корепанов"

Впрочем, в данном случае Урбант был готов вообще пожертвовать старой яхтой – денег вполне хватало на приобретение хоть и десятка новых. После старта с Боагенго он намеревался добраться до какой-нибудь кометы с приличным шлейфом или метеорного роя и покинуть яхту на космоцикле. Распознать это малое транспортное средство среди камней, льда, пыли и прочего мусора практически невозможно, и след беглеца будет потерян. А дальше – дело техники. Пристроиться в глубинах этого хлама, дождаться максимального сближения кометы или роя с Дуагенго – и метнуться к планете. Да, конечно, совершать посадку на космоцикле, причем на планету с атмосферой, было занятием из числа экстремальных – но Юрри Урбант относился именно к экстремалам! И проделывал такое не раз, не в силу необходимости, а для собственного удовольствия. Приземлиться в окрестностях базы, затаиться, а потом расконсервировать яхту и покинуть систему Крилис. Вероятнее всего, к тому времени его уже будут считать погибшим от ударов космических булыжников.

В общем, Юрри Урбант вполне оптимистично представлял себе собственное ближайшее будущее.

Лесной массив словно обрезали ножом, и такси выскочило на открытое пространство, поросшее высокой травой с вкраплениями кустов. Вдоль обочин широкого шоссе траву скосили, и так хорошо было бы поваляться на этих сухих желтых полосах, раскинув руки и глядя в небо с редкими волокнами облаков… А если еще под каким-нибудь кустом найдется нетронутое древнее захоронение… или ювелирная мастерская эпохи Первого царства…

Юрри Урбант тряхнул головой и вновь стал смотреть вперед – из-за горизонта вот-вот должны были показаться сооружения космопорта «Зааха». И они показались, и надвинулись, и вознеслись… Такси вывернуло на просторную площадь перед зданием космопорта и остановилось возле столбика регистратора. Урбант вышел из него и, сдерживая желание бежать, направился к ступеням космического вокзала. Но почти тут же остановился, словно только что вспомнил о чем-то важном. И даже картинно хлопнул себя по лбу: вот, мол, какая досада – забыл дома цветочки полить, собираясь в дорогу. Или ключ от гостиничного номера по рассеянности унес с собой. Или любимую зубочистку в кабаке оставил.

В детстве Юрри любил рассматривать картинки, на которых нужно было найти десять или сколько-то там отличий. Это детское увлечение развивало наблюдательность, и вот теперь эта наблюдательность очень пригодилась «черному археологу». Нет, здание вокзала не приобрело другую форму, и не изменились вывески многочисленных магазинчиков и ларьков по периметру площади. Правда, народу тут теперь было больше, чем утром, когда Урбант уезжал отсюда в столицу – видно, недавно прибыл какой-нибудь пассажирник. Но дело было не в народе, то есть не во всем народе: увеличилось количество полицейских – их фигуры в бежевой униформе группками и поодиночке виднелись в разных местах.

Конечно, можно было предположить, что на Боагенго прибыла или с Боагенго отбывает какая-нибудь важная персона – но! Еще на заре своей незаконной деятельности Юрри Урбант позаботился об улучшении характеристик собственного зрения. Микромодули, вживленные в оба глаза, позволяли Урбанту при необходимости видеть далеко и различать мельчайшие детали. И вот теперь, активизировав модули, он без труда увидел, как зашевелились губы одного из полицейских, стоящих у дверей в здание космопорта. А поскольку бывалый расхититель гробниц умел читать по губам, то он понял, что сказал полицейский в переговорник: «Внимание! Объект здесь, вышел из такси».

И вот тут-то Урбант и сообразил, что добраться до яхты ему не дадут.

«Сто пять хвостов кабранга вам в глотку!» – не стал мелочиться он и, по-прежнему стоя на месте, стрельнул глазами по сторонам. Пути к отступлению были отрезаны, и полицейские начали потихоньку сжимать кольцо.

