Читать книгу "Варяги. Стальная корона - Влад Поляков"

– Тогда пусть Тор посмеется, видя, как вместе с кровью из тел врагов детей Асгарда уходит и жизнь.

– Хорошие слова, конунг! Но что с делами?

– Нынче же ищем подходящего человека, который станет нашим тайным послом к Хакону Могучему. С ним будет грамота, написанная моей рукой. Заверенная моей печатью. В ней будет предложение о встрече, на которую я прибуду лично, а он может явиться как сам, так и отправить одного из своих родичей, кого сочтет нужным. Этим я показываю, что доверяю Хакону, а заодно, что мне важна эта встреча.

– Загордится!

– А от этого нам что, плохо будет? У Руси и Норвегии нет никаких споров и в обозримое время не должно появиться. А вот общих недругов найти можно.

– Дания и ее король? Слегка усмехнувшись, я ответил:

– По мелководью плывешь, брат. Сама Дания… Я не мелочен и хоть помню потерю родовых земель Трагтон-фиорда и окрестностей, бесчестие Харальда Синезубого, предавшего богов и вольных ярлов, но… Одно дело вольный ярл Хальфдан, а совсем другое – великий князь Киевский Хальфдан. Нет, тут другое. Дания и ее король лишь средство, но не цель.

– Война за богов?

Умница моя! Захотелось расцеловать Змейку прямо тут, но я усилием воли сдержался, ограничившись лишь улыбкой и легким прикосновением к чуть обветренной щеке любимой воительницы.

– Верный выстрел в центр! Нынче войны за веру многочисленны и кровавы. Испанцы ведут свою Реконкисту против мавров. Христианство против ислама, которые, по сути своей, две ветви одного дерева. У них даже священные книги частично общие.

– Общие?

– Не о том речь, Магнус. Королевства Леон, Наварра и графство Барселона ведут Реконкисту в испанских землях. На севере, как мы видим, идет медленная, но от этого не менее серьезная война сторонников старых богов и тех, кто насаждает храмы распятого. Ромеи пытались тоже поиграть в эту игру. Сначала успешно, а потом случились мы. В общем, куда ни посмотришь – всюду войны под знаменами того или иного бога. Вот именно это я и буду внушать Хакону. Лично или посредством того, кого он пришлет на встречу.

– Тебе нельзя отправляться в Норвегию…

– Да, нельзя. А Хакона или кого-то из его родичей не следует приглашать на земли Руси. Слишком сильное внимание привлечем. Лучше всего, на мой взгляд, подойдет… Йомсборг. Уверен, что улыбнутся не только боги, но даже сам Хакон. Он способен оценить подобное.

Магнус кивнул, соглашаясь. Его же лицо, на нем явственно проступало глубокое удовлетворение. Тоже оценил иронию. Ведь глава йомсвикингов ярл Сигвальди в битве при Хьерунгаваге сражался на стороне короля данов. Сражался и… потерпел поражение. Теперь же ему будут предложены йомсвикинги как помощники в войне с тем же Свеном Вилобородым. Сильно сомневаюсь, что гордая натура Хакона Могучего будет способна противостоять подобному искушению – сокрушить врага руками его бывшего союзника. Да и другие аргументы в пользу совместных действий у нас найдутся.

Интересно, сколько времени пройдет перед тем, как я смогу отправиться на столь важную встречу? Не мало, но и не много. К тому же для начала придется уламывать венедов через их посла Земомысла. Не остановить, нет. Всего лишь отложить полномасштабные военные действия. И все равно, даже на это может уйти огромное количество сил, нервов, времени. Эх, венеды, вроде бы голова на месте, а пользоваться ей у них не всегда правильно получается. Эмоции их захлестывают, а ведь на то и расчет. Ну да ничего, попробуем справиться. А пока…

– Хватит делами важными заниматься. Пошли лучше прогуляемся. Хоть и холодно, а все равно хочется на свежий воздух.

– Хорошая затея, – улыбнулась Змейка, слезая с моих порядком отсиженных колен. Ну не невесомая она пушинка, что тут скажешь – может, мне дочек взять. Им почаще гулять надо, чтобы сильными и здоровыми росли! Глядя на страдальческое выражение моего лица, Магнус, зараза ехидная, столь приторно заулыбался, что мне захотелось… Не знаю уж чего, но только чтобы эта улыбка исчезла. Боги, за что?! Ну не мое это – прогулки с детьми, да еще из младенчества толком не вышедшими!

Интерлюдия

Январь (просинец). Рим

Любая система состоит из частей явных и тайных. И порой тайные становятся куда более важными для эффективной и правильной работы. Папа Иоанн XV знал это получше многих. Равно как и то, что не для всех дел можно использовать помощников, имеющих сан.

Взять того же Майоля Клюнийского или монахов-бенедиктинцев, нужных и полезных для многих дел. Они важны, необходимы, некоторые являются его доверенными лицами, от которых почти нет тайн. Но все равно, они принадлежат Богу и не миру! А это часто мешает.

Джованни да Галлина Альба искренне улыбнулся, осознавая все несоответствие между внешним и внутренним. Внешне он понтифик, викарий Христа, Папа Римский, наместник Бога на Земле… Зато внутри остался тем же знатным итальянцем, сыном римского пресвитера, любящим деньги, власть, роскошь. Он добился всего этого, став первым среди слуг Бога, но суть осталась неизменной. Именно потому и планы были скорее земные, нежели духовные. А то, что от этих его планов власть и величие Святого Престола должны были многократно возрасти… Что ж, судьбы человеческие порой идут по необычным дорогам. Главное, чтобы росла лично его власть!

А с этим были проблемы. Имя же одной из двух проблем – Иоанн Кресцентий, консул, а по сути и правитель Рима. Именно он оспаривал немалую часть власти над землями «патримониума святого Петра», то есть теми, что должны были находиться под абсолютной властью Святого Престола. Должны, но вот почему-то не совсем находились.

Вторая проблема тоже носила громкое имя – император Священной Римской империи. Причем не столь важно, кто именно был на троне, важно было то, что назначение и смещение Пап зависели именно от находящегося в настоящее время на троне империи человека.

Враг внутри, враг снаружи… Власть Папы огромна, но ограничена силой военной, силой светской. Вот и приходилось знатному италийцу из рода ди Галлина Альба играть на противоречиях. И хорошей идеей было приглашение сюда, на земли Святого Престола, императрицы-матери Феофаны. Ее присутствие заставляло римскую знать, поддерживающую Кресцентия, быть более скромной и сдержанной. А где скромность и сдержанность, там и уменьшившееся число возможностей.

Иоанн XV понимал, что, начиная с возведенного Оттоном Великим на Святой Престол Льва VIII, Папы были немногим более, чем марионетками германских императоров. Такое положение ему было глубоко противно, но заявить об этом открыто, тем самым став явным врагом еще и для империи…

Он помнил, как быстро и просто Оттон Великий расправился с Иоанном XII. Сначала изгнал того из Рима, посадив на Престол нового Папу, того самого Льва VIII, а прежнего низложив. Потом же, когда беглец, воспользовавшись отбытием Оттона, с оставшимися сторонниками, все же смог отвоевать город… Всего через пару месяцев Иоанн XII умер, причем отнюдь не своей смертью. Всем было ясно, кто стоит за этим, но мало кто осмелился заявить об этом вслух.