Читать книгу "Бабочка на ладони - Татьяна Тронина"

Далее Марта занялась заполнением бумаг – составление искового заявления и прочее… «Иван был прав. В принципе, все то, что он мне говорил, сейчас повторила Диана Генриховна – только официальным языком!»

…Марта вышла из дома, в котором располагалась адвокатская контора. Достала телефон и набрала номер Олега.

– Алло!

– Олег, это я. Марта.

– Марта, добрый день! – вполне благодушно отозвался бывший супруг. Впрочем, в свете нынешних обстоятельств «супруга» можно взять в кавычки. – Чего не заходишь? Светик о тебе часто спрашивает… Как у тебя дела? Как ты себя чувствуешь?

Олег еще ни о чем не подозревал. Конечно, было бы лучше сказать ему все то, что собиралась ему сказать сейчас Марта, глядя прямо в глаза, как она и думала раньше. Ну да уж ладно… Терпения у Марты больше не было.

– Олег, в ближайшее время состоится суд.

– Ка…какой суд?

– О признании нашего с тобой брака недействительным.

– Позволь, позволь… Но мы же с тобой развелись… Официально! – растерянно пролепетал Олег.

– Зато с первой женой ты так и не развелся. Официально. Помнишь Римму, Олег?

Пауза. Прерывистое дыхание в трубке. Наконец Олег заговорил – совершенно больным, срывающимся голосом:

– Ты… с чего ты взяла? Я… мы с ней…

– Вы с Риммой так и не развелись официально. Так?

– Но…

– Олег! Не ври. Состоится суд. Все будет очень серьезно, понимаешь?..

– А Ксюша…

– Брак с Ксюшей тоже признают недействительным. Ты многоженец, Олежка!

– Но я не знал… И вообще, двадцать лет прошло… Боже, боже! – воскликнул он с ужасом.

– Квартиру вернут мне. Все твои махинации с моей квартирой тоже недействительны.

– Но Ксюша… и Светозар… хоть что-то нам полагается, я знаю!

– Хрен вам чего полагается, – мрачно произнесла Марта.

– Это же ребенок! Ребенка не смогут выгнать на улицу!

– А с какой стати чужой ребенок должен жить у меня? – возмутилась Марта. – И зачем Светозару жить на улице? Сними квартиру… Я потому и звоню, чтобы ты заранее обо всем побеспокоился. И потом, насколько я знаю, и у тебя, и у Ксюши есть свои квартиры в других городах…

– Ты жестокая! Москва для москвичей, да? Фашистка!

– Олег, я не против приезжих! Но я против того, чтобы отнимали квартиры у их законных владельцев.

– Мещанка. Боже, какая ты мещанка… Вцепилась в эту квартиру! Молишься на нее, словно на бога… Недаром Булгаков говорил, что москвичей испортил квартирный вопрос… – задыхаясь, пробормотал Олег. – Впрочем, что я говорю, ты же классики не знаешь…

– Ты ее знаешь, но подлости все равно делаешь!

– Какие подлости? – простонал Олег.

– Ты выгнал меня из собственного дома!

– Но я сделал это ради Ксюши! И ради ребенка!

– Ну да, ну да… Тогда я тебе тоже из классики цитату приведу – путь в ад выстлан благими намерениями! И Ксюша твоя хороша.

– Ксюша ни о чем не знала! Она думала, что квартира – моя. И только потом… Ксюша – ангел, не смей ее вмешивать во все это, не смей так говорить о ней… – Олег уже рыдал в голос.

– Да, ангел она… Как же! Ангел. Что, скажешь, и в сортир она не ходит?

– Марта!!!

Треск в трубке, бессвязные вопли, затем гудки. Олег, вероятно, не в силах был продолжать этот разговор. Марта нажала на кнопку, спрятала телефон в сумочку.

…На конечной станции метро Марта обнаружила Стасю. Та ходила по платформе, прижимая к груди пухлый справочник, и приставала к прохожим.

– Мужчина, скажите, фонтаны на Поклонной горе уже выключили? Мужчина, куда же вы! Я инвалид, между прочим, неужели трудно ответить… Женщина! Женщина, скажите, как проехать к библиотеке? Как к какой? К главной! Нет, мне книги не нужны, я на памятник Достоевскому хочу посмотреть… Я искусство люблю. Да, я люблю искусство, хоть я и инвалид!

– Инвалид, домой пошли… – Марта немедленно подхватила Стасю за рукав зеленого пальто.

– Какая ты вредина, Марта! – насупилась Стася. Но послушно затопала следом.

У автобусной остановки к ним вдруг подъехали «Жигули». Из окна выглянула Светлана Евгеньевна, врач из психдиспансера.

– Стася! И Марта… Марта, вы ее – домой?

– Ага. Вот, отловила только что.

– Я гуля-ать хочу! – заныла Стася. – Я инвалид, я должна много гулять…

– Холодно уже гулять, – дружелюбно сказала Светлана Евгеньевна. – Садитесь-ка в машину, девочки. Я вас довезу. Нам по пути ведь!

Всю дорогу Марта глядела на отражение Светланы Евгеньевны. Светлана Евгеньевна тоже лгала. Себе. Что люди вокруг – злые, им нельзя доверять. Мужчины – сволочи. И только в мире безумных можно быть спокойной, ведь сумасшедшие не лгут…

– Светлана Евгеньевна… вы говорили, что ремонт в квартире хотите сделать, да? – спросила Марта, когда они уже въезжали в Грязищи.

– Да, – оживилась докторша. – То есть у меня все прилично, никаких особых разрушений нет, но как-то скучно… Лет двадцать в одном интерьере живу. Иной раз домой возвращаться не хочется – такая тоска… Стены прямо давят. Знаете, а давайте на «ты»?

– Хорошо! – улыбнулась Марта. – Света, если хочешь, я могу чего-нибудь посоветовать.

– Ой! – Светлана Евгеньевна прямо расцвела. – Конечно, хочу! А дорого?

– Я с тебя ничего не возьму. Только план переделки попробую составить. А материалы покупать, рабочим платить – это уж ты сама.

– Отлично… – еще сильнее обрадовалась та. – На рынок съезжу, работяг найду, договорюсь… Не проблема. Вот хороший дизайнер – это дорого, я знаю… А когда ты мне поможешь?

– Да хоть сейчас!

Стасю забросили домой, немедленно отправились к Светлане Евгеньевне.

Квартира докторши – однокомнатная «хрущевка» на окраине Грязищ. Скучная и правильная, как таблица умножения. Все вызубрено наизусть и изменениям не подлежит – кровать, стол у окна, шкаф в углу, телевизор на тумбочке.

– Вот, видишь… И ничего нового я придумать не могу! – пожаловалась Светлана Евгеньевна. – Только если обои переклеить да и шкаф новый купить… Шило на мыло.

– А что бы ты хотела? – спросила Марта.

– Ох, даже не знаю… – Докторша опустилась на стул.

– А что ты любишь?

– Я? Не знаю…

– О чем мечтаешь?

– Господи, да о чем мне мечтать… Нет, мечтаю иногда! – вдруг шепотом призналась Светлана Евгеньевна. – О Париже мечтаю. Да! Только не смейся… Будто я француженка, вся такая изящная. И будто живу в прекрасном городе, и все вокруг такое… легкое, веселое, одухотворенное. Светлое!