Читать книгу "Битва за Севастополь. Одиночный выстрел - Алла Бегунова"

Чайник на электроплитке закипал. Осталось залить кипяток в кружку с заваркой и сахаром. Кроме того, хирург мог рассчитывать на бутерброды с маслом, разложенные санитаркой Варварой на тарелке. Они выглядели весьма аппетитно. Полог, отделяющий ординаторскую от коридора, вдруг качнулся. Вошла старшая операционная медсестра.

— Борис Яковлевич, сейчас привезли вашу невесту, — сказала она.

— Людмилу Павличенко? — он торопливо поставил чашку с чаем на стол, накрытый клеенкой.

— Да. Ту девушку-снайпера из пятьдесят четвертого полка.

— Что с ней?

— Осколочное ранение спины, между правой лопаткой и позвоночником. Кость не задета, однако большая кровопотеря. Санинструктор говорит, будто она четыре часа лежала в лесу, пока ее нашли.

— Я буду оперировать, — твердо произнес Чопак. — Готовьте также переливание крови.

— Но, товарищ старший лейтенант, — медсестра помедлила. — Суточный лимит крови израсходован. Остался только «НЗ». Вы же знаете, он — для старшего комсостава.

— Под мою ответственность! — распорядился Чопак. — Я здесь заведую хирургическим отделением, а Павличенко — член моей семьи. Мы имеем право…

Восковая бледность покрывала ее лицо. Оттого оно показалось сыну профессора невероятно красивым и выразительным. Людмилу готовили к операции, и он снова увидел ее божественное тело: высокую шею, покатые плечи, груди небольшие, но полные и округлые, точно вырезанные из одного куска белого мрамора. Еще он увидел серебряное кольцо с александритом, подаренное им в день их помолвки. Тогда он надел его на безымянный палец своей возлюбленной. Там оно и находилось. Правда, камушек немного потемнел. То ли от пыли крымских дорог, то ли от пороховой гари, то ли от крови, пролитой за Родину.

Молодой врач, стоя возле операционного стола, тыльной стороной ладони коснулся ее щеки, желая, чтобы Людмила открыла глаза. Она слабо ему улыбнулась:

— Я рада тебя видеть.

— Теперь потерпи. Будет больно.

— Боря, очень и очень больно мне было там.

— Где это «там»?

— В лесу…

Никакой сложности для Бориса Чопака эта операция не представляла. Он аккуратно удалил довольно крупный осколок немецкого снаряда, очистил рану, быстро наложил на нее три шва и отправил пациентку в отделение хирургии. В нем работали хорошо обученные профессионалы. Все, что требуется для лечения подобных ранений, в медсанбате Чапаевской дивизии имелось. Однако ему показалось странным, что возле операционного блока внезапно очутился человек в гимнастерке с малиновыми петлицами младшего лейтенанта и бесцеремонно схватил его за рукав:

— Доктор, ради бога, скажите, она будет жить?

— Старший сержант Павличенко?

— Нуда.

— Конечно, будет. А вы ей кто?

— Я командир второй роты пятьдесят четвертого стрелкового полка Алексей Киценко. Люся у меня командует взводом. Просто чудом удалось найти ее на нейтральной полосе в лесу и вынести оттуда.

— Наверное, вы и вынесли.

— Да. Но поймите, служебные отношения здесь ни при чем. Просто я люблю Людмилу…

— Неужели? — удивился Борис.

— Не могу вам даже описать, какой она превосходный снайпер, какой командир, — волнуясь, продолжал Киценко. — Огромным уважением пользуется у всего рядового и сержантского состава. Ее смелость и сноровка в уничтожении противника…

— Послушайте, Алексей, — перебил его Чопак, стараясь освободиться из цепких рук командира второй роты. — Жизни товарища Павличенко сейчас ничего не угрожает. Может быть, вам лучше уехать в расположение вверенной вам воинской части? Ведь ночь на дворе.

— Вы правы, — младший лейтенант вздохнул. — Но я не могу уехать, пока не увижу ее снова. Я должен твердо знать, что с ней все в порядке. Не найдется ли у вас в медсанбате какого-нибудь местечка? Только переночевать, и все…

Смуглый крепыш Боря взглянул на рослого, белоголового викинга с чувством некоторого превосходства. В качестве соперника он его пока не воспринимал, ибо досконально изучил характер девушки по прозвищу «Рысь» и восхищался присущей ей решительностью. Ясное дело, человеку, спасшему ее от смерти, Людмила будет благодарна. Но вот полюбит ли она его — это большой вопрос. Дикие лесные кошки слишком хитры, осторожны, своенравны. Их не так-то просто заманить в ловушку.

Для Киценко молодой хирург нашел хорошее место — одну из подсобок, находящихся в распоряжении медсестры-хозяйки дивизионного медсанбата. Там хранились матрасы, подушки, одеяла. Кроме того, добрейшая Зинаида Кузьминична снабдила симпатичного пехотного офицера кружкой горячего чая и вполне заинтересованного выслушала его рассказ о том, как вторая рота сегодня отбивала третью атаку фрицев.

Глава десятая. ПОЕДИНОК

Над серыми бетонными опорами в беспорядке громоздились перекрученные, изломанные, разбитые металлические конструкции. Ветер раскачивал несколько балок, свисавших вниз, и они, цепляясь одна за другую, издавали противный скрежет. Все это до середины ноября прошлого, 1941 года, было ажурным, но крепко построенным железнодорожным мостом. Его перебросили над Камышловским оврагом, соединив два крутых склона, северный и южный, в далекое царское время, когда от Москвы до Севастополя начали ходить товарные и пассажирские поезда. При обороне города мост оказался не нужен ни русским, ни немцам. Его взорвали. Великолепное инженерное сооружение превратилось в руины, свидетельствующие о беспощадной и бессмысленной силе войны.

Однако обер-фельдфебель 121-го полка 50-й пехотной Брандербургской дивизии вермахта Гельмут Боммель уже полчаса рассматривал их в бинокль и размышлял. Центральная часть длинного моста обрушилась вниз, но три пролета в самом его начале уцелели. Мост господствовал над местностью. Следовательно, с этих пролетов открывался вид на советские оборонительные позиции, сейчас пролегавшие по гребню южного склона Камышловского оврага и по южному берегу реки Бельбек. Обер-фельдфебель прикидывал, каким может быть тут расстояние до цели. Получалось, что метров 600–800, а это — действенный снайперский выстрел.

В 121-й пехотный полк уроженец города Бремена прибыл совсем недавно, в конце января 1942 года. Второй штурм Севастополя для немцев закончился неудачей, город они не взяли. Командование Одиннадцатой армии принялось анализировать собственные ошибки. Из Берлина торопили эту работу и присылали всевозможные подкрепления. Так и Гельмут Боммель, инструктор стрелковых курсов, получил командировку в Крым, дабы ускорить подготовку армейских снайперов, способных вести борьбу со снайперами противника. Те совершенно обнаглели и не давали покоя героическим частям вермахта, осаждавшим русскую крепость, ни днем, ни ночью.

Выбор начальства был вполне оправдан. Обер-фельдфебель получил две награды: ордена «Железный крест» 1-й и 2-й степени, — метко стреляя в Польше, Бельгии и Франции. Счет уничтоженных вражеских солдат и офицеров превышал у него цифру двести. Командир 121-го полка полковник Рудольф Шмидт, принимая известного в армии снайпера, выразил надежду, что Боммель отличится и здесь, загонит в землю не менее сотни «Иванов» еще до тех пор, когда Севастополь будет взят доблестными войсками фюрера.