Читать книгу "Мемуары Мойши - Хельга Графф"

– Всё хорошо, – уговаривала я себя, совершая фэн-шуйский аутотренинг, – всё отлично… я вообще никому не завидую… и завидовать не собира…

И тут во всей красе перед глазами предстала смеющаяся красавица в соболиной шубке и бриллиантах Майя Максимович, и почти очищенный фэн-шуем разум заволокла угольно-черная зависть. Эта колхозная сучка из Конотопа разгуливает, видишь ли, в соболях, а я, как неандерталец Юрского периода, в сдохшем от старости облезлом кролике, твою мать! Зависть, подмяв меня под себя, начала зверски душить, не давая возможности вырваться из своих цепких объятий! Едва я дернулась, пытаясь скинуть ее с себя, как перед глазами на роскошном «Мерседесе» промчалась престарелая бабка, жена миллионера Курочкина, нахально помахав мне при этом рукой. Стиснув от злости зубы, догнать ее в своих роликовых коньках довоенного выпуска я не смогла. Но хотя бы метнула вслед этой мумии кирпич, который, к сожалению, не достиг шикарного «Мерседеса» древней кошелки! Зависть оказалась сильней и уже почти отправила меня в нокаут…

Рядом застонал Левка, который, очевидно, боролся с завистью к своему вечному сопернику богачу Василию Ивановичу и его миллионам. Да… с такими «успехами» мы на всю жизнь останемся нищими, не дай бог, конечно!

Глава 16

Если не можем побороть зависть, тогда, вероятно, долги начнем отдавать с радостью?! Первым решили осчастливить Василия Ивановича Курочкина, тем более, что два месяца назад брали у него сто марок на его же с нами поездку в Вену, хотя обошлась она нам гораздо дороже. Василий Иванович на призыв откликнулся и пришел, как всегда, вовремя, а не как пьяный юрист Клауса, но почему-то без заветной книжечки. Не дай бог, если потерял! Вот ведь какая беда и невосполнимая потеря будет! С большим трудом, нацепив на себя маску фэн-шуйской бурной радости, но при этом скрежеща зубами от жадности, встретили гостя! Расставаться с наличными, никогда ни у кого, и у нас тоже, особого желания нет, потому что берешь в долг чужие деньги, а отдаешь свои! Увидев наши светящиеся физиономии, Василий Иванович заволновался и спросил:

– Что… есть повод для радости?

– Есть! – с фальшивым восторгом сообщили мы.

Курочкин нахмурился.

– Василий Иванович, мы хотим отдать вам сто марок, свой долг, который бра…

Но миллионер, нахмурившись еще сильнее, прервал мою восторженную речь.

– Ну да, ну да, не прошло и десяти лет, как мне возвращают долги! Думал, уже не доживу до этого счастливого дня!

– Простите, – робко вклинилась я в его странную речь, – но мы же с вами всего три месяца знакомы, а вы говорите – десять лет!

Василий Иванович обиделся и возмутился:

– Ты, что же, хочешь сказать, что у меня вообще нет памяти?! Как будто мне восемьдесят один год, а мне всего-то восемьдесят с половиной! Я все помню и никогда ничего не теряю! Только один раз в электричке с носовым платком в руке заснул, был тогда у меня сильный насморк, – пояснил он, – я туда сморкался. Проснулся….етит твою, а платка-то и нет, сперли сволочи! До сих пор горе такое забыть не могу. Сейчас докажу вам, что мы знакомы десять лет. Я все помню и у меня все записано, сейчас… вот… тут, – он начал шарить руками по столу, а потом рыться в карманах, – где же она, здесь же была, – глядя на нас с подозрением, спросил: – Вы не брали?

– Нет, не брали, – обиделись мы. – Вы, дорогой, ее дома, наверное, забыли.

