Читать книгу "Семь чудес и временной разлом - Питер Леранжис"

С его силой неудивительно, что в какой-то момент он умудрился всадить лезвие в поверхность.

Остров мощно содрогнулся. Нас с Марко отбросило в море. Я успел увидеть, как он беззвучно прокричал: «Землетрясение!»

Только этого нам не хватало. Как дайверам приписывалось поступать при землетрясении? Нас этому никто не учил.

Элоиза и Касс плыли в стороне от нас с Марко, изучали боковую сторону затонувшего острова. Видимо, они тоже ощутили землетрясение, потому что, когда мы направились к ним, у них у обоих глаза лезли из орбит.

Но вместо того чтобы поплыть нам навстречу, они рванули прочь, будто мы только что пукнули.

Я видел, Касс пытался нам что-то сказать. Они с Элоизой указывали куда-то позади нас.

Мы с Марко обернулись. Боковая часть острова приподнялась, явив две горящие белые сферы. На секунду я подумал, что мы каким-то образом умудрились найти сразу два локули.

Но локули не моргают. И у них нет черных зрачков. И они не продолжаются огромной, похожей на драконью головой.

Мои ноги бешено забили по воде. Но они были недостаточно быстрыми, чтобы унести меня от гигантской открытой пасти, которая протянулась от зеленого острова и сомкнулась вокруг меня.

Глава 35

В утробе чудовища

Из всех способов умереть оказаться переваренным доисторическим монстром, прикидывающимся островом, никогда не приходило мне в голову.

Я беспомощно вращался в просторной глотке. Ластами я задел горло монстра, и из раны вырвался фонтанчик желтой густой жижи. Вязкие капли запрыгали по липкому, пятнистому, как ядовитый гриб, языку, который едва не сорвал у меня с ног эти самые ласты.

Мой бедный перегруженный мозг отчаянно пытался переключиться на что-нибудь нормальное. Он подсылал мне воспоминания о надувном замке, что каждый год устанавливали во дворе моей школы. Но оставшаяся часть нервной системы говорила мне, что я только что совершил переход от человека к рыбному корму.

Это наверняка была Несси. Кракен. Му’анх. Зеленка. Когда Массарим отправился в путешествие на «поиски плавучего острова», он вернулся с этим сбежавшим атлантийским чудовищем, чтобы тот охранял локулус.

И теперь мы оказались внутри него.

Я рукой зажал головной фонарь, чтобы случайно его не разбить. Пока я кувыркался, я успел заметить Касса, Марко и Элоизу. Касс потерял одну ласту, что осталась на Супер-Клейком-Языке. Меня развернуло вниз, навстречу горлу, которое было заметно уже пасти, но не менее мерзкое на вид. Наконец я врезался в какую-то стену, что остановило мое беспорядочное движение.

Ну, не совсем врезался. Скорее «влепился». Стена была мягкой и серой, с толстым прямым швом, тянущимся сверху до самого низа, как у плотно задернутых штор.

Вскоре оставшиеся трое врезались в меня, и шторы из живой плоти начали открываться. Представление начинается.

Я издал отчаянный вопль, хотя понимал, что из-за маски его не услышит никто, кроме меня самого. Нас вынесло за «шторы». Если мои знания анатомии меня не подводили, мы только что попали в пищевод чудовища.

Мы заскользили по гладкой узкой трубе, плотно облегавшей нас по бокам. Еще никогда в жизни мне не были настолько противны чьи-то объятия. Здесь толку от моего фонаря не было никакого; из-за слизистой жидкости я все равно почти ничего не видел.

Наконец труба закончилась, и я кувыркнулся в огромную пещеру. Прокрутив пару сальто, я с хлюпаньем приземлился на студенистый пол – ну, при условии, что самого хлюпанья я не мог услышать.

Следом рядом со мной упали Марко и Элоиза, а Касс плюхнулся чуть дальше. Он тут же вскочил, держась за бок. Но уже одна попытка утвердиться на ногах оказалась нелегкой задачкой. Пол не был плоским – и устойчивым. Касса закачало во все стороны. Я стер с маски слизь и тогда смог разглядеть, что он из-за чего-то сердится и указывает себе под ноги.

Старый телевизор, причем в достаточно неплохом состоянии, которому не было никакого дела до нас, стоял на дне…

Желудка.

Вот, оказывается, где мы оказались. Никак иначе.

Песня гептакиклоса стала такой громкой, что почти сводила меня с ума. Я по-настоящему испугался, что локулус мог быть где-то внутри чудовища, прямо под нами. Меня так и подмывало пробиться к нему с помощью ножа, но я был практически уверен, что попробуй я это сделать – и эта штука нас убьет. Я повел лучом фонаря по сторонам. Пещера-желудок была примерно такого же размера, как мой класс в школе, и не отличалась модным декором. Недалеко от телевизора валялись фен, книга в твердом переплете и мокрый плюшевый Элмо – невредимые и забытые. Видимо, чудовище имело привычку глотать все, что попадалось ему на глаза.

– Что теперь? – беззвучно спросил Марко.

Я прижал руки к ушам и пошевелил губами: «Песня гептакиклоса». Не совсем ответ на его вопрос, но по крайней мере я дал ему знать, что мы близко. Что все это чего-то да стоило.

Касс с выражением крайней растерянности на лице попытался приподнять телевизор, который ушел довольно глубоко в дно желудка.

Пока он с ним возился, я услышал глухой грохот. Не дав возможности нам хоть как-то к этому приготовиться, нас со страшной силой подбросило вверх. Я врезался головой в потолок желудка, и мой фонарь сорвало. Я нырнул за ним, но его подхватили какие-то внутренние течения. Вместо того чтобы упасть вниз, он скользнул в сторону, прямо через пищеводный сфинктер назад в глотку Му’анха.

Марко повернулся ко мне, осветив мне лицо фонарем. Я указал на свою маску: «Света нет».

С каждой минутой ситуация становилась все хуже.

Вместе с Марко, который держался рядом, мы опустились назад на дно желудка. Касс указал на телевизор и помотал головой. «Я больше никогда не буду так делать», – беззвучно пообещал он. Мудрое решение. Когда тебя проглатывает чудовище, последнее, чего тебе захочется, это его злить.

Но что же нам было делать?

Мои часы показывали 3:18. Через одну минуту у нас начнет заканчиваться кислород.

Мы трупы.

Трупы. Трупы. Трупы. Трупы.

Никто никогда не узнает, что с тобой случилось. Ни мама на острове. Ни папа в Греции. Ни Эли на Атлантиде. Никаких прощаний. Ничего.

Мой разум решил в этот раз не включать оптимиста. Я попытался заглушить все мысли или хотя бы сосредоточить их на решении великой задачи «Как Выбраться из Желудка». Такому на уроках биологии не учат. В желудке происходит переваривание. Переваривание – это процесс поглощения пищи ради поддержания работы кровеносной системы, дыхательной системы, выделительной системы (о последней я предпочел серьезно не задумываться). Все это, насколько я помнил, происходило при помощи выделяемой желудком кислоты.

Кислота!

Я оглянулся по сторонам. Лучи от фонарей моих друзей скользили по стенкам желудка. Он оказался полон всякого рода мусора – кроме телевизора я разглядел рыболовные сети, деревянную ловушку для ловли омаров, детскую коляску…