Читать книгу "Право на безумие - Аякко Стамм"

Сказка для двоих

«Их было двое – Он и Она.

Они где-то нашли друг друга и жили теперь одной жизнью, чем-то смешной, чем-то солёной, в общем, самой обыкновенной жизнью двух самых обыкновенных счастливых.

Они были счастливыми, потому что были Вдвоем, а это гораздо лучше, чем быть по одному. Он носил Её на руках, зажигал на небе звёзды по ночам, строил дом, чтобы Ей было, где жить. И все говорили: «Ещё бы, как его не любить, ведь он идеал! С таким легко быть счастливой!» А они слушали всех и улыбались, и не говорили никому, что идеалом Его сделала Она: Он не мог быть другим, ведь был рядом с Ней. Это было их маленькой тайной.

Она ждала Его, встречала и провожала, согревала их дом, чтобы Ему там было тепло и уютно. И все говорили: «Еще бы! Как её не носить на руках, ведь она создана для семьи. Немудрено, что он такой счастливый!» А они только смеялись и не говорили никому, что Она создана для семьи только с Ним и только ему может быть хорошо в Её доме. Это был их маленький секрет.

Он шёл, спотыкался, падал, разочаровывался и уставал. И все говорили: «Зачем Он Ей, такой побитый и измученный, ведь вокруг столько сильных и уверенных». Но никто не знал, что сильнее Его нет никого на свете, ведь они были Вместе, а значит, и сильнее всех. Это было Её тайной.

И Она перевязывала Ему раны, не спала по ночам, грустила и плакала. И все говорили: «Что он в ней нашел, ведь у неё морщинки и синяки под глазами. Ведь что ему стоит выбрать молодую и красивую?» Но никто не знал, что Она была самой красивой в мире. Разве может кто-то сравниться по красоте с той, которую любят? Но это было Его тайной.

Они всё жили, любили и были счастливыми. И все недоумевали: «Как можно не надоесть друг другу за такой срок? Неужели не хочется чего-нибудь нового?» А они так ничего и не сказали. Просто их было всего лишь Двое, а всех было много, но все были по одному, ведь иначе ни о чём бы не спрашивали.

Это не было их тайной, это было то, чего не объяснишь, да и не надо.

А может это и есть любовь?»[47]

«Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится,не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит»[48].

«А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше»[49].

Как верно сказал апостол Павел о Любви. А как ошибался допрежь[50], преследуя Любовь. Так позволительно ли кому-нибудь из нас, не предстоящих столь тесно Истине, пригвождать ярлык непостоянства и изменчивости, а то и самого предательства тому, кто осмелился вопреки всему прожитому и пережитому, вновь прикоснуться оголённым сердцем к Любви, невзирая на то, что и этому чуду, возможно, предстоит оказаться в прошлом? Кто из человеков возьмёт на себя смелость вбить в чресла наново познавшего Любовь гвоздия осуждения? … Все возьмут. Или почти все.

Вот и сейчас, читая эти строки, вы наверняка говорите сами в себе: «Распять? Много чести! Не распять, а удавить как Иуду! Изменил, предал, растоптал, размазал по холодной шершавой стене безразличия! Да ещё пытается оправдать себя, обелить, примазываясь крестным мукам Христа! И как только язык поворачивается?! А она? Та, что вчера ещё называлась любимой, отдавшая молодость, заботу, душу… да всю себя бросившая ему в жертву и оставленная после всего безысходно коротать старость в одиночестве! Где ей теперь черпать силы для жизни? Разве она больше не имеет право на Любовь?»

Право… Опять право… А что это такое? Что оно означает кроме: «Моё! Личное! Не зависящее ни от кого и ни от чего! Суверенное!»? Но любое право имеет силу и основание лишь до тех пор, пока не сталкивается с интересами другого, такого же состоятельного права. Оно разъединяет, разбивает людей на кучки отдельных враждующих особей, не видящих, не слышащих, часто даже не желающих знать о существовании друг друга. Кто победит в этом конфликте? Что собой представляет эта победа? И возможен ли вообще победитель?

Совсем другое дело Любовь. Она «не ищет своего», не хочет превосходства, не жаждет первенства, она живёт и созидает лишь отдавая. Нет у Любви никаких прав, кроме тех, которыми люди сами, по доброй воле и даже с необоримым желанием наделяют друг друга. Если бы все правоведы и правозащитники мира только знали, с каким удовольствием и желанием мужчина даёт женщине право на самые несносные капризы…, когда она в свою очередь легко и непринуждённо оставляет за ним право быть сильным и правым. Эти правовых дел мастера ни за что не стали бы заниматься своим бесперспективным, тупиковым делом, способным в лучшем случае развести враждующие стороны на безопасное расстояние, но никогда не примирить, не сблизить, не породнить вновь. Тем более пресловутое право не ставит себе цели помочь услышать и понять. Только Любовь.

Так есть ли, существует ли право на Любовь?

А к Богу применимо ли право? Как часто мы предъявляем Ему претензии на неудовлетворительное устройство этого мира, меж тем как сами, своими собственными руками опустошаем, уродуем мир вокруг себя, изгоняя из него Любовь. Изменив ей когда-то давным-давно, мы по сей день в поисках друг друга на самом деле ищем только самих себя,… а находим лишь квитанцию на оплату счёта. Защищая, отстаивая некогда завоёванные в непримиримой борьбе идеалы и ценности, мы губим, изничтожаем на корню то, что составляет нашу природу, нашу основу, то, что в первую очередь делает нас Человеками. Так к чему мы идём? С чем останемся на исходе стремительного движения к собственной погибели, когда закостенелой душой ничего уже исправить будет нельзя, невозможно? Вспомним ли на краю бытия о той последней капельке надежды на воскресение, дающей крылья способные не только затормозить падение, но и позволяющие взлететь вновь? Оценим ли с благодарностью протянутую Любовью руку поддержки, отвергнутую тогда, то ли под давлением несговорчивого долга, то ли просто походя, не поверив ей, рациональным сознанием не распознав в её импульсивном движении навстречу действительно сильную, могущественную, единственную власть над смертью? А ведь спасение было так близко и так возможно.

Не оставляйте нечаянную Любовь без ответа, как бы могущественный мир ни предостерегал вас о нецелесообразности, неразумности, даже преступности такого движения души. Ибо Любовь не может, априори не способна причинить зла, даже тому, кого она, казалось бы, лишает себя. Не лишает, но обогащает невиданным доселе качеством и силой. Только способный отдать любовь Любви возможет принять её вновь и в неизменно новом, более высоком статусе.