– Я никогда ничего не забываю! – прорычал миллионер-социальщик. – Помню даже, как оплатил часть твоего билета на трамвай, помнишь, у тебя не хватило двадцать пфеннигов?! А потом еще твоему Левке купил бутылку лимонада за пятьдесят пфеннигов, и еще на моем юбилее вы наели на шестьдесят марок! Я же не требую настойчиво вернуть эти деньги и не присылаю киллеров!

После таких страшных упреков, да еще и с угрозой для жизни, я, скрипя зубами от ярости, взяла и к ста маркам прибавила еще шестьдесят, а заодно и семьдесят пфеннигов.

– Хорошо, что напомнили! В следующий раз, когда пригласите на юбилей, сразу выставляйте счет за продукты.

– Какие странные рассуждения! – взвился Василий Иванович. – Я сразу не могу, откуда же мне знать, какой у вас аппетит и сколько вы сожрете! – и, спокойно положив деньги, включая семьдесят пфеннигов, в свой карман, распрощался с нами и побежал домой искать свою заветную книжечку.

«14 июля 19… года, 11:15. Пришел по приглашению к Штернам. Смотрю, сидят и лыбятся. Думаю, не к добру, и точно, долг свой десятилетний отдавать собрались! Усомнился в их психическом состоянии. Нешто нормальные люди с радостью долги отдают, где это видано?! Вот ведь, гады какие, решили унизить меня своей честностью! Дескать, на тебе, Василий, твои сто марок, подавись ими, они нам теперь на фиг не нужны! Хорошо, хоть в морду не бросили. Вот только… если они по сто марок раз в десять лет отдавать будут, разве ж я доживу, пока окончательно рассчитаются? И надо же, как назло, словно склеротик, забыл свою книжечку и страшно перед ними опозорился. Не прощу себе никогда! Где же она, господи, где она, а… вот она моя «красавица». Думал, эти паразиты сперли, чтобы проверки не было. Так…посмотрим, десять лет назад… деньги в сумме сто тысяч марок брали… какие-то Коганы?! Так… а эти тогда кто такие? Прямо их фамилию от потрясения забыл! Может, Рабиновичи или Абрамовичи… нет, не может быть! Если бы моими партнерами были Абрамовичи, я бы уже владел миром! Как же их там, что то шипящее…Шнобель… Штепсель…Штерн! Господи, надо же так обмишулиться! Зачем унизил их своим подозрением, хотя… так им и надо, долг платежом красен! Что там эта змея подколодная говорила, три месяца назад познакомились? Посмотрим… ну, конечно, врет! Эта Штерн еще не старая баба, а ни черта не помнит! На сколько она там меня младше, лет на пятьдесят, шестьдесят? Да нет… не может быть, лет на пять, не больше, а врет, как столетняя сивая кобыла. Не три месяца знакомы, а три месяца и два дня! За унижение буду мстить! Завтра займу у них двадцать марок и вообще не отдам. Хорошо еще не убили, вспомнил своего заместителя, Царствие Небесное, и не искалечили, легко отделался. Боже… как страшно жить!»

Что Курочкину в радость, то Штернам кручина! Задохнувшись от негодования, пересчитала оставшиеся от фэн-шуйского бреда копейки. Не знаю, может, эта Правдина – диверсантка, а это дурацкое учение специально придумано китайцами, чтобы разорять другие страны? Я даже удивляюсь, что принадлежит оно Поднебесной, а не воинственному Новому Свету!

Остался последний метод привлечения в нашу жизнь упрямых «шуршильщиков», постоянно воротящих нос от наших трудовых рук, – с радостью платить по счетам! То, что мы с лихвой испытаем эту методику, я поняла, когда открыла почтовый ящик, откуда, как из рога изобилия, на меня посыпался поток писем «счастья» с бесконечными требованиями денег. Их можно было охарактеризовать лишь одним словом «дай»!

Подобные явления всегда очень плохо отражаются на самочувствии и настроении, и хоть я и сказала, следуя китайской методике госпожи Правдиной: «Ах вы мои миленькие, мы с радостью вас оплатим», на слове «оплатим» горло перехватил спазм жадности, негодования и злобы, и я чуть не подавилась!