Юрри Урбант вел тщательный учет всего добра, что было добыто преступной троицей за все время ее деятельности на разных планетах Межзвездного Союза. Разумеется, он почитывал на досуге уголовный кодекс и знал, какие сроки грозят ему, Славу и Инире за такие недобрые дела. Собственно, каких-то конкретных сроков не было – масштабы злоумышленных деяний тянули не на десять и не на пятнадцать лет, а на пожизненное заключение. Пожизненное! И смягчить это наказание не могли никакие адвокаты…

Урбант был очень вольнолюбивым человеком, и такое наказание его не устраивало. Но бегство не представлялось возможным, а оказывать сопротивление было бы бессмысленно и грозило получением серьезных телесных повреждений. В широком поясе под лиловым жилетом лежали разные уникальные вещицы, стоимость которых даже трудно было оценить, и даже если он прямо сейчас выбросит их в ближайшую урну, это не поможет.

«Неужели отгулял свое?» – подумал Урбант, обводя окружающее тоскливым взглядом.

Он понимал, что спасти его в состоянии только чудо. Или близкое падение метеорита. В крайнем случае, цунами. Хотя кто даст гарантию, что он переживет такую напасть? Да и до ближайшего океана было отсюда тысяч пять километров.

«И откуда только взялся тот лох?» – с отчаянием задал себе еще один бесполезный вопрос Юрри Урбант.

А бежевые фигуры все приближались и приближались…

* * *

Еще задолго до посадки Линс Макнери поставил в известность о ситуации с соплом боссов Космофлота и космопорт «Зааха», так что по прибытии на Боагенго все было готово к обследованию и проведению ремонтных работ. На всякий случай с Гурьки срочно перебрасывали новое сопло. Пассажиров уведомили о задержке рейса на неопределенный срок, и стюардам пришлось выслушивать множество неласковых слов.

Когда специалисты приступили к проверке сопла, капитан покинул корабль с целью долгожданного посещения портовой таверны «Три пексаря». С собой он взял троих: своего первого помощника Элвиса Косту, старшего техника Арафа Дениза и стюарда Хули Гули. Последнего Макнери решил поощрить таким образом за высказывания, способствующие формированию у членов экипажа правильного понимания многогранной деятельности их руководителя.

Таверна «Три пексаря» была капитану хорошо знакома, и он даже знал, что за пексари присутствуют в ее названии. Так именовали себя автохтоны, проживавшие на территории, ныне занятой космопортом, лет пятьсот тому назад. Согласно легенде, трем отважным воинам удалось целый день сдерживать здесь целую армию завоевателей, дожидаясь подхода основных сил. В те времена на месте космопорта стоял густой лес, а возле таверны (которой тогда, разумеется, еще не было) протекала бурная река. Три отважных пексаря затаились у брода и разили стрелами врагов одного за другим. Откуда у пексарей взялось столько стрел, легенда не сообщала. И никакого не то что бурного потока, а даже ручейка ни поблизости от таверны, ни вдалеке не было. Но вся прелесть легенд заключается вовсе не в точном следовании реальности… А может, река просто сильно изменила русло.

С хозяйкой портовой таверны Арисой Люжной у капитана сложились дружеские отношения – если не сказать больше, – и первый стаканчик бесподобной пексаревки всегда был за счет заведения. Именно благодаря огненной пексаревке Макнери однажды сошелся тут со странствующей парой имагинантов – витающим в горних сферах Данго Гаем и восторженной Аной Доа. Кто такие имагинанты капитан уже не мог припомнить, но помнил, что настойка шла хорошо, и отрешенный длинноногий Данго замогильным голосом вещал о том, что всех ждет Господь Солярис, о родниковых орхидеях (или орхидейных родниках?), улитках, железных быках и еще о чем-то, а миниатюрная Ана сыпала вообще какими-то непонятными терминами. Причем, несмотря на ударное действие пексаревки, изрекала их с такой легкостью, с какой чихвостит свое сложнейшее оборудование начальник отсека генераторов силового поля Март Праше. И хоть и пребывали эти двое как бы на разных уровнях с Макнери, настойка эту нестыковку ликвидировала, и капитан прекрасно понимал, что втолковывали ему имагинанты. Жаль, наутро уже не мог ничего припомнить… Но посидели тогда хорошо!